Гордость, сила и зима - Лина Неидеальная

Король Генрих всегда отличался любовью к вычурным постройкам — чем больше узоров и вензелей, тем лучше. Основными чертами этого здания являлись статуи, которые разместили везде, где только можно. Например, крышу торжественно венчал орел, балюстрады[4] опять-таки были выполнены в виде всевозможных представителей местной фауны, а пилястры[5] призваны просветить общественность о многообразии растений в нашей стране. В завершение, все описанные выше детали оказались золотыми, прошу прощения, позолоченными, у короля хватило ума не тратить попусту казну.

Собственно, любовь к лепнине и сыграла злую шутку с Его Величеством. Спустя два года после начала строительства король приехал полюбоваться на свою «Сталь», так сказать, хотел лично посмотреть, как в новый век вступила его будущая резиденция. Как поговаривали люди, увиденное ему очень понравилось, он даже не удержался и одобрительно похлопал по одной из колонн, которая была обильно украшена лепниной. Зима в тот год выдалась холодной, а клеящий состав оказался некачественным, так что украшение напрочь отказалось крепко держаться на вершине колонны и торжественно отправилось в свой первый и последний полет.

Прямо на голову королю.

В 903 году, спустя три года после скоропостижной кончины монарха, особняк все-таки сдали под ключ. Но взошедший на престол Генрих II (с фантазией у его отца было не очень, если честно) отказался посещать «Сталь», видимо, этот несчастный случай оставил в его душе глубочайшую рану, впрочем, скорее он боялся наткнуться на разгневанный призрак отца.

Таким образом «Сталь» торжественно переименовали в «Розу ветров» и отдали под пансион с одноименным названием, который вот уже шестьдесят пять лет открыт для всех девушек из благородных семей. Моя гувернантка, кстати, была одной из выпускниц этого пансиона.

Следующий наш правитель — Генрих III (скудная фантазия определенно передается по наследству, кстати, короля Филиппа тоже сначала хотели окрестить Генрихом, но его мать — королева Агата — настояла на другом имени) достаточно рано овдовел. Впоследствии он так и не женился. Не потому, что свято хранил память о безвременно ушедшей жене или не хотел, чтобы у его сына была мачеха. Связанный очередными узами брака, он бы не смог так часто менять своих любовниц, все-таки иногда монархам не чужда совесть.

А предпочитал наш предыдущий правитель молодых девиц, с целью выбора хорошенькой девушки на звание своей любовницы и было придумано ежегодное мероприятие — Бал Дебютанток. Проводился Бал в последний день зарня[6] в пресловутой «Розе ветров». Принимали участие в этом торжестве все девушки из благородных семей, которые достигли совершеннолетия — как и выпускницы пансиона, так и находившиеся на домашнем обучении. Здесь юных леди торжественно представляли королю, чуть позже некоторые девушки приглашались ко двору в качестве фрейлин. Затем кто-то становился вхож в спальню к королю, думаю, и так понятно, что вероятность отказа меньше нуля — опасно злить сильных мира сего, к тому же многие глупышки надеялись стать королевами.

Хотя Генрих III скончался два года назад, традиция эта по-прежнему осталась, но король Филипп явно чтил ее, как память об отце, а не как способ найти себе грелку в постель.

* * *

Сумерки уже опускались на окрестности, когда мы, наконец, подъехали к «Розе ветров», но даже наступающая темнота не смогла скрыть всего «великолепия» здания. Лепнины, вензелей, статуй животных оказалось гораздо больше, чем описывала Вероника, в прошлом году участвовавшая в Бале Дебютанток. Я еще раз удивилась ее деликатности, ведь подруга назвала это четырехэтажное здание «немного вульгарным, но вполне симпатичным», тогда как я стояла и недоуменно смотрела на этот выкидыш архитектуры.

Роксана Прайд, тоже впервые здесь оказавшаяся, удивленно приподняла бровь, но от комментариев воздержалась. Сопровождавший нас дворецкий по-своему расценил молчание:

— Восхитительное здание, не так ли? — с гордостью произнес он.

— Просто сногсшибательное, — сказала я, тут же получая тычок в ребра от тети, которая, впрочем, сама еле сдерживала улыбку.

Миновав злополучную колонну, которая обладала столь знаменитой историей, мы вошли в особняк, и нас тут же захватила происходящая там суета: слуги торопливо перебегали из зала в зал, разнося различные предметы мебели, наставницы распекали своих вчерашних подопечных за неподобающее поведение, а без пяти минут выпускницы с интересом рассматривали прибывших.

Дядя Дэниэл одобрительно усмехнулся, разглядывая девушек, но тут же встретился с моим кулаком, подсунутым ему под нос — нечего на молодняк заглядываться. Он шутливо поднял руки вверх в защитном жесте. Несмотря на то, что дядю можно смело назвать любителем и ценителем женской красоты, жене своей он не изменял, хотя соблазны подстерегали его на каждом шагу. Во избежание искушения тетя Роксана и путешествовала постоянно вместе с мужем.

Мы поднялись на четвертый этаж и направились к выделенным нам комнатам, где вещи уже дожидались своих хозяев. По пути нам попалась стайка щебечущих о чем-то девушек, которые, заметив новенькую, тут же замолкли. Меня тут же одарили самыми разнообразными взглядами — от откровенно пренебрежительных до заметно разочарованных. Эти леди, видимо, уже заранее репетировали завтрашний бал, поскольку их наряды и прически не поддавались никакой критике, а от блеска со вкусом подобранных драгоценностей слепило глаза. По сравнению с ними я, целый день протрясшаяся в карете, облаченная в дорожную одежду, выглядела словно взъерошенный воробушек, а окончательно растрепавшаяся коса только добавляла сходства с этим пернатым. Впрочем, парочка девушек посмотрела на меня вполне дружелюбно.

Спальни, выделенные для проживания, оказались разделены между собой ванной комнатой, обставлены по необходимому минимуму — кровать на четырех столбиках и с пылесборником, то есть с балдахином, шкаф для одежды, а также письменный стол. Зеркало было прикреплено к дверце шкафа, мельком посмотрев на себя, я невольно хихикнула — воробей, он и есть воробей. Вся мебель выполнена из темного дерева. А вот текстильная составляющая комнаты: занавески, покрывало на кровати, пресловутый балдахин — окрашены в розовый цвет, который ассоциировался с цветом молодого поросенка. Я ничего не имела против оттенков розового, но предпочитала все-таки более приглушенную гамму, а не такую кричащую.

Смыв с себя всю дорожную пыль, я практически плашмя рухнула на кровать, с ужасом представляя завтрашний день. Сил на ужин просто не осталось.

* * *

Наступившее утро плавно перетекло в день, а затем наступил долгожданный для многих вечер. Все время до него слилось в одну бесконечную суматоху, связанную со сборами. Из коридора то и дело доносились раздраженные крики девушек, иногда разбавляемые хлопаньем дверей или битьем посуды. Мужчины, приехавшие в качестве сопровождения, вообще старались лишний раз не высовываться, оставив своих дочерей на