Трилогия: Небо Титана, Небо Земли, Небо над моим домом - Макс Максимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сосредоточившись, Юра задрал подбородок и произнес:
— Ты починишь нам базу «Титан-1»?
«Нет смысла».
— Отлично, — возмутился Жорж, — для него нет смысла! А для нас смысл есть, да еще какой!
— Тихо, — сказал Гречкин биологу, выставив указательный палец вверх, — погоди…
Юра снова поднял голову.
— Луч, что такое Сфера?
«Зло».
— Вы знаете, что я думаю… — начал Жорж, но Мингли и Стив его перебили, мол, подожди, позже обсудим. Пока Луч отвечает, надо пользоваться моментом.
— В прошлый раз он не ответил, но спроси снова, как он эти треугольники создает? — попросил Саид.
— Вот это интересно, — произнес Стив.
— Да, — сказал Мингли, — давай, Юр.
Гречкин кивнул, поднял глаза и произнес:
— Луч, как ты подстраиваешь падение гаек?
«Ваши события — это наш язык».
Саид нахмурился и окинул взглядом команду. Кроме археолога-лингвиста, никто не придал особого значения этой фразе.
— Луч, что нам дальше делать?! — раздался голос Гречкина, и гайки покатились по полу.
«Ждите».
— Ты воскресил Данте и Леонардо?
«Это не они».
Глава 28. Вопросов стало еще больше
Луч перестал отвечать. С озадаченными лицами космонавты сели за стол.
— Итак, — произнес капитан, глядя на лист бумаги с ответами Луча, — у нас есть шесть фраз:
1. «Луч, ты поможешь нам выжить? — Я это делаю».
2. «Ты починишь нам базу «Титан-1»? — Нет смысла».
3. «Что такое Сфера? — Зло».
4. «Как ты подстраиваешь падение гаек? — Ваши события — это наш язык».
5. «Что нам дальше делать? — Ждите».
6. «Ты воскресил Данте и Леонардо? — Это не они».
— Какие будут соображения на этот счет? — спросил Мингли.
— Смотря что мы хотим понять, — ответил Юра.
— Я бы хотел понять, — начал Жорж, — выживем мы или нет, и кто такие Луч и Сфера. Исходя из ответов номер один и пять, можно сделать вывод, что Луч работает над нашим спасением, и нам надо просто сидеть и ничего не делать. Не ездить больше ни в какие пещеры, ни к морю, вообще никуда! Мы и так собрали данные для исследований на столетия вперед.
— Очевидно, у него есть свой план, раз он не считает нужным чинить нам базу, — сказал Юра.
— С чего ты взял, что он вообще способен что-то чинить? — спросил Стив.
— Если бы он не мог ее починить, то не стал бы говорить, что в этом нет смыла, — ответил Гречкин. — Его ответ означает, что ремонт базы является ненужным действием, а значит, есть более рациональный способ нашего спасения.
— Я согласен с Юрой, — произнес Мингли, — идем дальше. Он сказал, что Сфера — это зло. Возникает вопрос: зло для кого? Для нас?
— Смотря что подразумевать под понятием зло, — сказал Жорж, — в биологии вообще нет таких категорий.
— Если речь идет про сознательное поведение, — начал Юра, — то зло можно интерпретировать как оценку морального поведения, которое отрицает все нравственные ценности.
— Но в каждом обществе разные нравственные ценности, — ответил Жорж, — и это только на Земле, а если рассмотреть еще и внеземные цивилизации, то как ты будешь определять, что там зло, а что добро?
— Тут все просто, — вмешался Стив, — если Луч хочет нас спасти и при этом он сказал, что Сфера — это зло, значит, она опасна для нас. Она для нас зло.
— Опасна, нет сомнений, — сказал Мингли, — в Солнечной системе появился неизвестный объект, который поглощает материю. А если эта шутка окажется на Земле?
— Как она должна оказаться на Земле? — спросил Стив.
— Я понятия не имею, как она перемещается, — ответил Мингли, — но думаю, что Сфера — это такое же сознательное существо, как и Луч. Мы можем утверждать, что на данный момент ее цель — поглощать материю. Но мы не знаем, какие у нее дальнейшие планы. Может, она отправится и на другие планеты? Или даже на Солнце и поглотит его.
— Я считаю, что четвертый пункт самый значимый и фундаментальный для нас. Это важнее уничтожения Земли и Солнца, — вдруг заговорил Саид.
Листок с ответами Луча лежал посреди стола. Члены команды уставились на фразу «ваши события — это наш язык».
— Тебе есть что сказать по этому поводу? — спросил капитан у Саида.
— Если все так, как сказал Луч, то выходит, что он и ему подобные общаются между собой через нас.
— Через наши события? — недоверчиво произнес Жорж.
— Да, Жорж, тут ведь так написано, — недовольно пробурчал Саид, — мне самому это сложно представить, но выходит, что да. Это объясняет выпадение нужных Лучу треугольников.
— При чем тут вообще треугольники? — спросил Стив. — Или выпадение треугольников — это и есть подстроенное Лучом событие?
— Они там между собой так же общаются треугольниками? — задумчиво произнес Юра.
— Нет, — ответил Саид, — я думаю, все гораздо глубже. Все, что я буду сейчас говорить, это лишь то, как я понял ответ Луча. Треугольники — это простое событие для того, чтобы выйти с нами на контакт. Через треугольники он указывал нам на алфавит. Видимо, Лучу так было проще всего общаться именно с нами именно здесь. Но суть тут не в треугольниках, а в том, что он может каким-то образом создавать события в нашем мире. И эти события являются у них аналогом букв, слов или предложений.
— Чтоб создавать события, надо уметь влиять на материю, — сказал Гречкин.
— А вот это будет один из следующих вопросов Лучу, — Саид взял лист с карандашом и сделал запись: 1. «Как ты управляешь материей?»
— Ты хочешь сказать, что мы — это просто буквы для них? — спросил Жорж.
— Нет, не мы, а наши поступки, — ответил Саид, — а мы как функция. Мы создаем ситуацию, или они подталкивают нас создать ситуацию, нужную кому-то из них. Через эту ситуацию они передают свою информацию, подобно тому, как мы это делаем, произнося слова.
Саид записал следующий вопрос: 2. «Ты создаешь события?»
— Я все же не могу представить такой способ коммуникации, и уж тем более я не могу представить высший разум, который этот способ использует, — сказал Жорж.
— Мне это видится так, — начал Саид, — допустим, наша с вами жизнь — это воздушная среда с ее колебаниями в виде ветров и прочего подобного. Аналогией создаваемого Лучом события будет являться какой-нибудь щелчок азбуки Морзе или произнесенная человеком буква или слово. И вот, значит, этот щелчок или слово в нашей воздушной среде создает резонанс, колебание, которое мы, люди, улавливаем ухом и определяем это как сигнал, как послание. Так устроен наш устный способ коммуникации. То есть наша жизнь и мы для них — это та же самая воздушная
