История не для прессы - Наташа Окли

Рози подняла личико к Нику, в ее глазах застыл вопрос. Стараясь утешить дочку, он положил руку на ее плечо.

— Мы скоро снова увидимся с Лидией, — отчетливо произнес Ник, не зная, так ли это на самом деле.

На лице Лидии отразились боль и растерянность. Возможно, она не предполагала, что прощание окажется столь тягостным. Или пыталась побороть желание остаться с ними. С ним. Ник не знал и не имел права спрашивать. Лидия должна сама сделать выбор.

Значит, сейчас можно только попрощаться. Но Рози продолжала смотреть на отца с отчаянием и надеждой, и слова просто не шли с языка.

— Мы будем скучать, — с трудом произнес он.

— Я буду звонить.

Ник молча кивнул. Он ни разу не признался ей в любви. Наверное, не представилось подходящего момента. Все боялся спугнуть только что расцветшее чувство. Ведь первое время он не смел открыться даже самому себе. Теперь слишком поздно. Ничего нельзя изменить. Лидия уезжает.

Рози порывисто обняла Лидию за шею, потом отстранилась и бегом бросилась в дом. Наверное, она плакала.

— Она будет ждать тебя.

Лидия закусила губу.

— Я не думала, что будет так тяжело. — Ее голос дрожал. — Прости.

Ник молча прижал ее к себе, зарылся лицом в душистые волосы. Он любит ее. Это было единственное, что он сейчас чувствовал и о чем был в состоянии думать. Минуту они стояли обнявшись.

— Я должна ехать. — Лидии казалось — еще мгновение рядом с ним и ее сердце разорвется.

— Я понимаю.

Лидия отстранилась, заглянула в его глаза и коснулась губ в поцелуе. Ник понял — это было «спасибо» и «прощай». Острая, почти невыносимая боль пронзила все его существо. Он с трудом устоял на ногах.

Боже мой, что происходит?! Брюссель — не Австралия. Но дело не в расстоянии. Просто оба понимали, что Лидия сделала выбор. Ник и Рози оставались в прошлом.

На ступеньках вновь раздались быстрые шаги. Рози подбежала к ним и протянула Лидии белый конверт. «На память», — жестом сказала она. Лидия сжала губы, пытаясь не дать волю слезам.

— Милая моя, я никогда тебя не забуду. И обязательно приеду. — Не в силах больше сдерживаться, она повернулась и быстро пошла к машине.

Ник следил, как автомобиль удаляется по обсаженной камелиями аллее до той поры, пока машина не скрылась за поворотом. Единственное, чего ему сейчас хотелось, — это немедленно умереть.

Даже если Венди и заметила, что глаза Лидии покраснели от слез, у нее достало такта не задавать лишних вопросов. Давая ей время успокоиться, она позволила Лидии сервировать чай.

— Итак, ты отправляешься в Брюссель, — констатировала она, после того как обе уселись за низкий столик.

— На год, — безжизненным голосом ответила Лидия.

— На редкость удачное предложение. — Венди отхлебнула чай. После чего, по-видимому, сочла тему закрытой и кивнула в сторону письменного стола. — Возьми с собой ту папку. Там есть кое-какие интересные письма, адресованные матери Ника. Я была очень благодарна Джорджу, когда после ее смерти он вернул их мне. А после моей смерти ты сможешь внести дополнения в главу, посвященную моей работе в Судане.

— Спасибо.

— Мать Ника обладала живым умом и очень неплохо владела слогом. Ее наблюдения о жизни в доме Реган-Филиппов написаны с большим юмором и любовью. Она, в отличие от меня, всю себя посвящала семье. Меня же, как ты помнишь, — губы Венди тронула насмешливая улыбка, — всегда занимали вопросы спасения человечества. Но это не для печати, ясно?

Лидия бросила быстрый взгляд на Венди. За последнее время она успела достаточно хорошо изучить пожилую леди, чтобы понять, что этот разговор возник неспроста.

— Видишь ли, я как-то не сумела выделить в жизни момент, когда пришлось сделать самый главный выбор. Выбор между любовью к одному человеку и любовью ко всему человечеству. Возможно, потому, что любить все человечество несколько проще. Во всяком случае, всегда есть на кого свалить вину, если что-то идет не так, как ты рассчитывала. — Венди снова улыбнулась и обвела взглядом крошечную захламленную гостиную. — Но у любой медали есть оборотная сторона. Посвятив жизнь человечеству, глупо надеяться, что оно ответит тебе взаимностью. Поэтому рано или поздно ты обязательно останешься в одиночестве. — Она устремила на Лидию пронзительный взгляд голубых глаз. — Ты понимаешь, о чем я?

Лидия кивнула, хотя не была до конца в этом уверена.

— Так что мое сегодняшнее существование — результат того образа жизни, который я выбрала однажды много лет назад, — продолжала Венди. — Не мне учить тебя чему-то. Хочу лишь предостеречь: прежде чем делать выбор, следует рассмотреть все возможные варианты развития событий.

Лидия почувствовала, что внутри нее вновь закипают слезы.

— Понимаете, Венди, — с трудом произнесла она, — Ник и я…

— Не в моих правилах совать нос в чужие дела, но если бы я не заметила ваших отношений, это означало бы, что несколько недель назад при падении я повредила не только щиколотку. — (Лидия улыбнулась сквозь слезы.) — Честно говоря, я тебя прекрасно понимаю. Много лет назад я тоже могла выйти замуж, завести семью и детей. Но тогда мне не хватило храбрости рискнуть. Казалось глупым ставить собственное счастье в зависимость от другого человека. Сейчас я лишь прошу, чтобы ты подумала. Хочешь ли повторить мой путь? Не пожалеешь ли в старости о той стезе, на которую ступила однажды?

Не придется ли ей жалеть о принятом решении? Эта мысль не отпускала Лидию всю дорогу до аэропорта. Она думала об этом на борту самолета и продолжала размышлять, пока регистрировалась в гостинице.

Присев на краешек кровати, она вспоминала слова Венди. Любить одного человека труднее, чем весь мир. А она действительно любит Ника. И чего больше в ее решении: чувства долга или страха взять на себя ответственность?

Лидия обвела взглядом гостиничный номер. Неужели эти стены лучше собственного дома? Она решительно сняла телефонную трубку и набрала номер.

— Иззи, привет. Мне надо поговорить с тобой.

Ник в задумчивости смотрел на струйки дождя, сбегающие по оконному стеклу. Где сейчас Лидия? Думает ли она о нем? Прошло всего несколько дней, а он уже устал ждать обещанного звонка. Лидия хранила молчание, и это наполняло его жизнь томительной пустотой.

Ник вздрогнул. Не может быть! На подъездной аллее показалась ее машина. Не веря собственным глазам, он почти бегом спустился в холл.

— Лидия Стэнфорд позвонила от ворот несколько минут назад, — доложила Кристина. — Я впустила ее.

Ник рывком распахнул дверь и выскочил на крыльцо. Дождь ударил в лицо, моментально намочил волосы и футболку. Он замер на верхней ступеньке. Лидия смотрела на него сквозь автомобильное стекло, не в силах сказать ни слова. Лишь теребила в руках прощальный рисунок Рози: Ник, Рози и Лидия, держась за руки, идут через парк к дому.