Зависть - Уорд Дж. Р.

Его глаза закрылись секунду спустя. Прошло много времени прежде, чем его руки на бедрах расслабились и обмякли по бокам, но потом медленное, глубокое дыхание стало подтверждением… и намеком взять то, в чем они нуждались, и свалить.

Джим вытянул руку на уровне пояса и словно Джедай[72] левитировал значок с голых половиц, притягивая его через темноту к себе. Как только ладонь коснулась предмета, он ощутил тот же холод, что и наверху дома, зло Девины осело в пространстве между молекулами металла.

Предостережение Эдди казалось излишним… до этого мгновения. Учитывая сильный сигнал, излучаемый значком, нежелательно, чтобы их застали врасплох, работающими над вещицей.

Джим кивнул в сторону окна, и как исчезает туман, так и они трое унеслись оттуда.

Расположенный в противоположной части города, в самом центре Колдвелла, комплекс Святого Франциска был гигантским сооружением, сиявшим, словно Лас-Вегас-Стрип[73]. Под примерно двадцатью крышами ежегодно начинались и заканчивались тысячи жизней, битва против Старухи с косой велась каждым работавшим здесь доктором, хирургом и медсестрой.

Девина была знакома с этим местом: порой люди в белых халатах и зеленых униформах нуждались в небольшой помощи, чтобы работа была выполнена надлежащим образом.

Как правило, это означало смерть, но не всегда.

Демон вошла в крыло неотложной помощи через электронную переднюю дверь. Облачившись в сногсшибательный костюм из женской плоти, она приковала к себе всевозможные взгляды из толпы отцов и студентов, сидевших в комнате ожидания. Именно поэтому она не срезала путь, хотя вполне могла. Пройти сквозь стекло, сталь или кирпич было эффективно, но бессмысленно: она любила, когда на нее пялились. Пожирали глазами. Приставали. А горящие взгляды других женщин, эти ненавидящие, завистливые глаза?

Еще приятней.

Найти Кронера в этом кроличьем лабиринте отделений и этажей было проще простого. Она годами паразитировала в его теле, помогала ему шлифовать навыки и поддерживала его одержимость. Он родился больным ублюдком, но с недостатком смелости воплотить свои желания… и это опасливое бессилие сработало в ее пользу. И ничто не сделало бы человека с такими наклонностями более жестоким по отношению к молодым привлекательным женщинам, чем его крошечный, вялый член.

Необходимое ОИТ[74] находилось семью этажами выше, и Девина не спешила, дефилируя к лифтам, прохаживаясь, рассматривая униформы медсестер.

Скукота. Мешковатая, дешевая хлопчатобумажная ткань без выреза сверху и висевшая снизу. На какую, черт возьми, реакцию они рассчитывали в таком виде?

Когда Девина, наконец, подошла к ряду двойных металлических дверей, она поднялась наверх вместе с санитаром и пожилым мужчиной на каталке. Старикан был без сознания, но извозчик не просто одарил ее оценивающим взглядом, а сделал это трижды.

Без сомнений, он сделал бы это в четвертый и пятый раз, если бы не открылись двери.

Выходя из лифта, она бросила ему улыбку через плечо, просто ради забавы.

И потом настало время перейти к делу. У нее была возможность превратиться в туман и пронестись над полированным полом, но это бы вызвало панику. Она также могла стать полностью невидимой, но в этом, по ее мнению, не хватало оригинальности: она провела много веков, наслаждаясь игрой с людьми, маскируясь среди них, следуя по пятам, бегло соприкасаясь с ними… и заходя еще дальше.

Нет причин упускать возможность развлечься этой ночью, несмотря на то, что она работала. В конце концов, ее терапевт призывала найти более значительную точку равновесия в жизни.

Нацелившись на нужную палату, Девина пошла вдоль по коридору, увешанному фотографиями различных глав отделений.

Очень полезно, как оказалось.

Она остановилась у нескольких, отмечая черты лиц или аксессуары, именные таблички и подписи, белые халаты, галстуки в полоску и официальные рубашки.

Напоминает шопинг в поисках нового наряда. И она пришла со своим собственным портным для подгонки по размеру.

Завернув за угол, Девина посмотрела налево и направо по коридору, чтобы убедиться, что она одна, затем вывела из строя камеру видеонаблюдения вверху, послав достаточный заряд электричества, чтобы вырубить ее, при этом не взорвав.

Потом она позаимствовала облик и белый халат главы неврологического отделения, доктора Дентона Филипса.

Эта личина стала немного вялым разочарованием по сравнению с роскошной брюнеткой. Мужчина был в возрасте шестидесяти лет, и хотя хорошо сохранившийся вид и самоуверенность делали его вполне симпатичным, она чувствовала себя страшной и плохо владела собой.

По крайней мере, этот облик лучше ее настоящего, и надолго она в нем не задержится.

Вернувшись в главный коридор, Девина зашагала как мужчина, а уважение и страх в глазах персонала, встречавшегося на пути, окрылял. Не так увлекательно, как похоть и зависть, но приятней, чем ничего.

Нет нужды спрашивать, в какой палате лежал Кронер. Он был маяком, к которому легко следовать… и она не удивилась, обнаружив офицера в униформе, который сидел снаружи частной палаты.

— Доктор, — сказал мужчина, поднявшись на ноги.

— Я на минутку.

— Вас никто не торопит.

Едва ли… сперва ей нужно выполнить работу. Она понятия не имела, какова интонация доктора Дентона Филипса на самом деле, и не могла быть уверенной в том, что верно подобрала рост… такое часто случается, если исходишь только из фотографии: сейчас — не лучшее время наткнуться на коллег, которые знали доктора лучше… или того хуже, на самого мужчину.

Палата интенсивной терапии, в которой лежал Кронер, имела стеклянные стены, шторы были задернуты, и даже снаружи было слышно шипение медицинского оборудования, поддерживавшего его жизнь. На время закрыв дверь, Девина отодвинула в сторону блекло-зеленую ткань и вошла внутрь.

— Дерьмово выглядишь, — сказала она мужским голосом.

Подойдя к кровати, демон позволила визуальной лжи о добром докторе соскользнуть, являя себя Кронеру в виде красивой женщины, которую он встретил десять лет назад.

Из каждого его отверстия выходили трубки, а переплетение проводов на его груди делало Кронера похожим на эквивалент панели управления. На серой коже много бинта и белой марли. Полно кровоподтеков. А его лицо напоминало воздушный шарик, все красное и блестящее, расплывшееся от припухлостей.

Это — не тот конец, который она спланировала и ради которого работала. ДелВеччио должен был сдаться и убить ублюдка прежде, чем Херон пронюхает о том, кто следующая душа. К несчастью, тощую, ненормальную жертвенную овечку прикончил кто-то другой.

Да ради всего святого, было очевидно, что он не выживет: она не была врачом… просто играла эту роль время от времени… но при одном виде этой бледности хотелось вызвать гробовщика.

Но время ублюдка еще не пришло. И после мелкой промашки Девина не станет рисковать исходом этого раунда. Пора стать чуть более агрессивной, особенно принимая во внимание сделку, заключенную с Хероном.

— Твое время еще не настало. — Она склонилась над кроватью. — Ты нужен мне.

Закрыв глаза, Девина превратилась в дымку, накрыв тело мужчины, затем проникла в него через каждую пору. Ее природная сила наполнила его истощенный аквариум, вернула энергию, вытащила мужчину из воронки смерти и одновременно излечила и подпитала силой.

И подумать только: люди полагались на мобильный реанимационный набор[75]. Как же примитивно это было.

Глаза Кронера распахнулись в тот момент, когда она возвращалась в свой облик, и когда она обрела форму подле него, он сфокусировал на ней взгляд.

Его глаза преисполнились любовью.

Презрительно, но полезно.

— Живи, — приказала она. — И мы увидимся вскоре.