Поцелуй Солнца (СИ) - Анна Лирс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ужинали мы вчетвером уже у Виталия в квартире, пока мы с Юлой раскладывали и развешивали мою одежду в заранее освобожденный для этого часть встроенного шкафа, мужчина озаботились ужином. К моменту, когда мы закончили и последняя коробка была деактивирована, обращаясь тонким листом плотного материала, и убрана в кладовку, в двери постучался курьер с заказанной едой из кафе в паре кварталов от дома.
Празднование переезда затянулось, и друзья остались ночевать у нас. Да, уже у нас. Как звучи-и-ит. Эх! В воскресенье, после довольно позднего завтрака Юлиана с Женей откланялись, и мы остались с Витом одни. Завтра всем на работу, так что стоило отдохнуть, по-настоящему, а не так активно, как это вышло у нас. Поэтому остаток дня мы провели в ленивом ничегонеделании: смотрели легкие комедии, перекусывали остатками вчерашнего ужина, приняли ванну и, после позднего ужина за просмотром очередного фильма, упали в кровать.
Было что-то такое особенное для меня просто лежать в объятиях Виталия и медленно уплывать в страну Морфея. Чувствовать его теплую руку, покоящуюся на моей талии, и слышать, точнее – чувствовать дыхание мужчины, щекотавшее мне шею. Было хорошо. Было спокойно и уютно. Так как надо.
Утро понедельника ознаменовалось на работе прибытием новой группой подопытных. Группы, при взгляде на которую у меня перехватило дыхание и на несколько ударов, кажется, замерло сердце. Дети. Это были разновозрастные дети. Их было двенадцать.
– Катя, ты же знаешь, что это необходимо, – прозвучал рядом со мной, как ни странно голос тети, что так и осталась пока что жить с дядей, не покидая его и неспеша возвращаться в родной город. – Именно дети – это то самое будущее поколение, что должно перестать прятаться под куполами. Сыворотка ваша прошла прекрасно уже три этапа испытаний, – тетя кивнула на детей за стеклом очередной исследовательской палаты. – Они являются последним шагом перед массовым внедрением сыворотки в мире. Ваши возрастные расчеты учтены, соотношение возраста и веса пациентов тоже. Они все прошли предварительную подготовку перед вакциной, так что выдыхай и готовься к очередному ответственному наблюдению за процессом испытания вашего «Оsculum solis».
– Я все это прекрасно понимаю, тетя. Просто… – шумно выдыхаю, прочищаю горло и беру себя в руки. Нужно выкинуть лишние мысли из головы и настроиться на работу. Вдох. Выдох. – Да, эти данные будут последними, благодаря чему мы сможем рассчитать точное количество инъекций и сроки действия сыворотки.
– За вашей работой очень внимательно наблюдают, – еле слышно произнесла моя родственница. – Все и вся перепроверяются, чтобы ваш отдел ничто и никто не отвлекал по пустякам.
– Ну, – фыркнула я с еле заметной ухмылкой. – Подтянутых парней с хмурыми лицами, что наводнили наш корпус, я давно заметила. Да и не только на территории лабораторного комплекса…
– Вас охраняют и это правильно. Сама знаешь, всегда может найтись кто-то, возжелавший украсть разработку или самого создателя нового открытия. Поэтому все проходит и через мой отдел тоже, во избежание…
– Я понимаю. Спасибо.
– Это тебе спасибо, Катюш, – тихо сказала тетя и положила мне руку на плечо, чуть сжала его и ушла, оставляя меня следить за процессом ввода инъекции детям.
Разумеется, наших юных подопытных тоже разделили на три подгруппы не только по возрасту, но и по состоянию здоровья. Всем ввели сыворотку, и наша работа с дядиной группой ученых началась с новым энтузиазмом.
Все необходимые первоначальные данные у нас были, новые поступали в течении всего дня. Мы их получали, разделяли и распределяли между собой, чтобы анализировать, проверять и… Работали, долго и тщательно все рассчитывали и по нескольку раз пропускали через программу расчета и анализа собственные выкладки с формулами. Нельзя было ошибиться даже в самой микроскопической малости, так одну такую ошибку уже допустили в прошлом. Больше такого не хотелось.
За всеми испытаниями и наблюдениями прошел месяц.
Целый месяц, наполненный напряженной работой, из-за которой все, на что меня хватало, когда я приходила домой, так это принять душ, что-нибудь перекусить и упасть в кровать. Вит тоже выматывался и тоже, как и я пропадал на своей работе до полуночи, а порой и вовсе там ночевал в те ночи, когда я отзванивалась и говорила, что не приду из-за необходимости в три часа ночи запустить новый расчет в анализатор и так далее. Лишнего по комму старалась не говорить, прекрасно понимая, что все наши действия фиксируются многочисленными камерами комплекса.
Сегодня я опять проснулась в лаборатории, обнимая не очень удобную подушку и не сразу приходя в себя от сна. Из царства Морфея меня вырвал писк лабораторного универсального анализатора. Возле него уже стоял дядя с Юлой и еще одним своим коллегой. Они молча вглядывались в данные, хмурились, обменивались короткими кивками и снова прилипали к экрану. Поспешила подняться и тоже взглянуть – что же такого они увидели, что не могут сейчас произнести ни слова.
– Утра доброго всем, – сказала я, поправляя свой рабочий комбез и подходя к продолжающим молча стоять трем фигурам. – Что скажете?
– Спугнуть боимся, – шепотом отозвалась Юла и ткнула пальцем в экран.
Проследила за ее жестом, глазами, хмыкнула на светящиеся формулы, а когда вспомнила что именно я запускала в анализатор ночью, забыла, как дышать на несколько секунд.
На экране четко прописывались свежие данные по вакцине. Не просто данные, а указание количества необходимых вакцинаций и их объема на все возрастные подгруппы подопытных. Их требовалось пять. Всего пять инъекций с разным объемом сыворотки и определенным интервалом времени между ними.
– А? – выдохнула я, боясь даже мигнуть.
– Да, отправил, – прошептал дядя.
– И форму? – снова я и на выдохе, все же рискнув моргнуть и удостовериться, что на экране ничего не изменилось.
– И
