Контракт на Фараоне - Рэй Олдридж

— Ну ладно, неважно, — наконец произнес хозяин. — Я человек снисходительный. Почти каждому позволено сделать одну ошибку. Если ты мне понравишься, я могу позволить тебе целых две, но не советую злоупотреблять моей привязанностью.

Руиз припомнил рассказ трактирщика о том, что Бринслевос не любит чрезмерной покорности, и приятно улыбнулся, глядя прямо в глаза лорду.

— Да, великий, — спокойно сказал он. Бринслевос расхохотался. На секунду он стал похож просто на избалованного ребенка.

— Ладно. Давай курить.

Руиз достал из мешка простую медную трубку и набил ее водорослями. Как ни странно, он был теперь абсолютно спокоен. Уж не сошел ли с ума он сам? Курить змеиное масло в компании с опасным безумцем! Впрочем, другого выхода все равно нет.

Бринслевос открыл серебряный ларчик, выполненный в форме ящерицы арройо, и достал фарфоровую трубку. Он наполнил ее из своего собственного кисета, потом добавил капельку масла кансума себе и Руизу.

По приказанию лорда лампы горели еле-еле. Мертвые существа на стенах отбрасывали жуткие тени. В подобной обстановке видениям легко было заслонить реальность. Бринслевос дождался, когда Руиз зажжет свою трубку, и последовал его примеру. Лавандового цвета дым окутывал голову лорда. Через секунду он резко выдохнул воздух.

— Ах-х-х-х… хорошо… — простонал лорд.

Как ни странно, сейчас он выглядел абсолютно нормальным. Казалось, масло не усилило безумие, а, наоборот, вернуло ему рассудок.

Руиз почувствовал, что в мозгу поднимается волна беспокойства. Немедленно включились специально имплантированные схемы, подавляя начинающиеся галлюцинации. Он постарался расслабиться — не годится, чтобы лорд заподозрил его в мошенничестве, — в этом мире руки действовали куда быстрее и эффективнее, чем головы.

— Скажи мне, что ты видишь, — приказал хозяин. Руиз немного подождал, потом глубоко вздохнул, содрогнулся и начал бормотать:

— Я слуга у двух прекрасных чудовищ. Они еще меньше похожи на людей, чем демоны Ада, которые выползают на Стену Мира, но они разговаривают тихими нежными голосами, носят одежду из паучьего бархата, пахнут, как пустыня, чистотой и смертью.

— Как они выглядят, Вухийя? — Глаза лорда напоминали сейчас лунные камни — серые и затуманенные.

— Как настоящие трупы. Кожа их белее тончайшего фарфора, гладкая и твердая. Волосы длинные, лица напоминают человеческие, но под волосами скрываются сотни глаз. Иногда я вижу их блеск… пальцы похожи на ножи, нет, скорее, сосульки…

— У тебя такой красивый голос. Продолжай. — Бринслевос откинулся назад и закрыл глаза.

Руиз продолжал описывать кошмары, навеянные наркотиками.

— Стопы совершенной формы, узкие, с высоким подъемом. Чудовища передвигаются так же, как человеческие существа, но на месте их следов глубоко прорастают корни, крохотные белые проволочки, которые ползут, словно черви, рожденные молнией. Когда чудовища поднимают ноги, черви отрываются от них и умирают. Прекрасные монстры носят багряные пояса вокруг бедер, их гениталии скрыты… Вот они медленно снимают пояса… между ног только яркий блестящий металл… Не знаю, что они хотят от меня, но я никогда в жизни так не боялся…

На секунду он настолько поверил в свой рассказ, что пришлось бороться с приступом паники.

Руиз замолчал, и в комнате стало так тихо, что он слышал биение собственного сердца, отмерявшего мгновения.

Пот струился по лицу Бринслевоса, слышалось невнятное бормотание. Затем лорд заговорил громче:

— В темноте шумят машины — скрипят крохотные шестеренки, двигаются поршни. Звук растет и изменяется, вот он превратился в механическую музыку, и я знаю, что огромная, скрытая в ночи машина поднимает меня к звездам. Я стремлюсь к центру этой машины, которая теперь кажется такой большой, что ни один мир не может вместить ее. Я вижу только звездный свет сквозь решетки, рычаги и колеса. Нет, я не в центре, я зажат в углу, в тесной клетке. В таких же клетках летят тысячи других живых существ. За что меня сюда заперли?

Бринслевос застонал. Этот звук мог затянуть Руиза в видение лорда. Пришлось усилием воли погасить собственное наркотическое возбуждение.

Дворянин торопливо продолжал описывать видение. Голос его дрожал от ужаса:

— Почему? Почему?! Рычаги гремят, машина двигается все быстрее, я больше не слышу даже собственных мыслей. Мой вес увеличивается, я проваливаюсь, лечу вниз. Там притаился ужасный металлический зверь. У него вместо зубов шестеренки, а вместо мышц — железные прутья. Он голоден, а я безоружен, наг и слаб…

Бринслевос заметался, размахивая руками, потом завизжал. Лицо его исказилось от ужаса, глаза вылезли из орбит. Последний отчаянный вопль натужно вырвался из горла. Казалось, он больше не может дышать.

В любой момент на крик могли прибежать охранники, и что бы Руиз сказал им? «Извините, но я, кажется, отравил вашего хозяина»?

На левой руке у Руиза сверкало кольцо с розовым камнем. Он наклонился и прижал его к вздувшейся вене на шее лорда, Противоядие полного спектра действия и сильное успокоительное. Бринслевос откинулся назад и потерял сознание. Лицо его постепенно расслаблялось.

Секундой позже что-то взорвалось в затылке Руиза, и он провалился во мрак беспамятства.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Руиз медленно приходил в себя. Было очень жарко, во рту чувствовался неприятный привкус ржавчины, отчаянно болела голова. Он застонал и сел, осторожно ощупывая затылок. На ране запеклась кровь, но череп, к счастью, был цел.

Где он? И где, кстати, вся его одежда?

Солнечные лучи проникали в его тюрьму сквозь прорези в металлической конструкции. Руиз осторожно встал на четвереньки и приложил глаз к одной из щелей. Сердце его упало. Он находился на площади Искусного Страдания.

Пленник разглядел другую клетку, над которой развевался черный вымпел. Это означало, что в ней находится осужденный преступник. Интересно, кто же там сидит и как несчастный угодил в компанию к Руизу?

Впрочем, какая разница? Необходимо бежать до начала представления, в котором ему придется искупать вину перед лордом Бринслевосом. Смертная сеть уже беспокойно зашевелилась в мозгу агента. Он жив, пока ситуация не стала абсолютно безнадежной. Что толку, если обстоятельства его кончины станут известны Лиге?

Информации пока слишком мало. Умереть — это само по себе достаточно неприятно, но еще обиднее погибнуть бессмысленно.

Однако ситуация не казалась безвыходной. Денклар, конечно, узнает о постигшем его несчастье и постарается связаться с пленником. А если трактирщик сможет передать ему набор пангалактических инструментов, Руиз легко выберется из клетки. Надо только запастись терпением. Уже сейчас он страдал от невыносимой жары, но вряд ли палач лорда позволит преступнику изжариться до представления.