По следу Черта - Данил Корецкий

— Твою мать! — выругался обычно сдержанный замкомгруппы. — Чуть не попал к кому-то на шашлык!

— Ну-ка, Француз, на кого капкан? — настороженно спросил Волк.

Легионер заглянул вниз.

— Охотничья яма, — не задумываясь, ответил он. — На кабана, на бородавочника…

— Точно?

— Сто процентов, — уверенно подтвердил Француз. — На человека могут самострел установить или падающее дерево, да и еще есть способы…

— Спасибо, успокоил, — проворчал Волк. — Не в лоб, так по лбу… Значит, можно на охотников наткнуться? С чем они тут охотятся? С отравленными стрелами?

Француз покачал головой.

— Местные жители народ мирный, нападать не станут, особенно на вооруженных людей. Если, конечно, их не обидеть. Иначе действительно отравленные стрелы в ход пойдут.

Волк вздохнул.

— Тогда быстро восстанавливаем все, как было, и уходим! Еще стрел нам не хватало!

Вторым сигналом обитаемости джунглей стали отпечатки босых ног у затерянного в зарослях родника.

— Аборигены! — выдохнул Зуб.

— Какой догадливый! — сказал Птах, настороженно осматриваясь. Похоже, он верил в миролюбие местных жителей гораздо меньше, чем его товарищ.

— Сначала ловчая яма, потом следы — догадываетесь, кого мы встретим третьим?

— Банду дикарей с луками и стрелами! — изобразил бодрячка Зуб. Но всем было не по себе, и ему никто не ответил.

Группа осторожно обошла следы и перешла на особый спецназовский шаг — след в след, колени согнуты и пружинят, ступни мягко и бесшумно нащупывают землю. «На кошачьих лапах», — говорят «спецы».

Пророчество Зуба оправдалось, правда, не полностью. Они вышли к настоящему туземному поселению с круглыми хижинами из хвороста и глины, как шапками накрытыми остроконечными камышовыми крышами. Кудахтали куры, бродили по пыльной улице худые свиньи, с криками бегали дети, хозяйки стирали в деревянных корытах белье и готовили на кострах остро пахнущую пищу. Привычная картина обычного села в далекой русской глубинке… Только голые по пояс женщины и дети были черными, на крышах хулиганили обезьяны, а в любой момент могли появиться вооруженные луками черные мужчины…

Удачно миновав поселок, группа вышла к цели на закате. Джунгли поредели, расступились, и среди них неожиданно вырос президентский дворец. Огромное белое здание, причудливо сочетающее мотивы мавританской и древнекитайской архитектуры, казалось миражом, фантастическим видением, немыслимым для нищей отсталой страны. Толстые башни и золотые купола, изогнутые черепичные крыши и невесомые колонны, высокие мачты, на которых развевались узкие черно-золотые флаги…

Только раньше с этой стороны дворец огораживала колючая проволока, натянутая между бетонными столбами, а теперь забор стал сплошным, из бетонных плит, с колючей проволокой по кромке. В бинокль Волк рассмотрел фарфоровые изоляторы — значит, проволока под током!

Метрах в двадцати перед забором, на деревянных низких рогатинах проходил вал «путанки», тонкой зубчатой ленты с острыми краями, спутанной в непроходимые клубы. Пространство между запутанной режущей лентой и бетонным забором было наверняка заминировано. А на высоких столбах раскачивались два тела в уже знакомых лохматых маскировочных костюмах. Над трупами зловеще кружились грифы, некоторые садились на столбы и рвали острыми клювами разлагающуюся плоть.

— Вот они, с того вертолета, — процедил Рысь. — Видать, позже своих друзей головы сложили. Те уже давно скелеты…

Но Волка не интересовали посторонние дела. Его интересовал танк у ворот, два бронетранспортера, объезжающие периметр, да добрая сотня черных солдат с автоматами Калашникова, рассредоточенные вдоль забора. У ворот дежурили рослые, на подбор, парни в красных беретах. Это президентская гвардия — «черные леопарды».

— Н-да, — выдохнул Зуб и сплюнул.

— Со штурмовым батальоном, усиленным танковой ротой, я бы рискнул, — подал голос Качок. — А с нашими силами мы сможем только ночью слово «х…й» на заборе нацарапать, и то половину людей потеряем…

Волк выругался и отложил бинокль.

— Цыган с Зубом, Гид с Плугом, Француз с Птахом, обойти периметр, произвести разведку у каждой из трех сторон. Вести наблюдение в течение суток, завтра в это время доложить результаты!

— Слышь, командир, а если ничего не выйдет, как назад возвращаться? — задал свой вопрос Зуб.

— Да никак. Возвращение только по результату, — ответил Волк.

Это была почти чистая правда. Но Зуб, конечно, не поверил и усмехнулся.

Глава 6

Черт и его пристяжь

Бильярдная оказалась не простой. Дорогие машины у входа, квадратные парни с малосимпатичными лицами и угрожающими манерами, явно приблатненная публика в полупустом зале, особая атмосфера тревожной настороженности, присущая блатхатам и притонам. Это явно была бандитская «точка» — штаб-квартира группировки. Случайные посетители замирали на ступеньках, «вкуривали тему» и поворачивали обратно.

Черт спокойно прошел между расступившимися охранниками, уверенно распахнул дверь, вошел, ни на кого не обращая внимания, сел в баре, заказал водки, неспешно закурил беломорину, осмотрелся.

Здесь находились человек пятнадцать. Четверо играли за двумя ярко освещенными столами: глухие удары киев, резкий треск сталкивающихся костяных шаров, азартные реплики. Остальные, собравшись группками по два-три человека, лениво переговаривались или молча наблюдали за игрой, а на самом деле ждали — не поступит ли какой-нибудь приказ. Один из праздных наблюдателей куда-то позвонил, коротко переговорил и отключился. На Черта вроде бы не обратили внимания, но такого быть не могло, значит, доложили старшим и ждали указаний.

Через минут сорок в бильярдную зашел здоровенный, бритоголовый парень в кожаной куртке, которую он почему-то не снял в гардеробе, как другие. Подсел рядом за стойку, но ничего заказывать не стал. Помявшись и угрюмо покрутив в огромных ладонях тяжелую стеклянную пепельницу, он, наконец, заговорил, не глядя в глаза Черту.

— Здорово, братское сердце. Ждешь кого-то?

— Может, и жду. Тебе-то что?

Парень пожал крутыми плечами.

— Люди интересуются. «Запутки» никому не нужны. Может, обзовешься?

— А ты кто такой? Перхоть, бык. Я тебе обзываться не обязан! — отрезал Черт.

Он вроде бы расслабленно наблюдал за игрой на ближайшем столе, а на самом деле внимательно контролировал каждое движение бритоголового. И притаившаяся в рукаве финка в любой момент могла клюнуть его в печень.

— Кто прислал? От чьего имени базаришь?

«Бык» смущенно откашлялся. Он уже почувствовал, что говорит с травленным тюремным волком.

— Гвоздь сюда заходит. А он новых лиц не любит…

— Ты, я смотрю, и пятерика на зоне не оттоптал, а судишь, кто тут новый, а кто старый! — с угрозой сказал Черт. — Гвоздь придет, с Гвоздем базар будет! А с тобой мне западло «тереть»…

— Харэ, так и передам, — сморщился, как от зубной боли, парень и встал. Ему не хотелось впутываться в «непонятки» с серьезными блатными. Можно оказаться крайним и ответить за неуважение.

— Я Камаз, если что понадобится. Меня послали спросить, я и спросил. Ничего личного.

— Ладно, — Черт прикрыл веки. — Гуляй.

Камаз облегченно вздохнул и ушел. Черт спокойно сидел, курил, пил водку без закуски и не пьянел. Атмосфера накалялась. Вонючий сизый дым забытого «Беломора» наполнил все помещение, игрокам это явно не нравилось, они открыли окна, бросали косые взгляды, но вслух недовольства никто не выражал.

Через час в бильярдной началось движение. Какие-то люди заходили, включали свет над свободными столами, начинали игру, бросая осторожные взгляды на дерзкого незнакомца. Некоторые, не таясь, подходили к бару, брали выпивку, в упор рассматривая Черта. По развязным уверенным манерам было видно, что это авторитеты. Один из них — невысокий, с большой круглой головой и наглыми совиными глазами, вдруг улыбнулся:

— Здорово, Черный! Помнишь меня? Я Башка. Восемьдесят девятый, этап на Иркутскую «восьмерку»? Хотели еще «на рывок сделать ноги»![14]

— Да, Башка, тогда не вышло, — невозмутимо ответил Черт-Черный. — Я позже сорвался.

— А я оттоптал весь срок, — кивнул Башка. И, повернувшись к обществу, пояснил: — Черный всю Сибирь держал!

Обстановка несколько разрядилась, но не совсем. Отойдя в дальний угол, Башка звонил по телефону. Но все чего-то ждали. Или кого-то.

Оказывается — Гвоздя. Смотрящий заявился около девяти. Черт сразу заметил его боковым зрением, но не подал вида. Старый уголовник выглядел неважно: желтая кожа, туго обтягивающая лицо, морщинистый лоб, редкие волосы, глубоко запавшие глаза. Когда-то он был азартным бильярдистом и классно катал шары. Сейчас, наверное, ходит по привычке: страсть молодых лет влечет к обстановке, которую дома не создашь.