Том 3. Поэмы 1905-1922 - Велимир Хлебников

1920

<Три сестры>*

Как воды далеких озерЗа темными ветками ивы,Молчали глаза у сестер,А все они были красивы.Одна, зачарована богомЖестоких людских образов,Стояла под звездным чертогомИ слушала полночи зов.

А та замолчала навеки,Душой простодушнее дурочки,Боролися черные векиС зрачками усталой снегурочки.Лукавый язык из окошка на птичникеПрохожего дразнит цыгана,То, полная песен язычника,Молчит на вершине кургана.

Она серебристые глиныЛюбила дикарского тела,На сене, на стоге овинаЛежать – ей знакомое дело.И, полная неба и лени,Жует голубые цветы.И в мертвом засохнувшем сенеПлыла в голубые черты.

Порой, быть одетой устав,Оденет речную волну,Учить своей груди уставДозволит ветров шалуну.Она одуванчиком телаЛетит к одуванчику мира.И сказка ручейная пела,Глаза человека – секира.

И в пропасть вечернего небаСмотрели девичьи глаза,И волосы черного хлебаОт ветра упали назад.Была точно смуглый зверок,Где синие блещут глазенки,Небес синева, как намек,Блеснет на ресницах теленка.

И волосы – золота темного мед –Похожи на черного солнца восток;Как черная бабочка небо сосетИ хоботом узким пьет неба цветок.И неба священный подсолнух,То золотом черным, то синим отливомБлеснет по разметанным волнам,Проходит, как ветер по нивам.

Идет, как священник, и темной рукойДает темным волнам и сон и покой.То, может быть, Пушкин иль ЛенскийПо ниве идут деревенской.И слабая кашка запутает ногиСлучайному гостю сельской дороги.

Другая окутана сказкойУмерших <недавно> событий.К ней тянутся часто за ласкойДругого дыхания нити.Она величаво, как мать,Проходит сквозь призраки вишниИ любит глаза подымать,Где звезды раскинул Всевышний.

Дрожали лучи поговоркою,И время столетьями цедится,И смотрит задумчиво-зоркая,Как слабо шагает Медведица.И дышит старинная вольница,Ушкуйницы гордая стать.О, строгая ликом раскольница,Поморов отшельница-мать.

Стонавших радостно черемухЗовет бушующий костер.Там, в стороне от глаз знакомых,Находишь, дикая, шатер.И точно хохот обезьяны,Взлетели косы выше плеч.И ветров синие цыганыВедут взволнованную речь.Чтоб мертвецы забыли сны,Она несет костер весны,Его накинула на плечи,Забывши облик человечий.

30 марта 1920, 1922

Ладомир*

И замки мирового торга,Где бедности сияют цепи,С лицом злорадства и восторгаТы обратишь однажды в пепел.Кто изнемог в старинных спорахИ чей застенок там, на звездах,Неси в руке гремучий порох –Зови дворец взлететь на воздух.И если в зареве пламенУж потонул клуб дыма сизого,С рукой в крови взамен знаменБросай судьбе перчатку вызова.И если меток был костер,И взвился парус неба синего,Шагай в пылающий шатер,Огонь за пазухою – вынь его!Когда сам Бог на цепь похож,Холоп богатых, где твой нож?Холоп богатых, улю-лю,Тебя дразнила нищета,Ты полз, как нищий, к королюИ целовал его уста.Высокой раною болея,Снимая с зарева засов,Хватай за ус созвездье Водолея,Бей по плечу созвездье Псов!Это шествуют творяне,Заменивши д на ш,Ладомира соборянеС Трудомиром на шесте.Это Разина мятеж,Долетев до неба Невского,Увлекает и чертежИ пространство Лобачевского.Пусть Лобачевского кривыеУкрасят городаДугою над рабочей выейВсемирного труда.И будет молния рыдать,Что вечно носится слугой,И будет некому продатьМешок, от золота тугой.Смерть смерти будет ведать сроки,Когда вернется он опять,Земли повторные пророкиИз всех письмен изгонят ять.В день смерти зим и раннею веснойНам руку подали венгерцы.Свой замок цен, рабочий, стройИз камней ударов сердца.И, чокаясь с созвездьем Девы,Он вспомнит умные напевыИ голос древних силачейИ выйдет к говору мечей.И будет липа посылатьСвоих послов в совет верховный,И будет некому желатьСобытий радости греховной.И пусть мещанскою резьбоюДворцов гордились короли,Так часто вывеской разбоюСвятых служили костыли.Когда сам Бог на цепь похож,Холоп богатых, где твой нож?Вперед, колодники земли,Вперед, добыча голодовки,Кто трудится в пыли,А урожай снимает ловкий.Гайда, колодники земли,Гайда, свобода голодать,А вам, продажи короли,Глаза оставлены рыдать.Туда, к мировому здоровью,Наполнимте солнцем глаголы.Перуном плывут по Днепровью,Как падшие боги, престолы.Лети, созвездье человечье,Все дальше, далее в просторИ перелей земли наречьяВ единый смертных разговор.Где роем звезд расстрел небес,Как грудь последнего Романова,Бродяга дум и друг повесПерекует созвездье заново.И будто перстни обручальныеПоследних королей и плахи,Носитесь в воздухе печальныеРаклы, безумцы и галахи.Учебников нам скучен щебет,Что лебедь черный жил на юге,Но с алыми крылами лебедьЛетит из волн свинцовой вьюги.И пусть последние цари,Улыбкой поборая гнев,Над заревом могил зариСтоят, окаменев.Ты дал созвездию крыло,Чтоб в небе мчались пехотинцы,Ты разодрал племен руслоИ королей пленил в зверинцы.И он сидит, король-последыш,За четкою железною решеткой,Оравы обезьян соседышИ яда дум испивший водки.Вы утонули в синей дымке,Престолы, славы и почет,И, дочерь думы-невидимки,Слеза последняя течет.

Столицы взвились на дыбы,Огромив копытами долы,Живые шествуют – дабыНа приступ на престолы!Море вспомнит и расскажетГрозовым своим глаголом –Замок кружев девой нажит,Пляской девы пред престолом.Море вспомнит и расскажетГромовым своим раскатом,Что дворец был пляской нажитПеред ста народов катом.С резьбою кружев известнякДворца подруги их величий,Теперь плясуньи особнякВ набат умов бросает кличи.Ты помнишь час ночной грозы,Ты шел по запаху врага,Тебе кричало небо «взы!»И выло с бешенством в рога.И по небу почерк палаческий,Опять громовые удары,И кто-то блаженно-дураческийСмотрел на земные пожары.Упало Гэ Германии,И русских Эр упало.И вижу Эль в тумане яПожаров в ночь Купала.Смычок над тучей подыми,Над скрипкою земного шараИ черным именем клеймиПожарных умного пожара.Ведь царь лишь попрошайка,И бедный родственник король,–Вперед, свободы шайка,И падай, молот воль!Ты будешь пушечное мясоИ струпным трупом войн – покаНа волны мирового плясаНе ляжет ветер гопака.И умный череп ГайаватыУкрасит голову Монблана –Его земля не виновата,Войдет в уделы Людостана.Это ненависти ныне вести,Их собою окровавь,Вам, былых столетий ести,В море дум бросайся вплавь.И опять заиграй, заря,И зови за свободой полки,Если снова железного кайзераЛюди выйдут железом реки.Где Волга скажет «лю»,Янцекиянг промолвит «блю»,И Миссисипи скажет «весь»,Старик Дунай промолвит «мир»,И воды Ганга скажут «я»,Очертит зелени краяРечной кумир.Всегда, навсегда, там и здесь,Всем всё, всегда и везде! –Наш клич пролетит по звезде.Язык любви над миром носитсяИ Песня песней в небо просится.Морей пространства голубыеВ себя заглянут, как в глазницы,И в чертежах прочту судьбы я,Как блещут алые зарницы.Вам войны выклевали очи,Идите, смутные слепцы,Таких просите полномочий,Чтоб дико радовались отцы.Я видел поезда слепцов,К родным протянутые руки,Дела купцов – всегда скупцов –Порока грязного поруки.Вам войны оторвали ноги –В Сибири много костылей,–И, может быть, пособят богиПересекать простор полей.Гуляйте ночью, костяки,В стеклянных просеках дворцов,И пусть чеканят острякиОстроты звоном мертвецов.В последний раз над градом Круппа,Костями мертвых войск шурша,Носилась золотого трупаВезде проклятая душа.Ты населил собой остроги,Из поручней шагам созвуча,Но полно дыма и тревоги,Где небоскреб соседит с тучей.Железных кайзеров полкиПокрылись толстым слоем пыли,Былого пальцы в кадыкиВпилися судорогой были.Но струны зная грыж,Одев рубахой язву,Ты знаешь страшный наигрыш,Твой стон – мученья разве?..И то впервые на земле:Лоб Разина резьбы КоненковаСвященной книгой на Кремле,И не боится дня Шевченко.Свободы воин и босяк,Ты видишь, пробежал табун?То буйных воль косяк,Ломающих чугун.Колено ставь на грудь!Будь сильным как-нибудь!И ветер чугунных осп, идиПод шепоты «Господи, Господи».И древние болячки от оковТы указал ночному богу –Ищи получше дураков! –И небу показал дорогу.Рукой земли зажаты ртыЗакопанных ядром.Неси на храмы клеветыВенец пылающих хором.Кого за горло душит золотоНеумолимым кулаком,Он, проклиная силой молота,С глаголом молнии знаком.Панов не возит шестерикСогнувших голову коней,Пылает целый материкЗвездою – пламени красней.И вы, свободы образа,Кругом венок ресницы тайн,Блестят громадные глазаГурриэт-эль-Айн.И изречения ДзонкавыСмешает с чистою росой,Срывая лепестки купавы,Славянка с русою косой.Где битвы алое говядоЕще дымилось от расстрела,Идет свобода Неувяда,Поднявши стяг рукою смело.И небоскребы тонут в дымеБожественного взрыва,И обнят кольцами седымиДворец продажи и наживы.Он, город, что оглоблю богаСейчас сломал о поворот,Спокойно встал, едва тревогаЕго волнует конский рот.Он, город, старой правдой гордИ красотою смеха силаВ глаза небеснейшей из морд,Жует железные удила;Всегда жестокий и печальный,Широкой бритвой горло нежь! –Из всей небесной готовальниТы взял восстания мятеж,И он падет на наковальнюПод молот, божеский чертеж!Ты божество сковал в подковы,Чтобы верней служил тебе,И бросил меткие оковыНа вороной хребет небес.Свой конский череп человеча,Его опутав умной гривой,Глаза белилами калеча,Он, меловой, зажег огниво.

Как филинов кровавый ряд,Дворцы высокие стоят,И где труду так вольно ходитсяИ бьет руду мятежный кий,Блестят, мятежно глубоки,Глаза чугунной богородицы.Опять волы мычат в пещере,И козье вымя пьет младенец,И идут люди, идут звериНа богороды современниц.Я вижу конские свободыИ равноправие коров,Былиной снов сольются годы,С глаз человека спал засов.Кто знал – нет зарева умней,Чем в синеве пожара конского,Он приютит посла конейВ Остоженке в особняке Волконского.И вновь суровые раскольникиПокроют морем ЛедовитымЛица ночные треугольникиСвободы, звездами закрытой.От месяца «Ая» до недель «играй-овраги»Целый год для нас страда,А говорят, что боги благи,Что нет без отдыха труда.До зари вдвоем с женойТы вязал за снопом сноп.Что ж сказал господь ржаной?– Благодарствую, холоп!И от посева до ожина,До первой снеговой тропыСерпами белая дружинаВязала тяжкие снопы.Веревкою обмотан барина,Священников целуемый бичом,Дыши как вол – пока испаринаНе обожжет тебе плечо,И жуй зеленую краюху,Жестокий хлеб, который дён?Пока рукой земного рухаНе будешь ты освобожден.И песней веселого ядаНаполни свободы ковши,Свобода идет НеувядаПожаром вселенской души.Это будут из времени латыНа груди мирового труда,И числу, в понимании хаты,Передастся правительств узда.Это будет последняя дракаРаба голодного с рублем,Славься, дружба пшеничного злакаВ рабочей руке с молотком.И пусть моровые чернилаПокроют листы бытия,Дыханье судьбы изменилоОдежды свободной края.И он вспорхнет, красивый уголЗемного паруса труда,Ты полетишь, бессмертно смугол,Священный юноша, туда.Осада золотой чумы!Сюда, возниц небесных воры!Умейте, лучшие умы,Намордники надеть на моры.И пусть лепечет звонко птахаО синем воздухе весны,Тебя низринет завтра плахаВ зачеловеческие сны.Это у смерти утесовПрибой человечества.У великороссовНет больше отечества.Где Лондон торг ведет с Китаем,Высокомерные дворцы,Панамою надвинув тучу, их пепла не считаем,Грядущего творцы.Так мало мы утратили,Идя восстания тропой,–Земного шара председателиШагают дерзкою толпой.Тринадцать лет хранили будетлянеЗа пазухой, в глазах и взорах,В Красной уединясь Поляне,Дней Носаря зажженный порох.Держатель знамени свобод,Уздою правящий ездой,В нечеловеческий походЛети дорогой голубой.И, схоронив времен останки,Свободу пей из звездного стакана,Чтоб громыхал по солнечной болванкеСоборный молот великана.Ты прикрепишь к созвездью парус,Чтобы сильнее и мятежнейЗемля неслась в надмирный ярус,И птица звезд осталась прежней.Сметя с лица земли торговлюИ замки торгов бросив ниц,Из звездных глыб построишь кровлю –Стеклянный колокол столиц.Решеткою зеркальных оконТы синих зарев неясыть,И ты прядешь из шелка кокон,Полеты – гусеницы нить.И в землю бьют, как колокола,Ночные звуки-великаны,Когда их бросят зеркалаИ сеть столиц раскинет станы.Где гребнем облаков в ночном цветуРасчесано полей руно,Там птицы ловят на летуЛетящее с небес зерно.Весною ранней облакаПересекал полетов знахарь,И жито сеяла рука,На облаках качался пахарь.Как узел облачный, идут гужиРуна земного бороны,Они взрастут, колосья ржи,Их холят неба табуны.Он не просил: «Будь добр, бози, миИ урожай густой роди!» –Но уравненьям вверил озимиИ нес ряд чисел на груди.Там муку съедобной глиныПеретирали жерновамиКрутых холмов ночные млины,Маша усталыми крылами.И речи знания в молнийном телеГласились юношам веселым,Учебники по воздуху летелиВ училища по селам.За ливнями ржаных семян ищиТого, кто пересек восток,Где поезд вез на север щи,Озер съедобный кипяток.Где удочка лежала баринаИ барчуки катались в лодке,Для рта столиц волна зажарена,И чад идет озерной водки.Озерных щей ночные паровозыВезут тяжелые сосуды,Их в глыбы синие скуют морозыИ принесут к глазницам люда.Вот море, окруженное в чехолХолмообразного стекла,Дыма тяжелого хохолВисит чуприной божества.Где бросала тень постройкаИ дворец морей готов,Замок вод возила тройкаМоре вспенивших китов.Зеркальная пустыня облаков,Озеродей летать силен,Баян восстания письменЗасеял нивами станков.Те юноши, что клятву далиРазрушить языки,–Их имена вы угадали –Идут увенчаны в венки.И в дерзко брошенной овчинеПроходишь ты, буен и смел,Чтобы зажечь костер починаЗемного быта перемен.Где сквозь далеких звезд кокошникГорят Печоры жемчуга,Туда иди, небес помощник,Великий силой рычага.Мы в ведрах пронесем НевуТушить пожар созвездья Псов,Пусть поезд копотью прорежет синеву,Взлетая по сетям лесов.Пусть небо ходит ходуномОт тяжкой поступи твоей,Скрепи созвездие бревномИ дол решеткою осей.Как муравей ползи по небу,Исследуй его трещиныИ, голубой бродяга, требуйТе блага, что тебе обещаны.Балду, кувалды и киюрыЖестокой силой рычагаВ созвездьях ночи воздвигалПотомок полуночной бури.Поставив к небу лестницы,Надень шишак пожарного,Взойдешь на стены месяцаВ дыму огня угарного.Надень на небо молоток,То солнце на два поверни,Где в красном зареве восток,–Крути колеса шестерни.Часы меняя на часы,Платя улыбкою за ужин,Удары сердца на весыКладешь, где счет работы нужен.И зоркие соблазны выгоды,Неравенство и горы денег –Могучий двигатель в лони годы –Заменит песней современник.И властный озарит гудокВеликой пустыни молчания,И поезд, проворный ходок,Исчезнет, созвездья венчаннее.Построив из земли катушку,Где только проволока гроз,Ты славишь милую пастушкуУ ручейка и у стрекоз.И будут знаки уравненьяМежду работами и ленью.Умершей власти, без сомненья,Священный жезел вверен пенью.И лень и матерь вдохновенья,Равновеликая с трудом,С нездешней силой упоеньяВозьмет в ладонь державный лом.И твой полет вперед всегдаПовторят позже ног скупцы,И время громкого судаУзнают истины купцы.Шагай по морю клеветы,Пружинь шаги своей пяты!В чугунной скорлупе орленокЛетит багровыми крылами,Кого недавно, как теленокЛизал, как спичечное пламя.Черти не мелом, а любовьюТого, что будет, чертежи.И рок, слетевший к изголовью,Наклонит умный колос ржи.

22 мая 1920, 1922