Батяня. Комбату лишнего не надо - Сергей Зверев

Лавров уже приматывал к другому древку свой стропорез. Збруев начал догадываться, что приготовил противнику командир.

Костер неподалеку от входа в палатку не столько разгорелся, сколько задымил.

– А теперь поспешим. «Молнию» на входе не закрывай. Пусть думают, что мы остались внутри, – с этими словами майор прорезал заднюю стенку палатки и, прижимаясь к земле, выполз наружу.

Глава 5

Разложенную на коленях карту освещала врезанная в потолок салона лампочка. Яркий свет, исходивший от нее, бликовал на лощеной бумаге. Безымянный палец с золотым кольцом, подобно самописцу сейсмографа, носился по карте, то подымаясь вверх, то стремительно опускаясь вниз.

Наконец палец замер, остановился, ноготь прочертил углубление. Мулатка взяла маркер и обвела зону красным кружком, тут же нарисовала под ним цифру «3». Отложила маркер на соседнее сиденье. Палец с золотым кольцом вновь заплясал по бумаге. Но работе Бриджес помешала тень, мелькнувшая за боковым стеклом джипа. Ручка дернулась, щелкнул замок. На сиденье рядом с мулаткой опустился промокший до нитки лейтенант Магвайер.

Даже лицо его было выпачкано грязью, глаза покраснели от ветра.

– Мои люди прочесали каждый сантиметр этого чертового берега. Ни тела, ни одежды. Начинается прилив.

Уитни кивнула.

– Кажется, вы сидите на моем маркере.

– Извините! Я не сразу почувствовал.

– Спасибо.

После недолгой паузы, в течение которой мулатка ставила крест на уж обысканной зоне, Магвайер осторожно предложил:

– Я бы свернул поиски на побережье и перенес их вглубь материка. Это позволит высвободить часть моих людей. Они заслужили небольшой отдых.

Ответ последовал незамедлительно:

– Я должна вам кое-что объяснить. Если Гусовский в самом деле погиб, то нам придется организовать дозированную утечку ложной информации для русских. Пусть думают, что он жив и выдает нам секреты. В любом случае мы можем повернуть ситуацию себе на пользу. Поэтому можете на самом деле не искать на побережье, но людей там придется оставить еще на какое-то время. Как только мы убедимся в том, что вице-адмирал мертв, тут же инсценируем его поимку.

Лейтенант Магвайер скрежетнул зубами. Мулатка была права. И он понимал, почему она так настойчива. Если просто признать факт гибели вице-адмирала и ничего не предложить взамен, то на ее карьере агента ЦРУ можно ставить крест. А это означало отстранение от оперативной работы и перевод на унизительное для самолюбия место в архиве, откуда не удастся вырваться до самой отставки.

– Хорошо, можете сместить отвлекающие внимание поиски в более спокойное место и перебросить часть людей на прочесывание местности. А сейчас прошу меня извинить, – ответила мулатка, не отрывая глаз от карты.

Хлопнула дверца. Бриджес, оставшись в салоне одна, глянула за лобовое стекло, сквозь пелену дождя виднелись силуэты морских пехотинцев. Зашипела закрепленная на панели приборов рация.

– Первый слушает, – мулатка дотянулась до микрофона.

– В озере обнаружен парашют, мэм.

Лицо агента ЦРУ осталось непроницаемым.

– Оставайтесь на месте, – она открыла дверцу и позвала водителя, – едем.

Озерные волны прокатывались по сморщенной складками шелковой материи и подбирались к носам армейских ботинок. Трое морских пехотинцев разглядывали прибитый к берегу парашют, но не спешили высказывать свои догадки, ждали, когда заговорит мулатка.

– Ваше мнение, лейтенант? – Она повернулась к Магвайеру.

– ВДВ. Воздушно-десантные войска. Парашют русский, – уверенно произнес он.

– Полностью с вами согласна, – ответила Бриджес, – но к убитому на территории базы диверсанту он не имеет отношения. Если только нас намеренно не хотят ввести в заблуждение.

Магвайер устало вздохнул:

– Конечно. В ВДВ России стараются не брать мусульман. И уж тем более не стали бы посылать не русского по национальности в Норвегию. Работы прибавилось. – И тут же пристально посмотрел на командира группы, молодого сержанта. – Как вам удалось его обнаружить?

– Заметили в бинокль.

– Присоединяйтесь к поисковой группе. Будьте осторожны, возможно, в округе действует российский десант.

Когда машина с морскими пехотинцами исчезла за горкой, Магвайер опустился на корточки у парашюта.

– Каждый парашют имеет номер. Думаю, в ЦРУ найдутся сведения, и мы узнаем, за какой российской частью был закреплен именно этот.

Уитни присела на бампер джипа и задумчиво посмотрела на испачканный в грязи парашют.

– А вы умеете давать дельные подсказки, – улыбнулась она.

Ее рука скользнула в боковой карман камуфляжных штанов, заправленных в берцы. Пальцы пробежались по кнопкам спутникового телефона. Трубка с длинной антенной плотно прижалась к уху. Мулатка бросила вопросительный взгляд на лейтенанта, тот уже отыскал номер, проставленный на парашюте.

– Агент 036. Код доступа – Н-12. Срочно пробейте следующий номер…

Оставив срочный запрос на сервере центрального компьютера ЦРУ, Бриджес принялась ждать ответа. После томительных минут ожидания, ей, наконец, перезвонили. Она крепко прижала трубку к уху.

– Парашют принадлежит военной части ВДВ в Нижнем Поволжье, – сказала она лейтенанту. – А поскольку попыток нарушить воздушное пространство со стороны России не зафиксировано, он, или они, могли появиться со стороны Финляндии, Швеции. Спортивные самолеты пересекают границу беспрепятственно.

Бросив телефон на заднее сиденье, Бриджес развернула карту. В руке появился красный маркер. Теперь, помимо вице-адмирала Гусинского, предстояло найти и российских десантников, которые могли находиться неподалеку.

Склонившиеся под ураганным ветром деревья еще не упали на землю, цепляясь ветвями за соседей, продолжали бороться за свою жизнь. Но участь их уже была предрешена. То и дело потрескивали сучья, сыпалась хвоя, стволы пригибались к земле. Туча, принесенная разрушительным ветром, уходила к горам. Скопившаяся на ветках дождевая вода при каждом порыве буквально проливалась душем.

– Придется идти по воде, – негромко произнес Аль-Джа-Раби, заметив впереди ручей, превратившийся в бурный поток грязи.

Пакистанцы двинулись по лесу. Шли они медленно, не отрывая глаз от верхушек деревьев. Малейший шорох, звук, похожий на треск ломающихся веток, воспринимался ими как сигнал к бегству. Иногда тревога оказывалась не ложной, и им удавалось вовремя отбежать в сторону, а на то место, где только что находилась группа, тут же падало выломанное прошедшей бурей дерево.

Командир пакистанской группы не стал придумывать изысканных планов захвата противника. Да в этом и не было надобности. В силе он имел явный перевес. Через наблюдателя, притаившегося в засаде, получал информацию о передвижении противника. Подкравшись к палатке, он мог застать «рыбаков» врасплох. А чтобы усыпить их бдительность, он специально оставил в трейлерах включенным свет, как будто никто не покидал территорию кемпинга.

Вскоре впереди показалось пламя костра. Аль-Джа-Раби поднял руку с двумя оттопыренными пальцами. Этот условный знак означал, что его люди должны разделиться на две группы. Первая группа, возглавляемая приземистым пакистанцем, тут же растворилась в темноте. Их целью был непосредственный захват. Не будучи в целом пессимистом, Аль-Джа-Раби все-таки не исключал из рассмотрения и худшие варианты развития событий. Существовала, пусть небольшая, вероятность того, что так называемые «новозеландские рыбаки» могут ускользнуть от первой группы и попытаются уйти. Поэтому он предпочел остаться со своей группой на месте, чтобы в случае непредвиденных обстоятельств подстраховать первую.

– Двое по-прежнему находятся в палатке, – донеслось из динамика рации.

– Отлично.

Аль-Джа-Раби прищурился и посмотрел на крохотный огонек костра, мерцающий между деревьев. До костра было метров двести – двести пятьдесят, но из-за зелени он мог видеть только край палатки. Единственным каналом, по которому к нему поступала оперативная информация, оставалась рация.

В наушнике слышалось дыхание наблюдателя, звуки леса. Все, казалось, идет по маслу, и ничто уже не может помешать первой группе пакистанцев выполнить возложенную на них миссию.

Внезапно рация смолкла, будто ее нарочно выключили.

– Ответь, – нервно прошептал Аль-Джа-Раби.

Но рация молчала. Наблюдатель не подавал признаков жизни. Командир спецгруппы сжал зубы и поднял арбалет. Он уже понимал, что там, впереди, случилось что-то неладное.

– Будьте осторожны. Наблюдатель не отвечает. Вы его видите? – спросил он у командира первой группы.

– Нет, но мы почти у самой палатки. Разрешите начать?

А двумя минутами раньше произошло следующее. Пакистанский наблюдатель честно выполнял свой долг перед группой, он не спускал глаз с палатки. По его мнению, «рыбаки» решили вздремнуть, последний раз он видел их полчаса тому назад. Теперь расстегнутый полог палатки чуть шевелил ветер. Рассмотреть, что же там происходит внутри, наблюдатель не мог из-за темноты и дымящего мокрыми дровами костра. Чувствовал он себя вполне безопасно, с трех сторон его окружали густые кусты, и подобраться к нему незамеченным было невозможно. А Лавров и Збруев в это время уже находились практически у него над головой, прокравшись по стволу наклоненного дерева. Приходилось двигаться с остановками, дожидаясь порывов ветра, скрывающего звуки движения.