Цветок мака - Бронислава Вонсович

При этих словах я невольно вздрогнула, но на меня внимания никто не обращал, мужчины были заняты исключительно друг другом. Богиня, да здесь мне про Эвальда просто не дадут забыть! Нет, наверно, надо ехать в Лорию…

— Положим, в других группах у Его Высочества невест действительно не было, — невозмутимо парировал преподаватель.

— Теперь и в вашей нет, — отрезал ректор. — Инор Вайс, от обязанностей вас никто не освободит, и это мое последнее слово. Меня удивляет, что вы до сих пор не озаботились подготовкой отправки своей группы, которая назначена на завтра.

— Да мне никто не сказал, — инор в отчаянье взлохматил на себе волосы. — Это же ужас какой-то. Я их так и запомнить за год не смог.

— За целый год вы не смогли запомнить своих студентов, у которых вы, к тому же, почти ежедневно вели занятия? — возмущенно сказал лорд Гракх. — Ну знаете ли, это уже слишком! Не надо мне здесь сказки рассказывать! От кураторства вас это не освободит!

— Но это действительно так! — инор Вайс был так несчастен, что мне даже стало его несколько жаль. — У меня просто отвратительная память на лица. А тех, кого я успеваю запомнить, вы умудряетесь тут же отчислить.

— Но позвольте, — недовольно сказал ректор, — из вашей группы отчислена была только дель Полло, не будете же вы утверждать, что запомнили только ее, тем более, что целый семестр прошел с того времени.

По поникшему виду несчастного куратора было видно, что именно так он и хотел заявить, но уже понял, что ректор это не посчитает чем-то существенным, чем-то, что помогло бы избавиться от ненавистной ему уже сейчас поездки. Инор Вайс тяжело вздохнул и с обреченным видом уставился на начальство.

— Да уж, — тяжело вздохнул теперь уж ректор, — о чем мы думали, когда доверяли вам кураторство? Вы за собой уследить не можете.

— Так и я о том же, — оживился инор. — Мне никак нельзя ехать.

— Вам никак нельзя не ехать, — отрезал ректор. — Но отпускать группу под руководством только одного и совсем безответственного лица, это просто преступление перед бедными студентами. Инорита Монблюте, я зачту вам практику за первый и второй курс, если вы поедете в качестве помощницы инора Вайса.

— Я? — удивлению моему просто не было границ. — Но почему вы считаете, что я справлюсь с этой работой?

— Вы девушка ответственная, это сразу видно, — безапелляционно заявил лорд Гракх. — Отвечаете вы ясно, четко, без лишних слов, но все нужное доносите. Да и почерк ваш, — он кивнул на стопку исписанных мной листов, — просто удивительно подходит для написания отчетов. А то я уже заранее представляю, как те, что попытаются прочитать бумаги, написанные этим нерадивым преподавателям, приходят ко мне с требованием дешифровки.

— Спасительница моя! — воскликнул инор Вайс и попытался меня обнять.

Я резко шарахнулась от него к двери, уронив при этом стул.

— Инор Вайс, вы ведете себя, мягко говоря, странно и пугаете свою студентку, — укорил его ректор. — Инорита Монблюте, он не хотел вас оскорбить.

И тут я поняла, что пытаюсь открыть дверь не в ту сторону, безуспешно нажимаю на ручку. Собственное поведение показалось мне ужасно глупым. Инор Вайс ведь действительно не хотел ничего плохого.

— Я не могу с ним ехать, я ведь даже еще не ваша студентка, — осторожно заметила я.

— Так сейчас приказом зачислим вас на третий курс, — небрежно сказал ректор. — А инор Вайс сможет у вас за время практики два экзамена принять.

— Я? — теперь уже удивился незадачливый куратор.

— Да, вы, — подтвердил ректор. — В состав экзаменационной комиссии входите, значит, и принять можете.

Это предложение показалось мне достаточно заманчивым. Да и инор Вайс выглядел скорее безобидным чудаком, чем человеком, желающим навязать себя и свое видение окружающего мира. Только вот…

— Я пока не устроилась нигде в Гаэрре, — начала я объяснять свое положение лорду Гракху.

— Направление в общежитие возьмете у инориты Лоренц, — невозмутимо ответили мне.

— У меня и вещей нет.

— Совсем? — деловито уточнил он. — Как такое могло случиться?

— Результат стихийного бедствия, — мрачно ответила я, решив, что гармский принц вполне подходит под это определение.

— Думаю, небольшую сумму в качестве подъемных мы вам выделим, — задумался ректор. — Список того, что может потребоваться на практике, возьмете у инориты Лоренц, на этой улице есть пара лавок, в которых вы можете купить все необходимое. На заселение и закупку даю вам два часа, после этого вы занимаетесь уже делами группы инора Вайса. Отъезд-то уже завтра, а он ничем не озаботился.

Я с некоторой оторопью смотрела на лорда Гракха. Уехать сейчас из Гаэрры — это то, что мне требуется. Не думаю, что обязанности помощницы куратора будут такими уж огромными, даже если все мне придется делать за него, на что, видимо, и рассчитывает лорд ректор. В плюсах — два зачтенных экзамена и практика. В минусах — неизвестная мне нагрузка и бывшая невеста Эвальда, как постоянное напоминание о нем. Но мне сейчас о нем напоминать будет все. Богиня, да я только закрываю глаза, как вижу его лицо…

— Так что вы решили, инорита Монблюте? — прервал мое молчание лорд Гракх.

— Я согласна, — твердо ответила я.

Глава 16

Эвальд

Осознание того, что сказал инор Лангеберг, привело меня в настоящий ужас. Что же должна была чувствовать по отношению ко мне девушка, если так легко рассталась со своим имуществом, лишь бы больше никогда меня не видеть. Отвращение? Презрение? Ненависть? Я все еще чувствовал себя оскорбленным ее запиской, ведь, на мой взгляд, такое ее отношение было неоправданно — ведь она сама меня целовала, сама стремилась быть со мной, шептала эти непонятные, завораживающие, сводящие меня с ума слова на орочьем. Да даже если бы я не собирался проводить с ней ночь, все равно бы не смог устоять. А она — ведь ни единого слова протеста не прозвучало, кроме одного «нет» на вопрос о поцелуе. Все ее поведение говорило только о том, что она хочет быть со мной так же, как этого желал и я. Совершенно непонятными остались для меня слова мага, что она не осознавала происходящего с ней, но на мой прямой вопрос он ответил, что уж это я и сам понять могу, не все же мне разжевывать и в рот закладывать, и добавил, что мне уже не пять лет, должен понимать, что делаю. Меня, конечно, еще в подростковом возрасте предупредили, что моя звериная сущность придает повышенную притягательность в глазах противоположного пола, неужели на орчанок это действует настолько сильно? Я даже пожалел, что не прочитал ту стопку книг, что мне принесли из дворцовой библиотеки перед поездкой в Радай по указанию деда. Тогда я решил, что раз с нами едут дипломаты, то пусть они и читают всю эту литературу, чтобы подсказать мне в сложных ситуациях, а у меня и без того забот хватает, чтобы забивать голову подобной ерундой. И вообще, мне вполне было достаточно краткого инструктажа перед поездкой: это — не делать, то — не говорить. Вопроса орчанок никто не касался, так как не предполагалось, что я кого-нибудь из них встречу — гостеприимство орков на такое не распространялось. А зря… К стыду своему, я понял, что не испытываю сожаления о случившемся, а только о том, что для девушки это оказалось совсем не тем, что для меня. Как можно сожалеть о том, что хочешь повторить, о том, что было так невообразимо прекрасно, о том, что кажется единением не только тел, но и душ? Я раньше не представлял, что плотская любовь может быть настолько восхитительна — даже одно воспоминание о прошедшей ночи дарило счастье. Но одними воспоминаниями долго счастлив не будешь, да и не время им предаваться. Меня охватывало все большее и большее беспокойство. Ведь Джансу сейчас совершенно одна в чужой стране, чужом городе, с плохими мыслями обо мне и без денег. Хотя, возможно, деньги у нее были при себе — в дорожном мешке не было ни монетки, но она же платила за комнату на постоялом дворе. В Гаэрру она собиралась телепортом, значит, денег у нее должно быть достаточно. А вдруг сейчас она уже в Туране? Эта мысль привела меня в ужас. На территории Турана наши розыскные действия вести очень трудно, почти невозможно, настолько там хорошо поставлена работа местной разведки, а значит, я могу никогда не найти Джансу, и она не узнает, что была для меня чем-то большим, чем случайная подружка, и будет обо мне думать, как о распоследней сволочи. Я подскочил и бросился к начальнику дворцовой охраны.

— Мне срочно надо найти девушку, — с порога торопливо сказал я. — Пока еще есть надежда, что она не в Туране.

— Но у вас, Ваше Высочество, есть основания полагать, что она еще может быть во дворце? — деловито спросил тот.

— Во дворце? Нет, конечно, кто бы ее сюда привел? — удивился я.

В самом деле, что за глупость он говорит? С чего вдруг я бы привел во дворец орчанку? Нет, было, конечно, несколько случаев, когда я приводил на ночь девушек, чье происхождение это допускало. Но Джансу… Ей здесь не место. Я в насмешку над собой попытался представить ее на приеме в нашем тронном зале и с удивлением понял, что она там совсем не выглядит как нечто чужеродное, напротив, ее достоинство и аристократизм предполагали высокое происхождение, которого у нее, к сожалению, не было. А ведь если было бы, то вся эта дедова папка была бы ненужной. Она прекрасно подошла бы мне — красота, манеры, воспитание — чего еще желать? Я хочу быть с ней больше, чем с кем-нибудь до этого, все остальные стали лишь смутными тенями, как будто их и не было никогда. Как будто все, что было раньше, было в прошлой жизни и не со мной. Мне нужна Джансу, я не могу представить себе жизни без нее. И это внезапное осознание заставило меня застыть на месте, уставившись в стену.