Дети призрака. Наследник - Андрей Анисимов

— Если предположить, что да — многое сразу объясняется. И если за подростками действительно стоят циничные политиканы, надо разбираться быстро, а то они такого наворочают, что мало не покажется.

— Ты советовался с отцом? — Спросил Постников.

— Еще не успел. Звонил ему после посещения супермаркета. Он в курсе куда привезли вездеходы, но что из себя представляет наш сосед, папа пока не знает.

— Расскажи ему все, а потом соберемся в узком семейном кругу и обсудим наши действия.

— А что ты тут готовишь? — Поинтересовался Леня, заметив на столе испещренный фамилиями листок.

— Хочу навести порядок в кадрах.

— Каким образом?

— Бывшие чиновники не способны разгрести завалы, поскольку сам их и создали. Нашу команду это тоже коснется. Хочу Сашу назначить директором банка. Господин Волоскин или слабый работник, или, что еще хуже, нечистоплотен.

— С чего ты взял?

— Саша разобрался в бюджетных средствах. Волоскин раздавал кредиты направо и налево. Шестьдесят процентов этих средств, провисло, поскольку кредиторы и не думают возвращать банку долги. Мне кажется, что о таком положении дел Волоскин знал заранее.

— Откаты?

— Ты уже освоил местный жаргон. — Улыбнулся Юлик.

— Видимо, не весь, но дело ни в словах, а в том, что они означают.

— А как тебе Белянчиков? — Полюбопытствовал мэр.

— Неплохой старик, но его больше волнует, как дотянуть до пенсии. Домой рвется. Его Клавочка хорошо пироги печет.

— Есть там, в отделе дельные работники?

— Мне их криминалист понравился. — Улыбнулся Леня, вспомнив поход с Костей в развалины отцовского дома.

— Что если его поставить начальником отдела. Потянет?

— Думаю, да. А куда деда девать? Не выбрасывать же его на улицу за год до пенсии.

— Зачем? Оставим его в начальственном кабинете, а твоего протеже ему в заместители. Намекнешь подполковнику, что он до пенсии посидит свадебным генералом.

— Почему свадебным? Белянчиков старик опытный, от него польза есть. Только инициативы маловато.

— Тебе виднее. — Согласился молодой мэр и вставил в список вновь назначенных чиновников фамилию криминалиста.

После беседы с задержанными подростками, Голенев заехал в детдом и поговорил с педагогами старшеклассников. По словам учительницы математики Нины Степановны Мельниковой с задержанными ребятами больше всех общались Жора Тулобонин и Стасик Кольцов. Олег во время урока физкультура посмотрел на того и другого. Жора производил впечатление щенка большой собаки, который путается в своих несоразмерно больших конечностях, и взирает на мир, с высоты своего непомерного роста, но кроме баскетбольного мячика не видит ничего. Стасик, наоборот, выглядел старше своих шестнадцати лет, понимал, что красив и знал себе цену. На верхней губе у него уже прорастал светлый пушок, и он поглядывал на однокласниц с чисто мужским интересом. Интерес проявлялся не только в его заинтересованных взглядах. Во время игр юноша ненароком прижимал сверстниц, заставляя девочек краснеть. Было видно что он им нравится, и чувствует себя их кумиром. Педагог по физкультуре тоже выделял крепкого парня, с первого показа учителя без труда выполнявшего всевозможные спортивные трюки.

Сделав свои умозаключения, Голенев отыскал нянечку, что дежурила на этаже в ночь налета подростков на милицию. По ее словам, оба мальчика ночевали в своей спальной комнате, и никуда ночью не отлучались. Но утверждая это, женщина явно смущалась. Голенев заподозрил, что она выгораживает своих любимцев. Но подозрение это одно, а доказательство — совсем другое. Выяснив где спят хлопцы, Голенев незаметно носовым платком прихватил стаканы с тумбочек обоих, Покинув детский дом, отправился на площадь Ленина в городской отдел МВД, где и сдал их криминалисту. Костя потратил тридцать минут, чтобы сличить пальчики подростков с отпечатками на вездеходах. Они сошлись. Теперь все владельцы транспортных средств и милиции и Голеневу стали известны. Оставалось установить, кто решил сделать сиротам столь щедрый подарок, и почему? В ответе на этот вопрос, возможно и скрывалась зловещая тайна налета на милицию.

Когда Леня сообщил об адресе соседа по Макограду. Олег понял что свет в конце туннеля появился. Еще до получения информации о деятельности Бориса Аркадьевича, он несколько раз прошелся мимо его дома и смог повидать владельца. Пока Голенев изображал праздного гуляку, Леня позвонил вторично. Выслушав сообщение Олег медленно побрел назад к своему дому и еще раз внимательно изучил соседа. Это был мужчина лет сорока семи, с едва намечающимся брюшком, но вполне крепкий и сильный. Когда Олег поравнялся с калиткой, из нее внезапно выкатили один за другим два подростка на тех самых вездеходах. Мальчишки понеслись вниз по бетонке, специально напугав пожилую даму, прогуливающую мопса. Парни мчали прямо на нее и лишь в последний момент свернули в сторону. Та едва не лишилась чувств. Голенев помог женщине справиться с испугом и вызвался даму проводить. Ее дом стоял последним по улице и радовал прохожих невероятными башенками, и всевозможными украшениями, а в саду пышным цветом расцветали георгины. По дороге они познакомились. Даму звали Элеонора Сергеевна и ее муж торговал лесом.

— Часто вы видите здесь этих наездников? — Спросил Олег.

— Это какой-то ужас! — Воскликнула Элеонора Сергеевна высоким контральто: — Мы не раз обращались в милицию. И все без толку. Сегодня их всего двое, а представляете если на вас мчат несколько десятков таких хулиганов!? Я уже не говорю об адском шуме, что они поднимают здесь по ночам! Спать же не возможно.

— А в ночь с пятницы на субботы вы их не видели?

— Дорогой мой Олег Николаевич, еще как видела. Столько их никогда не собиралась. Во всем нашем поселке и четверти сорванцов не наберется. Я все гадала откуда появилась эта напасть на нашу голову? И, еще заметьте, в субботу я даже со снотворным не могла заснуть. И только задремала, тут такой грохот поднялся! А вы разве не слышали?

— Я крепко сплю по ночам — признался бывший афганец: — А разбудить меня может скорее шепот, чем грохот или крик.

Элеонора Сергеевна очень удивилась:

— Неужто и такое бывает?

— Привычка спецназовца. Кто надумал тебя прикончить, обычно не кричит об этом и лишнего шума не поднимает.

— Какой ужас вы говорите…. — Мопс унюхал что-то для собачьего носа интересное и потянул хозяйку к фонарному столбу. Ей пришлось взять непослушную собачку на руки: — Кстати, об этих милых мальчиках, которые меня едва не зашибли. Вот кто способен убить не раздумывая. Эти жуткие дети, представляете, ловят кошек, связывают их липкой лентой, цепляют к своим отвратительным машинам и на большой скорости волокут по улицам.

— Да, весело развлекаются ребятки. — Согласился Олег.

Элеонора Сергеевна тяжело вздохнула и остановилась:

— А вот и мой дом. Хотите напою вас чаем с настоящим клубничным варением? Ваша молодая жена такого не сварит.

Голенев отпустил локоток соседки, за который ее поддерживал по пути домой и от варенья отказался:

— Спасибо… как-нибудь в другой раз. Вы и жену мою знаете?

— Вас тут все знают. И разрешите, голубчик, дать вам совет.

— Сделайте одолжение.

— Вы приютили этих ужасных кавказцев с рынка. Они страшные люди, их нельзя приваживать. Вот увидите, они что-нибудь упрут, а еще того хуже, ограбят. Мой вам совет, гоните их от себя подальше.

— Эти ужасные люди кандидат наук и аспирантка, заметьте оба филологи и занимаются русским языком. — Ответил Олег и собирался двинуть домой, но Элеонора Сергеевна схватила его за рукав:

— Все равно дикари, что со степенью, что без. Умоляю, не оставляйте с ними своих женщин. И нас пожалейте. Они и ваших соседей ограбят.

Голенев понял, что спорить с хозяйкой мопса бесполезно, попрощался и зашагал домой.

Журналист московской газеты «Бульварное Кольцо» Женя Рунич в Глухов приехал на поезде. Семь часов дороги он провел спокойно, сменяя размышления о будущем интервью, с маетной вагонной дремотой. Журналисту повезло — толп фанатов в его попутчиках не оказалось. Но Господь, как известно, не любит выдавать смертным одни удовольствия, и через отсек от Жени посадил полную грудастую мамочку с двумя милыми крошками. В заметно округлившемся чреве молодухи вызревал плод третьего, но там он беспокоил только ее. Что касается малышек, то они, надо сказать справедливости ради, иногда спали. Но сон младенцев, как известно, недолог. Проснувшись поднимали жуткий ор, заводясь один от другого. Мамашка усердно принималась близняшек укачивать и минут через сорок крошки засыпали. С этого момента Рунич получал возможность по настоящему оценить тишину и всю прелесть путешествия с приятными во всех отношениях попутчиками. Но как и все в жизни, подошел к концу и его вояж. Выгрузив собственную персону и небольшой кейс за две минуты стоянки, он вышел на площадь и увидел десяток таксомоторов и три частника. Прикинув что здесь по случаю прибытие московского состава собрался весь таксопарк города, обдумывал как поступить с выбором. По Московскому опыту знал, частник возьмет куда меньше. Но каковы цены в этой российской глубинке ему было неведомо. Все же склонившись к частному извозу, выбрал «Ниву» зеленого цвета и направился к ней. Адреса журналист в Москве не нашел, поэтому, усевшись на переднее сидение, назвал имя и фамилию человека, ради которого сюда и приехал. Объемный частник с огромными волосатыми ручищами, кивнул и включил зажигание. Рунич еще не открыл рта, выяснить сколько ему обойдется это удовольствие, как они уже катили по центру города. Через десять минут «Нива» выскочила на набережную и уперлась в шлагбаум. Рядом с ним находилась будка, видимо для охранника, но самого охранника пассажир в ней не заметил и вопросительно глянул на водителя. Тот, не проявив видимого беспокойства, вылез из машины, собственноручно открыл шлагбаум и, заехав за него, снова закрыл. Журналист хотел поинтересоваться смыслом преграды, но не успел — машина остановилась.