Понимание Троицы - Алистер МакГрат

Учение от о Троице не объясняет, почему Бог может присутствовать таким особым образом, оно просто утверждает, что Бог присутствует и доступен таким путем. Любое представление о Боге, которое не допускает Его личного присутствия здесь и сейчас, не в состоянии оправдать богатства библейского свидетельства и христианского опыта познания Бога. Учение о Троице, как и о воплощении, не является произвольным и потерявшим силу предписанием какого-то собора. Оно является неизбежным результатом понимания богатства и сложности христианского опыта познания Бога.

Теперь мы видим, почему христиане говорят о Боге как о «триедином». Однако остается одна трудность, на которой следует здесь остановиться. Как может Бог быть одновременно в трех лицах и в одном? Это приводит нас к важному моменту, который часто остается не до конца понятым. Дело в том, что слово «лицо» изменило свое значение после III в., когда оно стало употребляться в связи с «триединством» Бога. Когда мы говорим о Боге как о лице, мы естественно думаем о Нем как об одном лице. Но такие богословы, как Тертуллиан, писавшие в III в., употребляли слово «лицо» в другом его значении. Слово «лицо» (латинское — «персона») означало сначала личину актера, т. е., роль, которую актер исполнял в пьесе.

Утверждая, что было три лица, но только один Бог, Тертуллиан утверждал, что все три главные роли в великой драме человеческого искупления исполняются одним и тем же Богом. Каждую из этих ролей Бог может раскрыть разными путями, но в каждом случае это один и тот же Бог. Итак, когда мы говорим о Боге как об одном лице, мы имеем в виду одно лицо в современном смысле этого слова, а когда мы говорим о Боге как о трех лицах, мы имеем в виду три лица в древнем смысле этого слова. Это единый Бог, Который составил и выполняет великий план спасения, кульминацией которого является Иисус Христос. Это Он присутствует и действует на каждой стадии его длинной истории. Путаница этих значений слова «лицо» неизбежно приводит к мысли, что Бог является комитетом, который, как мы видели, является совершенно неправильным, приводящим к путанице в представлениях о Боге.

9 Бог — Троица

Большинство христиан редко говорят о Троице, но они много говорят о Боге. Это простое наблюдение часто не замечается, потому что оно фактически касается цели и места учения о Троице. Потому что, когда христианин говорит о «Боге», понятие Бога, о Котором он говорит, оставаясь совершенно нераскрытым, оказывается тринитарным. Иными словами, христианская идея Бога подразумевает триединство, и дело богословов сделать ясным то, что уже подразумевается.

Приведем несколько примеров. Христиане молятся Богу почти что инстинктивно, это приходит к ним естественно. Когда они становятся на колени, чтобы помолиться, они осознают, что каким-то образом (что трудно выразить словами) Бог фактически побуждает их молиться. Бог как бы работает в них, создавая в них желание молиться, или обращаться к Нему коленопреклоненно и с любовью. Но этому же Богу они и молятся! Такая же ситуация возникает и во время богослужения. Мы осознаем, что Бог, Которого мы восхваляем, каким-то образом Сам побуждает нас изнутри восхвалять Его. Богословы выразили эту тайну (но, конечно же, не объяснили) в формуле «Отцу через Сына и в Святом Духе». В молитве и поклонении в равной мере мы как бы вступаем в присутствие Отца, через посредство Сына, силою Святого Духа.

Но зачем простому верующему становиться богословом, хотя некоторые действительно считают академическое богословие хорошей замечательной и необходимой вещью?

Обычный верующий хочет сохранить свою веру простой, и это его желание надо уважать. Но в основе этой веры лежит отнюдь не простое понятие о Боге! Когда богослов начинает раскрывать понятие о Боге, которое лежит в основе новозаветного свидетельства и христианского опыта, возникает исключительно сложная идея, которая требует больших усилий человеческого ума. Вспомним аналогию с айсбергом: только часть его видна на поверхности, а когда мы начинаем смотреть глубже, то оказывается, что многое остается скрытым от нашего глаза. Так и с Богом. Оказывается, что Бог, в Которого верующий, просто верит, обладает скрытыми глубинами.

Приведем еще один пример. Предположим, что вы включаете радио или телевизор. Он сразу же начинает получать передачи, улавливая радиоволны от передатчика и превращая их в звук и изображение. Вашим простым действием было просто нажатие кнопки. Но в основе этого простого действия, которое позволяет вашему приемнику получать эти сигналы, лежат теория электромагнитного излучения и технология интегральных схем, о которых большинство из нас ничего не знает. Но нам и не надо знать о них, чтобы использовать наши телевизоры. Если бы мы вникли в детали работы нашего телевизора, чтобы понять, что происходит, когда мы включаем его, то столкнулись бы с очень сложными вещами. Так и вера в Бога для учения о Троице является тем же, что нажатие кнопки для теории электромагнитного излучения и технологии интегральных схем. Мы можем сохранить нашу веру простой или же можем проникнуть в ее глубины, но если мы предпочтем последнее, то обнаружим, что учение о Троице уже существует и присутствует, возможно скрыто, в нашей простой вере в Бога, Который воскресил Иисуса Христа из мертвых.

Простого верующего может удовлетворить утверждение, что Бог искупил его через Иисуса Христа и что он молится и поклоняется Богу, Который искупил его таким чудесным образом. Но в основе этого обманчиво простого исповедания веры очень находится сложная идея Бога. И если упростить эту идею Бога, то останется не простая вера, а вообще никакой веры не будет! Для ясности возьмем простую идею Бога, иногда называемую «классическим тезисом», которая считает Бога бессмертным, невидимым, всемогущим и вездесущим, сотворившим этот мир, однако, не участвующим в нем. Такого рода идея Бога лежит в основе греческой и римской богословской мысли, как и некоторых современных движениях (как деизм и унитаризм). Такое представление о Боге не вызывает интеллектуальных проблем. Его легко понять, оно не включает в себя такие трудные идеи, как Божество Христа или учение о Троице. Именно такого рода представление о Боге было столь привлекательным для Джеймса Джефферсона, как мы это видели выше.

Но что предполагает такое представление о Боге? Оно предполагает Бога, Который находится вне пространства и времени и не может участвовать в них. Оно предполагает Бога, Которого мы должны найти, а не Бога, Который Сам открывает нам Себя. Он предполагает Бога, Который всегда находится вне нас, а не Бога, Который приходит и встречает нас повсюду, где мы есть. Оно предполагает статического, а не динамического Бога. Оно предполагает Бога, Который сотворил Свой народ, но не может искупить его. Короче говоря, это представление о Боге ничего не имеет общего с Богом, Который открывается нам через Священное Писание, через смерть и воскресение Иисуса Христа и через христианский опыт. И как мы знаем из истории, именно против этого представления о Боге ранняя церковь разработала свое учение о Троице, чтобы не допустить смешения «Бога и Отца Господа нашего Иисуса Христа» (1Пет.1.3) Это искаженное представление о Боге поставило христианскую Церковь перед выбором: либо признать, что Бога можно понять, но Он не мог искупить, либо же Бог мог искупить, но понять Его нельзя. И, как показала история, Церковь выбрала правильный путь, потому что третьего пути не было.

Понятие о Боге, которое мы назвали «классическим теизмом», становится, таким образом, легче понять, но он совершенно не соответствует библейскому свидетельству и христианскому опыту познания Бога. Христиане знают Бога как живого, активного, как кого-то, кто жив, а не как статическую вещь «где-то там». Простая вера знает Бога живого, Который открывается нам и встречает нас — но легкого пути описать этого Бога не существует. Иными словами, когда мы пытаемся концептуализировать эту простую веру, то обнаруживаем, насколько сложно и богато христианское понимание Бога.

В XVI в. было много дискуссий по поводу идентичности и значения Иисуса (хотя эти идеи восходят к Евсевию Кесарийскому), часто называемым «триединым служением Христа». Идентичность и значение Иисуса можно выразить в тринитарной формуле «пророк, священник и царь». Пророческое служение включает в себя учение Иисуса и Его чудеса; священническое — Его жертву за грехи человечества на кресте и постоянное заступничество воскресшего Христа за Свой народ; царское господство воскресшего Христа над Своим народом.

Эти три категории считались удобным обобщением всего, что сделал Иисус Христос, чтобы искупить Свой народ. Иисус является Пророком (Мк.21.11; Лк.7.16), Священником (Евр.2.17; 3.1) и Царем (Мф.21.5; 27.11), соединившим в одном Своем лице три великих служения Ветхого Завета. Иисус есть Пророк, Который, подобно Моисею, видел Бога «лицом к лицу» (Втор.34.10); Он есть Царь, Который, подобно Давиду, установил Свое господство над народом Божиим (2Цар.7.12-16); Он есть Священник, Который очищает Свой народ от их грехов. Таким образом три дара, принесенные Иисусу волхвами (Мф.2.1-12), понимались как отражение этих трех функций.