Последняя Фантазия XIII: Случившееся прежде - Дзюн Эисима

— Я на своей шкуре это испытал, знаешь ли, — сказал он и вышел, не дожидаясь ответа Бартоломея.

— Да… Кому как не тебе об этом знать.

Немало солдат Кавалерии погибло при перевороте в центральной башне Эдена. Большинство из них оказались обращены в шигай фал'Си Бартандельсом. За кровь Рейнза Ригди сполна расплатился кровью своих подчинённых. Вот только от гибели Рейнза больше всего выиграли члены прежнего Правительства, а платить пришлось Кавалерии.

Бартоломей смотрел на экран, где показывалось происходящее в главном зале. Свободных мест в ложе почти не оставалось. Присутствовали здесь в основном те же лица, которые находились прежде в подобной ложе в башне Эдена. Все они настаивали на том, что члены прежнего Правительства уже сполна расплатились по счетам и им необходимо позволить сохранить занимаемые должности. Председатель Сид Рейнз жизнью за это заплатил, говорили они.

Тот факт, что в сражении погибло большинство офицеров PSICOM, также сыграл им на руку. Мёртвые — лучшие кандидаты, на которых можно возложить вину за произошедшее, ведь оправдаться они не могут. В частности, было объявлено, что Джилл Набаат и Яаг Рош должны быть посмертно лишены всех своих гражданских прав за то, что принесли столь великое бедствие в Кокон.

А ведь запись, сделанная именно подполковником Рошем, и станет козырной картой, которая позволит избавиться от старой гвардии. Скорее всего, получив ID-карту, Ригди считал её единственным оружием, которое позволит одержать верх над теми, кто воспользовался смертью Рейнза в своих корыстных интересах.

В любом случае, Бартоломей был рад, что Ригди оказался способен на подобный холодный расчёт. Если бы он поддался эмоциям и отдал приказ о расправе над конгрессменами, Кокон бы сейчас погрузился в пучину гражданской войны.

Бартоломей знал, что именно Ригди предложил переоборудовать этот концертный зал для правительственных заседаний. Точнее, воспользовавшись сумятицей, скорее не предложил, а просто взял да реализовал идею. После того, как он приказал доставить сюда все сохранившиеся записи заседаний и документы, он вполне мог заявить что-нибудь вроде: «Слишком запарно перевозить их куда-то ещё, и я не могу выделить на это людей, поэтому давайте проводить заседания здесь».

В то время он наверняка уже занимался усовершенствованием системы видеонаблюдения и переоборудованием складских помещений. Сложно было бы заниматься этим позже, когда в здание стали приходить конгрессмены.

Насколько было известно Бартоломею, конгрессмены подали петицию о необходимости возведения нового правительственного здания, но она была отклонена, потому что предложение оказалось невыполнимо в нынешней ситуации, ведь многие граждане всё ещё оставались без крова над головой. И даже если бы вопрос необходимых для строительства материалов и человеческих ресурсов не стоял, Ригди всё равно нашёл бы способ предотвратить возведение нового правительственного здания. Он выбрал этот концертный зал для того, чтобы лишить власть имущих влияния. Конечно, Бартоломей не спрашивал Ригди об этом прямо, однако в данном факте был абсолютно уверен.

«Вообще-то, хорошо, что Эден оказался разрушен. Правительство не должно находиться там, где граждане смотрят на него, задирая головы».

Ригди произнёс эту фразу, когда восстановительные работы только-только начинались. И хоть концертный зал был величественным историческим памятником Палумполума, также он был местом, весьма посещаемым гражданами. И если башня Эдена была закрыта для народных масс под предлогом защиты членов Правительства, то происходящее в концертном зале, откуда частенько велись трансляции, не укроется от взоров граждан. Если правительство станет заседать в общедоступном здании, то лишится мнимого превосходства и таинственности.

— Думаю, что уже нашёл себе работу, — пробормотал Бартоломей, не отводя взгляд от экрана. Он откроет для народа те места, которые прежнее Правительство объявило запретными для граждан и жёстко регламентировало в них доступ. Даже если возникнут вопросы, связанные с безопасностью подобных объектов, это будут уже иные проблемы. Безопасность и право на информацию не должны быть взаимоисключающими.

На экране появилась фигура председателя, поднимающегося на сцену.

— Что ж, посмотрим, из чего ты сделан, — прошептал Бартоломей.

Председатель объявил заседание открытым. Хотя Бартоломей частенько готовил документы для подобных мероприятий, лично присутствовать в ложе ему довелось лишь однажды. Кто бы мог подумать, что своё второе заседание он будет наблюдать, сидя в подвальном складском помещении для инструментов. Там, где на сцене должен был находиться оркестр, теперь стояло кресло председателя и трибуна. По бокам сцены сидели те, кому было поручено вести протокол заседания.

Ригди подошёл к трибуне. Бартоломей был уверен, что он непременно переоденется перед заседанием, и потому удивился, увидев на нём всё ту же синюю военную форму. Все присутствующие на заседании были одеты по-деловому, следуя правилам этикета. Возможно, это не касалось Ригди, поскольку он был лишь наблюдателем, но Бартоломей воспринимал безразличие конгрессменов к внешнему виду тех, кто не входил в их число, как своего рода дискриминацию. Впрочем, Ригди явно остался в синей униформе по совершенно иной причине. Это был знак его решимости сражаться как один из солдат Кавалерии.

— Прежде чем мы заслушаем доклад, я хотел бы показать вам кое-что, — произнёс Ригди, и в глубине сцены вниз опустился экран. — Возможно, будет немного сложно увидеть изображение, но я прошу вас смириться с тем, что мы не станем убирать освещение в зале. Это вопрос безопасности.

Предполагалось, что будет зачитан доклад о ходе проекта расселения граждан на территории Гран Пульса. Присутствовавшие в зале конгрессмены перешептывались, выказывая полнейшее безразличие к этому вопросу.

— Эта запись была сделана бывшим командующим подразделения PSICOM, ныне покойным подполковником Яагом Рошем.

Тут же в зале воцарилась гробовая тишина, и в ней зазвучал голос подполковника Роша. На экране появилось изображение внутренних помещений энергостанции, а после — блокированного Бодама и Края.

«Правительство собиралось уничтожить всех до единого жителей города».

В зале поднялся гул. Подполковник Рош в начале фразы определённо произнес слово «Правительство». И в продолжение этого утверждения прозвучало: «Армейские подразделения, получившие этот приказ…»

— Немедленно выключить! Мы не можем допустить просмотр записей, не прошедших ревизию! — поспешно крикнул председатель охранникам в зале, но те не двинулись с места. Наверняка Ригди заблаговременно принял превентивные меры. Председатель мог отдать охранникам приказ выводить из зала «нарушающих порядок заседания», поэтому, чтобы не оказаться выдворенным наружу, Ригди приложил максимум усилий, чтобы заручиться поддержкой охраны.

— Но господин председатель, мы же получили ваше разрешение.

На лице Ригди продолжала играть улыбка, а в глазах председателя плескалась паника.

— Не помню, чтобы я давал разрешение на подобное…

— Проблемные и подлежащие улучшению вопросы по проекту расселения на Гран Пульсе. Несколько видеозаписей приложены в дополнение к этому докладу.

— Тут нет ничего по проекту расселения, — раздались голоса, за которыми последовали выкрики: — Остановите запись!

— Она вам не по душе? Тогда как насчёт этого?

Экран разделился надвое. На одной половине продолжалась запись, сделанная подполковником Рошем, а на другой появились строки текста, которые плавно двинулись снизу вверх, как титры в конце фильма.

— Это записи переговоров между Правительством и PSICOM. В них указано, кто и когда отдавал конкретные приказы, ведь так? Или вот, например, — продолжил Ригди, и строки текста внезапно остановились, а на их месте появилось увеличенное изображение письменного приказа, полученного PSICOM от Правительства, за несколькими подписями. Рядом с изображением продолжалась трансляция записи проводимой PSICOM «охоты на эл'Си», сопровождавшаяся монотонным комментарием подполковника Роша.

— О, кстати. Вроде бы был у меня и документ с подписью нашего господина председателя, — с наигранной задумчивостью произнёс Ригди, пока на экране сменяли друг друга официальные бланки документов и отданных приказов. — А, вот и он. Приказ о проведении Изгнания в Палумполуме. Он не был приведён в исполнение, но одобрение конгресса получил заблаговременно.

Зал гневно зашумел. «Это всё подделки, они не имеют никакой законной силы», — орали конгрессмены. Подобного варианта развития событий Бартоломей опасался с того момента, как впервые увидел запись.