Сломанный лёд - Мария Карташева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она позвонила в дверь, через минуту ей открыл Веслав.
– Ну что ты звонишь? – он отошёл на шаг. – Я тебе ключ зачем дал?
– Не привыкла ещё. – девушка повисла у него на шее. – Как хорошо, тепло, прекрасно и пахнет чем-то вкусным. Ты что-то готовишь? – проскользнув на кухню, она попыталась заглянуть под крышку одной из кастрюлек, откуда струился ароматный пар.
– Ну-ка! – её любопытство тут же пресёк Веслав. – Идите мыть руки, медицинский работник!
– Ого, какой командный тон! – Ксения попыталась ретироваться в ванную комнату.
– Ты с Игорем о разводе поговорила? – Веслав поймал её за руку и поставил перед собой.
– Да. Он паспорт потерял. – она развела руками.
– Лучше бы он голову свою потерял. – Веслав вздохнул. – Я хочу гулять нашу свадьбу весной в Польше, но я не хочу делать это следующей весной. – и он начал целовать девушку.
– Я мыть руки! – выскользнув из его объятий, Ксения скрылась за дверью.
Она стояла перед зеркалом, смотрела на себя и ещё никогда не чувствовала такого всепоглощающего счастья.
Поздно ночью, когда Ксения мирно спала на плече Веслава, её телефон громко зазвонил. Девушка проснулась как от выстрела и, нащупав трубку, сонно проговорила:
– Да, мама.
– Приезжай срочно! У папы инсульт!
***
Марина шла по улице совершенно сбитая с толку. Ей казалось, что сейчас по приходе на новую работу, её выгонят, не давая зайти даже на порог, по углам будут шушукаться и показывать пальцем. Но ничего такого не случилось, её даже попросили выйти не через пять дней, а завтра, потому что в отделении категорически не хватало терапевтов, а профосмотры были расписаны на месяц вперёд. Марина зашла по дороге в кондитерскую, без сожаления распрощалась с последней тысячей и накупила сладостей, чтобы дома с Игорем отметить радостную новость. Она переступила порог своей квартиры и буквально утонула в мареве сигаретного дыма. За её кухонным столом сидели какие-то незнакомые мужчины и громко ругались.
– Мужики, смотрите, кто пришёл! – из комнаты вывалился Игорь. – Мариш, знакомься. Это мои новые коллеги! Это Демьян и Гаврила, крутые чуваки, которые теперь будут в моём подчинении. Мы вместе команда! – он похлопал по раскрытому рту ладонью и закричал наподобие того, как это привыкли делать в фильмах про индейцев.
– Что с тобой? – Марина посмотрела на жирные следы от банок с рыбными консервами, полупустые водочные бутылки и разбросанный по столу хлеб. – Что за повод для такого праздника?
– Повод, Мариша самый крутой! Самый крутой! Меня, – Игорь шатаясь стоял напротив неё, смотрел выпученными глазами и тыкал себя в грудь, – выкинули к чертям собачьим из этой паршивой медицинской редакции! А всё почему? Потому что ты, дура набитая, захотела хвастануть перед своими подругами, тем, какой тебе крутой мужик попался! И вот так, – Игорь потыкал в опустевшее пространство за собой, – по-простому, по рабоче-крестьянски будет каждый вечер. Ведь я теперь второе лицо в редакции, которая пишет про то, как жопу листом подорожника лечить и всякую иную ересь. Поняла?! А это мои друзья, – он оглянулся, – мужики, а вы где?
Новые коллеги ещё в начале этой гневной тирады ретировались, и Марина весь концертный номер прослушала в полном одиночестве. Она дождалась пока Игорь, кричащий до спазмов в горле, успокоится и сказала:
– Прости, я ничего не поняла из того, что ты сказал. Тебя что уволили? – Марина поставила сумки на стол. – Если бы это случилось из-за Ксении, то меня тоже не приняли бы на работу. Но этого не случилось. Может, так совпало?
– Ага, пять раз совпало. Это папаша её гадский сразу настучал куда следует, чтоб меня турнули. Я только получил руководство отделом. – Он одним махом выпил рюмку водки и хрустко закусил огурцом.
– Но, без видимых причин, даже если кто-то очень хочет, они не могут тебя уволить. Есть законодательство. – Марина начала убирать со стола.
– Ага, счас. Мне редактор так и сказал, что-либо я по собственному желанию ухожу, и он меня устроит в это недоиздание «Мир медицины», либо по статье!
– По статье? – девушка удивлённо воззрилась на него.
– Номер мы запороли все вместе, а виноватым сделали меня. Вот так! – Игорь стукнул кулаком по столу и налил себе следующую рюмку.
– Может, не стоит пить? – Марина попыталась его остановить, но он схватил её за кисть руки и вывернув прижал к столу. – Никогда, слышишь, никогда не смей мне что-то указывать! – шипел он ей прямо в лицо. – Из-за тебя я потерял всё! Квартиру, престижную работу и бабу, которая меня протащила бы через все карьерные лестницы, а я при этом мог творить всё, что захочу, потому что ей по фиг на всё, кроме своей медицины!
– Мне больно. – тихо проговорила Марина.
– А тебе должно быть больно! Чтобы ты запомнила своё место! И не лезла ко мне никогда с советами, тупая ты тварь!
Он отпустил девушку, хлопнул дверью, и через минуту она услышала звук работающего телевизора. Марина тихо опустилась на табуретку, налила себе в рюмку из бутылки и выпила горькую жидкость.
***
Алиса с утра металась по квартире, она бегала как привязанная по заданному маршруту: холодильник – унитаз – к зеркалу. Девушка прекрасно понимала, что не сможет и шага сделать из квартиры, потому что она адски хотела есть, у неё кружилась голова, но любой, даже маленький кусочек пищи отторгался организмом.
Алиса просто никак не могла совладать с этим кошмаром и когда в очередной раз подошла к зеркалу, то, взглянув на себя, вспомнила, что ей однажды сказал Латанин. Она никак не могла сдать экзамен, а Латанин посмотрел на неё и просто сказал: «Ты ведь актриса, так сыграй, что сдаёшь его легко!».
– Я актриса. Я всё могу! – сама себе сказала Алиса, и вдруг в ней разлилась такая уверенность в собственных силах, что плечи сами собой потянулись назад, кожа разгладилась, бутерброд и чай прижились и даже не напоминали о себе.
И уже через полчаса, когда Анатолик заехал за ней, в медленно плывущей по лестнице девушке нельзя было узнать прежнюю Алису, которой она стала после смерти Латанина.
На съёмочной площадке царила суматоха, второй помощник режиссёра бился в нервной истерике, массовка бестолково ходила по кругу, а сам режиссёр сидел с мрачным видом.
– Привет. – проговорила Алиса.
– Белогорова! – развёл руками кинобосс. – Ты превосходна. Кто посмел сказать, что она выглядит теперь как ржавая мочалка. Стиль, красота, улыбка! В этом
