Мертвая Пустошь (СИ) - Бредвик Алекс

Всё тут напоминало тот же бункер, который был под городом. Даже возникло ощущение, что это один и тот же комплекс зданий либо был возведён одновременно… скорее всего, это был один и тот же комплекс. Под городом военные жили раньше, а в горе служили. Скорее всего, тут изначально была какая-то РЛС или мощная радиостанция, если я правильно понимаю. А потом континент умер, после ударов часть коридоров завалило, город стал отдельно существовать, база отдельно.

Следующее помещение оказалось загромождено различной мебелью, имуществом… вообще всем, что может стать мне преградой и послужить прикрытием противнику. Скорее всего, они стаскивали это всё, пока я поднимался по шахте лифта, а потом был занят защитной установкой. С первого же мгновения, как я попал в эту комнату, по мне тут же открылся огонь. Десятки стволов начали плеваться в мою сторону смертельным свинцом либо другим металлом, который используют для создания боеприпасов. Реакция и скорость сейчас были уже просто заоблачными, сам от себя не ожидал, что смогу отреагировать меньше чем за десятую долю секунды. Но иной раз этого не хватало. Тело не успевало за мыслями, за работой мозга.

Усевшись за какой-то металлической коробкой, в которой даже не было полости, просто сплошной металлический куб, предназначение которого для меня останется загадкой, я усмехнулся, вспоминая слова учёного, когда надо мной проводили испытания. Они словно эхом гуляли в моей голове, отражаясь от стенок сознания.

«Результаты… удовлетворительны. Реакция и скорость не превзошли наших ожиданий, но вот живучесть образца вселяет надежды…»

Я словно слышал это прямо сейчас, словно говорили над ухом. Реакция и скорость не превзошли ожиданий, только живучесть была положительной стороной. Но они словно сами вложили в моё подсознание курс развития. Живучесть не надо было развивать, а скорость и реакцию — да. И в данный момент я буквально мог увернуться от каждого отдельно выпущенного боеприпаса, если против меня будет всего один автомат. Даже во время тренировок в моей камере, будучи в научном комплексе, я мог это делать только тогда, когда предугадывал направление выстрела. Сейчас же… я мог это делать уже после выстрела. И я был уверен, что при битве с отдельно взятым бойцом выйду победителем без единого ранения.

— Чип… — с самодовольной улыбкой начал отдавать команду своему верному помощнику, когда мне в голову пришла весьма интересная задумка. — Возможно ли замедлить восприятие времени так, как это получалось у меня несколько ранее?

Запрос принят! Начат анализ… Анализ завершён! Внимание! Открыта новая псевдоспособность — « Острое восприятие»! Описание — в момент смертельной опасности либо по собственному желанию применение данной способности к более ускоренному восприятию действительности. Мозг начинает обрабатывать всю поступающую информацию с органов чувств с более высокой скоростью, из-за чего кажется, что время вокруг течёт медленнее.

— Острое восприятие значит, да? — усмехнулся я, поднимаясь на ноги, тут же активировав способность. Что самое удивительное про время действия способности ничего не говорилось, так же про ограничения в применении этой способности. Бери да используй. Хотя, сложно назвать это способностью… скорее просто игра на восприятии действительности, вот и всё. Хотя так в описании и сказано.

Все казалось таким медленным, таким тягучим, одновременно в какой-то степени… «тяжёлым». Руками было двигать невероятно трудно, было ощущение, что двигаюсь словно через какое-то желе, очень плотное желе. Но обращать на это внимание сейчас не нужно. Впереди враг, которого стоит уничтожить. И я не имел права оставлять его в живых. Они открыли огонь, они не стали протестовать, когда отправились самолёты к городу. Значит, они косвенно виновны в тех смертях, которые произошли в городе. Тем более сейчас они подчиняются самому большому маньяку, которого только можно себе представить, — безумному Профессору.

Проанализировав обстановку, я начал двигаться в обход куба, за которым и прятался. Ровно за ним с иконным страхом на лице, хоть картину срисовывай, сидел молодой парень, обнимая свою винтовку так, как обнимают бревно или спасительный круг утопающие в воде. Вот только его это не спасёт, он просто не на той стороне.

Это не его война, это не его вина, это не его заслуги. Этого парня просто привели и заставили сражаться против того, кто в разы сильнее его, кто способен взвод хорошо обученных стрелков разделать за несколько минут. Его смерть была моментальной и самой безболезненной. Пронзив ему шею поперёк, я моментально обезглавил его.

Что-то во мне щёлкнуло, мне стало неимоверно жаль этого паренька. Даже попытки отмахнуться от этих чувств, напоминания себе о том, что он тоже бы просто убил меня, если бы у него была такая возможность, не помогали. Просто тот неописуемый страх на лице, слёзы, что он проливал, осознание в его глазах, что он сейчас умрёт. Можно было его просто вырубить… но он бы всё равно умер, умер либо от жара магмы, если снаряд подорвётся, либо от мощи ядерного взрыва.

Моментально содрогнулась вся гора, мелко завибрировало всё вокруг. Случилось непоправимое. Снаряд достиг дна жерла вулкана, пробил корку затвердевшей магмы и смог вызвать извержение. План безумца сработал, он достиг своей цели. Но безнаказанным уже точно не уйдёт.

— Оно началось! — очень медленно и восторженно проговорил учёный, которого мне с каждым мгновением хотелось всё больше и больше убить. Мало того, что он сгубил миллионы жизней по своей прихоти, так он и готов убить всех тех, кто на его стороне лишь ради того, чтобы покончить со мной. Игра ва-банк.

Шаг за шагом я начал приближаться к двери, за которой прятался Шримфол, каждый новый шаг ознаменовался новой смертью. Я не щадил никого, просто не было смысла. Если я их не убью, не проявлю некий акт милосердия по отношению к ним, то они могут умереть в таких муках, что даже им, своим противникам, пожелать нельзя. А вот учёному можно. И я даже знаю теперь, как он умрёт! И это будет очень мучительная смерть для него!

Когда я приблизился к концу комнаты, к противоположной в ней двери, внезапно начала болеть голова, сильно. Было ощущение, что у меня кто-то в голове работает дрелью либо перфоратором, или каким иным схожим инструментом. Мозги словно превращались в кашу, было сложно не то что думать, даже базовые действия выполнять. Из-за чего я начал валиться на пол.

Внимание! Обнаружена перегрузка нейронных цепей в мозгу! Начато принудительное прерывание способности «Острое восприятие» во избежание пагубного воздействия на мозг. Данные о способности дополнены!

Мир снова начал двигаться быстрее, снова всё в нём становилось делать проще. Я даже с некоторым облегчением вздохнул, когда способность отпустила мой мозг, когда я снова словно нормально прозрел, когда тело двигалось так, как оно должно двигаться, когда оно нормально слушалось, когда руки-ноги своевременно перемещались в пространстве. Я даже вздохнул с облегчением. Но… способность, определённо, стоящая.

Взяв нормально меч и приготовившись защищаться от шквального огня, я с силой пнул по металлической двери, точнее, по тому месту, где должен был быть замок. Дверь оказалась тонкой, хлипкой, не чета прошлым, так что моё воздействие имело огромный эффект.

С грохотом «отворив» дверь, я увидел весьма забавную и занимательную картину. Профессор со страхом на лице стоял, направив на меня дрожащими руками пистолет, старшие офицеры, поняв, что они ничего не смогут со мной сделать, побросали своё оружие и стояли с каменными лицами и поднятыми руками, повернувшись в мою сторону.

— Предатели! — почти писком заверещал старый, иссохший с впалыми щеками и огромными мешками под глазами учёный в длинном белом халате и чёрных лакированных ботинках, носы которых торчали из-под его одеяния, тут же направляя свой пистолет в сторону поднявших руки офицеров.

Сделав первый выстрел, он промазал, но вот со второго умудрился чётко в голову всадить патрон, сразу убив на месте одного из офицеров управления данным комплексом. Словно по щелчку, все офицеры схватились за свои головы, начали вопить и верещать, кричать и реветь. Все они словно старались вытащить чип из своей головы, который был под костьми черепа, который был прикреплен непосредственно к мозгу.