Полет за горизонт - Елена Асеева

Девушка днесь широко открыла рот и задышала через него, почувствовав как расширившееся внутри груди сердце надавило на легкое, несколько сплюснув его поверхность, с тем, однако, сняв лихорадочную тряску с тела и конечностей. Очевидно, не прошедшая положенной акклиматизации на планете Згинка-3, переволновавшаяся, она просто утомилась, и этим вызвала не характерное состояние в собственном организме.

– Ика, – вступил в разговор Болорев Пелгом А6С, теперь не скрываемо обеспокоенно оглядывая старшего эдвайзора, и вскинув вверх левую руку, едва шевельнул перстами, вероятно, передавая этим какое-то указание. – Я прошу вас, успокоится. Чтобы вы там, на планете сейчас не натворили, все простится. Малый Совет АМа никоим образом не станет вас наказывать, не нужно, поэтому счету даже и беспокоится. Главное, абы вы не навредили сейчас себе, поэтому нужно дождаться меня. Мой прилет на сые, был санкционирован с одной целью, чтобы подстраховать ваши действия. А ваш полет на куяке…, – он сдержал свою речь на доли времени, предоставляя возможность переварить дотоль им сказанное девушке. – Малый Совет Академии Мозга хотел, чтоб у вас появилась возможность побыть вне людей и возможно понять, услышать себя. Вероятно, по этой причине и возникла стрекоза…

– Она живая, – перебивая на полуслове ментора, откликнулась Искра Тревзор, и, перекосив губы, сердито махнула правой рукой в сторону изображения, днесь многомерно созданного двумя млинами. – Это не сон… Она живая, существующая…

– Возможно, лишь проекция, – не менее скоро отозвался Болорев Пелгом, и изображения его лица махом укрупнилось, точно подъехав к сидящей на камне девушке. – Не более того. Однако это мы сможем обсудить, как только я прилечу. Сие вопрос трех-четырех часов не более. Я прошу вас, Ика… Я прошу, спустись вниз, у тебя явственно наблюдается падение артериального давления, что связано с неправильной перенастройкой организма под данные климатические условия. И так как «вехи» в тебе нет, нечему помочь обобщенно сердцу и сосудам. Да, и потом… ты на чужой планете, где растения, животные видят в человеке только источник насыщения. Ты можешь попасть в беду…

Чуть слышно, позади, прозвучало дребезжание, и Искра, оглянувшись, увидела зависшие совсем низко еще два серебристо-прозрачных, дискообразных млина. Видимо, Здебор Легостай IV перенастроив их управление на «Верес» сейчас выстраивал млины, таковым образом, абы образовать круг, а после замкнуть его электрическим силовым полем, чрез которое будет невозможным пройти, и определенно сложным отключить.

Старший эдвайзор срыву дернула головой возвращая ее в исходную позицию. И тотчас отблеск пунцового сияния отбросил свет на периферию сетчатки ее правого глаза, шумно взмахнуло подле правого уха одно из четырех, прозрачных крыльев стрекозы увитых черными жилками, а мозг, словно сжавшись от испуга внутри черепа, наполнился словами:

– Ика! Ты же понимаешь, как важно найти меня! Не тяни с этим и не останавливайся! Я итак долго жду… – растянутый речитатив днесь прозвучал, песенным мотивом, сопровождаемые плавными, короткими, низкими звуками музыкального инструмента, каковой в древности лужичане называли кувиклы.

– Ика! – враз послышался говор Болорева Пелгома, точно только сейчас подключившегося к ее мозгу. – Девуня, надо успокоиться, и обождать меня. Если ты не подчинишься, нам придется создать возле тебя электрическое поле, управление идет с «Вереса» посему разрушить его не удастся.

– Ика! Найди меня! – гипнотически прозвучало в мозгу девушки, теперь погашая всякие сторонние звуки, не только голос ментора, дребезжание млин, но и песенность кувикл.

Искра немедля закрыла глаза, потушив ноне видимость изображения лица Болорева Пелгом, и едва виднеющихся позади него стволов пихты, и наполнив зрительное пространство округ себя тьмой, будто окутавшей со всех сторон саму поверхность бугра, деревья и висящие в небосводе четыре млины. Яркими четырьмя пятнами нежданно вспыхнули млины в царящей тьме, живописав не только собственные серебристо-прозрачные, плоские, дискообразные корпуса в диаметре равные двум вершкам, но и проступили их внутренности в виде собранных тончайших сетчатых окружностей электронных схем, нанизанных друг на друга. Те самые световые лучи Ягницы, что досель чрез отверстие в радужной оболочке глаз Исы проникли в зрачок, махом отразились от его черной в белую крапинку поверхности и зримо для последней ударили в центры четырех млин.

Искра Тревзор А5С тяжко вздрогнула, когда серебристо-прозрачные пятна пред сомкнутыми очами сошлись в единую пежину, а посем ярко вспыхнув, мгновенно впитались в черное полотно. Девушка открыла очи, и яркость звезды Ягницы на доли времени обожгла сами радужки и похоже зрачки, отчего она поспешно прикрыла лицо ладонями. Вновь гулко каркнул привычное свое кро-кро дотоль притихший в ветвях пихты ворон, сим выводя из усталого оцепенения. Ибо обесточивать устройства, взламывать электронные схемы, или как сейчас сжигать их, было более сложным занятием, чем, к примеру, усыплять человека. И на данные действия человек тратил много больше собственных сил.

– Неизменно после таковых манипуляций, девуня, – говорил также с постоянной неизменностью ментор, и верхняя его губа слегка приподнимаясь, гасила контур четко выраженной на ней галочки. – Необходимо отдохнуть. Достаточным будет шесть-семь частей, но все же желательно около четверти часа.

Глава восьмая

Старший эдвайзор медленно поднялась на ноги, сейчас в отсутствии ментора и покоящихся на земле четырех млин, легохонько дымящихся, соизмеряя как ничтожно время, отведенное на ее уход. Все еще слегка покачиваясь, она обошла камень, каковой досель исполнял роль стула, и более не оглядываясь назад, лишь иногда озираясь, направилась вверх, по пути продолжая спотыкаться, оступаться, хвататься за тонкие ветви кустарников, угловатые стыки каменьев. По мере подъема дыхание Исы становилось более тугим, вроде легкие переполнялись водой, вязкой, склеивающей их поверхность. Головокружение и слабость приводили к тому, что девушка почасту замирала обок сосенок, к вершине сменивших пихты и ели, растущих все больше отдельно стоящими. Их коряво-изогнутые, кряжистые стволы, наглядно указывали на то, что ветры в этой местности не редкость. И если ниже по склону, в лесном массиве, он практически не ощущался, стоило Ике выйти на обезлесенное пространство, как его порывистое движение мощно ударило в правый бок, и чуть было не свалило с ног. Теперь его стремительность отдавалась в правом ухе, и окончательно сбивало дыхание.