Чужая поневоле (СИ) - Кубышкина Светлана

Ответ я получила. Но яснее не стало.

- Значит Джарам может сильно пострадать, если Альмира жива и вернётся. Значит, он не сможет быть со мной. - рассуждала я вслух.

- Альмира уже вернулась! - провозгласил громкий голос Верондая.

- Да?! Когда? Это конец! А я так и не спросила про возвращение домой, - закрыла лицо руками, пытаясь спрятать слёзы разочарования.

- Я же сказал тебе, девочка, Альмира вернулась домой! - он положил руку мне на голову, и я почувствовала тёплое прикосновение. Будто лежишь в панамке на травке, и жаркие летние солнечные лучики греют макушку. И сейчас придёт мама и принесёт горсть сладкой земляники. А вокруг стрекочут кузнечики, и жужжат пчелы. Хорошо.

- Что? Не понимаю, что? - еле выговорила я.

- Альмира вернулась домой из “Царства мертвых”. Она - это ты.

- Неет! Это какой -то бред! Этого не может быть! - я замотала головой и потеряла равновесие. Перед глазами всё закружилось, колонны закачались. Я опустилась прямо на холодные плиты. Кажется, сейчас потеряю сознание. Вокруг плавали тёмные круги, черный мрак поглощал мой разум, и только ритмичный шум в ушах свидетельствовал о том, что я жива.

В горле что-то мешается. Тяжело глотать. Толстая макаронина. Или трубка. Хочется выплюнуть. Позвать маму. Я пытаюсь что-то сказать, но только хриплю.

Надо мной склоняется лицо медсестры в шапочке и маске.

- Алексия, Алексия, ты слышишь меня?

Я моргаю в ответ.

- Сколько пальцев? - она показывает мне три штуки.

Как ей сказать? Снова хриплю, зажимая трубку между зубами.

- Т -т-дии.

- Хорошо. Сейчас.

Она что-то переключает на мониторе, слышны щелчки и писк сердечного ритма.

- Александр Иванович, скорее в триста третью. Пациентка пришла в себя. Алексия, да.

Глава 34. Тайна не раскрыта

Летала где-то между раем и адом. То страшные тёмные морды, то прекрасные белые лебеди проносились перед глазами. Просыпаясь, испытывала странные ощущения безнадежности. Засыпая, не могла найти выход из комнаты с сотней дверей. Замкнутый круг.

- Уже несколько часов, как она в сознании. Но общаться пока так и не начала, - произнес незнакомый голос.

Я лежала не кровати. Г лаза закрыты, руки вытянуты по швам. Подумала, что если подниму веки, увижу то, что совсем не хочется. Придется объясняться, делать какие-то движения, выполнять команды. Пока лежу и притворяюсь спящей, никто меня трогать не

будет. К тому же я не уверена, где сон, а где явь. С каждой секундой, проведенной здесь, в больничной палате, я ощущала, что мои приключения - всего лишь сон. Не было никакого Джарама, ничего магического не существует, да бред это всё. Странный, безумный бред.

А теперь надо просыпаться, как -то давать понять, что я, кажется, готова вернуться в этот мир.

Глубоко и шумно вздохнула. Приоткрыла глаза. Облизала сухие губы. Прошептала что-то невнятное.

Ко мне подошла медсестра.

- Привет! Вот ты и снова с нами, - она улыбнулась, - помнишь, как тебя зовут?

Я кивнула. Трубки в горле уже не было, но под носом налеплены какие -то пластыри, а руки опоясаны проводками. Говорить почему-то не хотелось. Боялась, что если услышу звук своего голоса, окончательно вернусь в реальность.

- Не бойся, - прошептала медсестра. Взяла мою руку, погладила по голове. - Теперь все будет хорошо. Поправишься! Мы сделаем все, чтобы ты встала на ноги. Главное, отдыхай, не напрягайся. Сейчас придет врач, он тебе поможет.

Надо было как-то обозначить, что я не свихнулась и не надо говорить со мной, как с тяжело больной. Но не знала, что сказать. Все яснее ясного. Я тяжело пострадала при падении. Лежу в больнице и пытаюсь выжить. Спасибо, что не усыпили. Хотя, кто знает, может так было бы лучше.

Жуткая тоска сжимала сердце. Неужели это, и правда, был сон, и я никогда -никогда не увижу настоящего Джарама? Но ведь чувства были вполне реальными!

Почувствовала легкий сквозняк. Кто-то вошел в палату.

- Так, ну что тут у нас? - чужой громкий голос вырвал из раздумий. Я слегка повернула голову и увидела молодого мужчину в медицинском халате, шапочке и маске. - Значит пришла в себя? Отлично! Будем выздоравливать.

Он внимательно изучил показания мониторов, при этом волшебным образом не спуская с меня глаз. Потом взял стул и сел рядом с кроватью.

- Отлично. Т еперь скажи, как себя чувствуешь?

- Хорошо, - прошелестела я и ощутила себя маленькой Дюймовочкой, грубо вырванной из цветка.

- А имя свое помнишь?

- Алексия, - прошептала еще тише и чуть не заплакала. Ведь на самом деле я Альмира!

Так сказал Верондай. Слёзы покатились из глаз. Видимо, переволновалась, и показатели здоровья испортились. Потому что врач тихонечко сжал мою ладонь и начал уговаривать:

- Тихо, тихо. Успокойся. Всё хорошо. Здесь безопасно. Спи, набирайся сил.

Подошла медсестра и сделала какой -то укол. Глаза начали наливаться тяжестью, в ушах появился шум, и я почувствовала, что проваливаюсь в сон.

Когда снова очнулась, даже не открыв глаз, почуяла, что в палате есть люди. Сейчас опять начнут дергать, задавать вопросы. Бессилие и безнадега - вот и всё, что я испытывала. Повернула голову. Слегка приоткрыла глаза. В палате находились мама и папа. Они стояли возле окна и еле слышно о чем-то разговаривали.

- Привет, - сказала я тихо и растянула в улыбке сухие губы.

- Алексия, - вскрикнула мама и бросилась ко мне. По щекам её тут же побежали слезы, она отвернулась и одним движением вытерла их. Мне ведь нельзя волноваться.

- Мама, - я хотела протянуть ей руку, но сделать это было невероятно трудно. Как будто все тело налито свинцом. Двигать конечностями оказалось не под силу. Я просто улыбалась и думала, что бы сказать такого приободряющего.

- Доченька, теперь ты пойдешь на поправку. Мы с папой не отходили от тебя. Но всё позади, Слава Богу! - она перекрестилась.

- Алексия, - рядом появился папа. Посмотрел на меня добрыми глазами. - Как ты себя чувствуешь? Нигде не болит?

Я отрицательно покачала головой.

- Совсем ничего не чувствую. Тело меня не слушается.

- Это бывает. Постепенно движения начнут возвращаться. Ты просто немножко забыла, как это делается.

- Странно, - тихо сказала я и силы закончились. Закрыла глаза. Тяжело.

- Доченька, ты только не пропадай больше, хорошо? - попросила мама. - Отдыхай, набирайся сил. Только обязательно возвращайся.

Я не ответила. Не хотелось ничего говорить. Просто лежать обездвиженной и пусть всё идёт своим чередом. Минута за минутой, час за часом, год за годом. В принципе, ничего страшного не произошло. Если не считать того, что мне придется некоторое время проваляться в больничке. Выкарабкаюсь, снова пойду в универ, начну работать. Я итак доставила всем слишком много переживаний.

А теперь надо будет учиться жить в этом сером, скучном мире на минималках.

Всё познается в сравнении. Как ярко, насыщенно, мощно было там, во сне. И как тускло, мелко и тесно здесь. Я со скорбью думала: невероятно страшно, что это навсегда.

Мама с папой снова стали о чем -то шептаться, видимо, боясь меня разбудить. Я напрягла слух. Может быть скажут что-то о моей ситуации: какие шансы на поправку и что вообще происходит?

- Ты думаешь, - спросила мама, - она теперь будет здесь?

- Не знаю, посмотрим. Главное, что она вернулась, - тихо сказал папа.

- Не знаю, всё слишком нестабильно. Да и непонятно, как было бы лучше.

- Будем наблюдать, что нам остаётся делать?

Видимо, дела мои совсем плохи. Я ещё больше расстроилась. Мама подошла ближе к кровати.

- Такая бледная... И похудевшая, почти прозрачная, - еле слышно прошептала она.

- Не буди ее. Пойдем. Пусть ей снятся хорошие сны. Может быть, она снова увидит Джарама.

Что?!

Глава 35. Риск