Жених-бизнесмен - Линда Варнер

— Мм… гм…

— Тогда почему бы не дать ей прозвище «Скаут»?

— Скаут… Скаут… — Расти несколько секунд обдумывала предложение. — Мне оно нравится. А как насчет Келси?

— С Келси не так просто.

Он снова замолчал, размышляя.

— Мне она кажется уравновешенной, основательной и осторожной.

— Прекрасно, — пробормотала Расти, пораженная точностью его характеристики. Правда, потом она вспомнила: он же, в конце концов, проницательный и опытный бизнесмен, который, безусловно, умеет разбираться в людях. — Но стоит ли подчеркивать эти качества? То есть я хочу сказать, что это звучит как-то скучно.

— Даже слишком скучно для такого воздушного создания, похожего на эльфа, как Келси, — согласился Рео.

— Эльф! Вот то, что надо! — Расти встала с качелей. — Спасибо, Рео. Ты меня спас. А теперь пойду спать, а то я засну прямо здесь и свалюсь с качелей. Если только тебе не нужна моя помощь…

— Пока нет, — ответил он, поднимаясь. — Спокойной ночи, Расти.

И он поцеловал ее в лоб.

— Спокойной ночи, — пожелала она и легонько прикоснулась к фирменному значку «Сэмпсон энтерпрайзиз» на его майке.

Через несколько минут они расстались в холле и разошлись по своим комнатам.

Утро в субботу выдалось такое яркое и солнечное, что бушевавшая ночью гроза казалась сном. Расти встала раньше обычного и, заручившись помощью профессионального художника — Кэй, занялась подготовкой сюрприза для своих подопечных.

Когда пришло время завтрака, Расти попросила всех выйти в патио для участия в обещанной детям церемонии присвоения прозвищ. Объяснив Рео, Кэй и Джеффри, что они должны сидеть на скамье у стола, Расти показала Кайле и Келси их место у пальмы в кадке. Сама она забежала в дом за подарками, приготовленными Кэй.

Снова появившись в патио и держа подарки за спиной, она спросила:

— Кто у нас старший?

— Я, — ответила Кайла.

— Тогда сначала переименуем тебя.

Свободной рукой она поманила Кайлу к себе.

— Придумать прозвища мне помог Рео. Для тебя мы выбрали имя «Скаут». Нарекаю тебя этим именем.

— А что оно означает? — спросила Кайла.

— Впереди идущий или разведчик.

Явно довольная, Кайла заулыбалась.

— В честь твоего нового имени твоя мама кое-что нарисовала для тебя, — продолжала Расти, протягивая девочке плакатик, на котором замысловатыми буквами зеленого цвета было написано ее прозвище, окруженное изображениями цветов, ракушек и бабочек — всего, что любила Кайла. Девочка была в восторге. — А теперь твоя очередь, Келси.

Келси подбежала к Расти.

— Мы с Рео нарекли тебя «Эльфом». Знаешь, что это такое?

Келси покачала головой.

— Эльфы похожи на фей. Ты такая же необыкновенная, как они.

— Спасибо, — сказала Келси, застенчиво улыбаясь.

— Вот рисунок для тебя, — подала Расти девочке ее плакатик. Слово «Эльф» было написано лиловыми буквами, а на заднем плане парили феи всех форм и размеров.

За посвящением последовал шумный веселый завтрак, во время которого девочки практиковались в использовании своих прозвищ. После завтрака Рео уложил вещи в машину, потом были бесконечные объятия и пожелания счастливого пути.

По дороге в Новый Орлеан они почти не разговаривали. Расстроенная расставанием с близнецами, Расти безучастно смотрела в окно.

Часы на приборном щитке показывали десять тридцать, когда они припарковали машину около старого, хорошо сохранившегося здания из красного кирпича. Рео выключил мотор, но продолжал сидеть, пока Расти не тронула его за плечо. Он слабо улыбнулся и вылез из машины.

Он обошел машину и открыл дверцу с ее стороны, и только тогда Расти догадалась: Рео хочет, чтобы она пошла вместе с ним. Она удивилась, но возражать не стала. Как можно отказать человеку в моральной поддержке?

Офис Эдварда Логана Стайлза оказался просто шикарным. Расти с Рео не провели в приемной и пяти минут, как вышла секретарша и проводила их к адвокату. Навстречу поднялся величественный седовласый мужчина, который представился как Эдвард Стайлз и указал на мягкие, обитые твидом кресла. Сам он уселся за массивный стол красного дерева.

— Как я уже сообщал вам по телефону, мне удалось раскопать кое-что касательно того контракта. Это оказалось совсем нетрудно. Визит в суд да пара звонков — вот и все дело. Правда, несколько вопросов так и остались без ответа, но, должен сказать, в основном ваша теория подтвердилась.

— Значит, у моего деда действительно была любовная связь с этой женщиной?

— На самом деле с ней был связан ваш отец, Джон Сэмпсон. Следовательно, ее дети — ваши ближайшие родственники.

Рео побледнел:

— Дети? Сколько же их?

— Тридцать пять лет назад одиннадцатого марта Линетт Эш родила двойняшек — мальчика и девочку. Я уверен, что смогу отыскать их, если они еще живы и, конечно, если вы того пожелаете.

Не в силах сдержать волнение, Расти сжала руку Рео.

— Ну конечно, он пожелает, — сказала она Стайлзу. — Правда, Рео?

— Мне бы сначала хотелось обдумать все это.

— Обдумать? — удивилась Расти и, только заметив сердитый взгляд Рео, вспомнила, что это совсем не ее дело. Она снова откинулась в кресле и скромно сложила руки на коленях.

— Понимаю, — сказал Эдвард Стайлз с таким видом, будто отказываться от родственных связей — самое обычное дело. Расти не верила своим ушам.

— Я позвоню вам через пару деньков, — сказал Рео и встал.

Несколько оглушенная всем, что она только что услышала, Расти тоже поднялась с кресла и последовала за Рео. Снова оказавшись в машине, она уставилась на него, не в силах вымолвить ни слова.

Он не обращал на нее никакого внимания, и они так и промолчали всю дорогу, пока наконец не заняли свои места в самолете. Тут уж Расти не выдержала.

— Неужели все дело в деньгах? — выпалила она. — Ты что, боишься, что твои брат и сестра могут потребовать свою долю наследства отца?

— Черт возьми, Расти! — возмутился Рео. — Оставь меня в покое, пожалуйста. Я только что узнал, что какая-то женщина родила двойняшек всего на три месяца раньше, чем моя мать родила меня. Это значит, что мой отец оказался еще большим негодяем, чем я мог себе представить. Мне трудно сразу справиться со всем этим, понятно?

— О Господи, Рео. Я даже не подумала…

— Так вот, хочу тебе сказать: если бы старик был жив сейчас, я бы… я бы… — Он резко оборвал себя и уставился в иллюминатор, лицо его покраснело от гнева, а пальцы сжались в кулаки.

Расти пожалела, что наговорила лишнего, и сочла за лучшее промолчать.

Через некоторое время Рео сам нарушил молчание: