Капля чужой вины - Геннадий Геннадьевич Сорокин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– По семь пятьдесят бутылка? – поморщился инспектор Андреев. – Что так дорого-то? Она же всего пять тридцать в магазине стоит!
– Ты походи по базару, может, дешевле найдешь! – ехидно предложил инициатор покупки. – Скажи «спасибо» за сервис! Водку к столу привезли, два плавленых сырка на закуску дали. Ну что, причастимся по маленькой?
Мы зашли за готовые контейнеры, быстро распили бутылку на всех. Работать стало веселее.
Пообедали мы продуктами, принесенными из дома, заодно распили вторую бутылку. Мужики разлеглись на куче картофеля, закурили, а я пошел прогуляться по ангару.
Рядом с нами на кучах сидели девушки из техникума. К моему удивлению, среди них был парень, решивший выучиться на бухгалтера. Дальше были врачи из поликлиники, но до них я не дошел.
Мара подбежала сзади, обхватила меня руками.
– Испугался? – весело спросила она. – Я тебя давно увидела, только ты даже в мою сторону не смотрел, все с контейнерами возился.
Я и Мара перешли на «ты» еще при первой встрече.
– Давай уйдем с прохода, не будем под ногами путаться, – предложил я.
Мы залезли на кучу картофеля.
– От тебя водкой пахнет, – принюхалась девушка.
– Без водки здесь от скуки сдохнешь, – честно признался я.
– Дядя Коля раньше так же говорил, а сейчас почти не пьет, болеет.
Не могу объяснить почему, но семнадцатилетняя Мара звала старика, годящегося ей в дедушки, «дядей», а не «дедом».
«Вот и настал момент, захочешь – лучше не придумаешь! – подумал я. – Сегодня сам бог послал мне Мару. Грех не воспользоваться случаем».
Ненавязчиво, чтобы не спугнуть девушку, я стал расспрашивать у нее о Прохоренкове. Мара рассказала, что познакомилась с дядей Колей год назад на пустыре. Она возвращалась домой, заметила забавную собачонку, поиграла с ней, а потом разговорилась с хозяином песика.
– Старый он, больной, – объяснила Мара. – Мне его жалко. Дяде Коле даже поговорить не с кем, кроме Жучка, а с ним много не наговоришь. Он ответить не может, только хвостом виляет.
Она игриво посмотрела на меня.
– А ты что подумал? Что мне комсомольское поручение дали – за пожилым мужчиной присматривать?
От неожиданной постановки вопроса я чуть не поперхнулся дымом сигареты.
– Какое комсомольское поручение, ты о чем? Нынче все поручения исполняются на бумаге, не выходя из помещения. Сейчас главное – вовремя отчет о проделанной работе написать, а сама работа даром никому не нужна.
– У тебя есть комсомольское поручение?
– Вроде есть. Я состою в группе политинформаторов, но у нас даже по праздникам политинформации не проводятся. Некогда. Работать надо, а не международное положение обсуждать!
– А я стенгазету редактирую, – похвалилась девушка. – Жалко, что ее только раз в месяц выпускают. Иногда столько событий происходит, что в одном выпуске обо всем не расскажешь, а две стенгазеты рисовать нельзя. Глупость, правда?
– Тебе еще долго учиться? – я решил перевести разговор с общественной темы.
– Я только на второй курс перешла. Мне еще почти три года за партой сидеть.
Я украдкой посмотрел на одногруппниц Мары. Они с интересом разглядывали нас.
– У тебя есть парень?
– Нет, – вздохнула девушка. – Они все дураки, с ними неинтересно.
– Ничего, – успокоил я. – Сегодня нет, завтра появится.
– Ты научишь меня целоваться? – неожиданно спросила она.
Я был готов к любому развитию событий, но такого предложения не ожидал. Кажется, наши отношения повернули не в ту сторону. Но отступать было поздно. Если я решил стать другом Мары, надо идти ей навстречу, иначе она мне ничего не расскажет.
Я посмотрел на соседнюю кучу. Обеденный перерыв заканчивался. Одногруппницы Мары стали спускаться вниз.
– Где ты предлагаешь начать? Не здесь же! – попытался открутиться я.
– Пойдем вместе домой, ты меня проводишь и научишь. Только не вздумай исчезнуть после работы. Я обижусь. Меня однажды обманули. Я весь вечер проплакала.
– Мара, твои подруги на мне уже дыру прожгли. Ты, видать, нечасто с парнями уединяешься?
– Ты же не парень! – засмеялась девушка. – Ты мужчина. Ты уже взрослый. Если будут спрашивать, кто ты, я скажу, что мой жених.
«Что ты от нее хотел? – промелькнула мысль. – У девчонки не все дома, она что хочет, то и говорит. Подумают ее одногруппницы, что я и вправду ее жених. Ну и черт с ними! Пусть что хотят, то и думают. Мне оправдываться не в чем и не перед кем. О! Надо Маре спасибо сказать, что я у нее только женихом стал, а не бывшим мужем».
– Кто первый закончит работу, тот ждет на проходной, – решил я.
Обрадованная Мара поспешила встать у подножия кучи – сортировать картошку, а я пошел к своим.
– Ты, я вижу, время зря не теряешь! – кивнул в сторону девчонок Андреев.
– Ты про кого? Про Мариэтту? – уточнил я. – Она дочь подруги моей матери. Я ее с пеленок знаю. А ты что подумал?
– Да ничего я не подумал, – побурчал коллега и стал собирать контейнер.
До конца рабочего дня у меня в голове крутилась строчка из песни: «Первым делом, первым делом самолеты, ну а девушки, а девушки – потом».
Хорошо было авиаторам! Все понятно: вот самолет, а вот – девушка. Как быть, если образный самолет и вполне реальная девушка – одно и то же? Как относиться к ней? Как к самолету, что ли? Выпить бы еще сто граммов, понятнее бы стало, но мужики перед уходом домой о водке больше не заикались. Не хотели перед женами с перегаром появляться.
Глава 14
Я пошел провожать Мару кружным путем. Она жила в частном секторе за промзоной. Дойти до нее можно было напрямую, через проулок у хлебокомбината, а можно было дать приличный крюк и обезопасить себя от встречи со знакомыми. Представляю, какие по общежитию поползли бы слухи, если бы кто-то увидел меня прогуливающимся с молоденькой девушкой под ручку!
Маре было безразлично, каким путем мы идем. Как только мы вышли из автобуса, она начала трещать без умолку, рассказывать об учебе, о каких-то комсомольских поручениях, до которых мне не было дела. Дав ей выговориться, я приступил к расспросам:
– Мара, тебе дядя Коля часто подарки делает? Я в прошлое воскресенье видел вас у магазина «Женская одежда».
– Ты не поверишь, какая там история была! – обрадовалась непонятно чему Мариэтта. – Дядя Коля говорит: «Я скоро умру. Но перед смертью хочу сделать тебе подарок. Пойдем в «Детский мир», выберешь себе игрушку». Ты представь, мне семнадцать лет, а он, наверное, думает, что я до сих пор в куклы играю и с плюшевым мишкой спать ложусь. Я для вида согласилась. Мы встретились в городе, пошли в «Детский мир». У магазина я остановилась и говорю: «Дядя Коля, если я приду домой с игрушкой, то меня родители не поймут. Мне придется соврать им, а я не люблю обманывать маму с папой. Не надо мне ничего покупать, так обойдусь!» Он подумал и повел меня в «Женскую одежду». Я иду, вся такая довольная, думаю,
