Меч Предназначения - Анджей Сапковский

– Ты при деньгах, Геральт? – вопросил он с надеждой в голосе.

– Нет. Все, что было, ушло на куртку.

– Скверно и паршиво, – вздохнул Лютик. – Черт, ни одной живой души, ну никого, кто мог бы угостить. Эй, хозяин, что так пусто нынче?

– Еще слишком рано для обычных гостей. А подмастерья каменщицкие, те, что храм ремонтируют, уже побывали и вернулись на стройку, забрав мастера.

– И никого больше? Никогошеньки?

– Никого, акромя благородного купца Бибервельта, который завтракает в большом эркере.

– Э, так Даинти тут? – обрадовался Лютик. – Надо было сразу сказать. Пошли в эркер, Геральт. Бибервельта, низушка, знаешь?

– Нет.

– Не беда. Познакомишься. Ого! – воскликнул трубадур, направляясь в боковую комнату. – Чую с запада веяние и дух луковой похлебки, столь милые моему обонянию. Ку-ку! Это мы! Нежданчики!

В эркере, за средним столом, у столба, украшенного гирляндами чеснока и пучками трав, сидел пухлощекий кудрявый низушек в фисташково-зеленой жилетке. В правой руке у него была ложка, левой он придерживал глиняную тарелку. При виде Лютика и Геральта низушек замер, раскрыв рот, а его огромные орехового цвета глаза расширились от страха.

– Привет, Даинти, – сказал Лютик, весело помахав шапочкой. Низушек по-прежнему не изменил позы и не прикрыл рта. Рука у него, как заметил Геральт, слегка подрагивала, а свисающая с ложки длинная ниточка вареного лука раскачивалась, словно маятник.

– Пппп-приве-ет, Лю-ю-тик, – заикаясь, выдавил он и громко сглотнул.

– Икота замучила? Хочешь, напугаю? Сразу пройдет! Слушай: на заставе видели твою женушку! Вот-вот явится! Гардения Бибервельт собственной персоной, ха-ха-ха!

– Дурак ты, Лютик, – укоризненно проговорил низушек.

Лютик снова жемчужно рассмеялся, одновременно взяв два сложных аккорда на струнах лютни.

– Потому как мина у тебя исключительно глупая, братец, а таращишься ты на нас так, словно у нас рога и хвосты выросли. А может, ведьмака испугался? А? Или, думаешь, начался сезон охоты на низушков? Может…

– Прекрати, – не выдержал Геральт, подходя к столу. – Прости, дружище. Лютик сегодня перенес тяжелую личную трагедию и еще не оправился. Вот и пытается шуткой прикрыть печаль, угнетение и стыд.

– Не говорите. – Низушек втянул наконец содержимое ложки. – Сам угадаю. Любезная Веспуля звезданула его по кумполу горшком и выперла наконец взашей? Так, Лютик?

– Я не разговариваю на деликатные темы с личностями, кои сами жрут и пьют, а друзей заставляют стоять, – проговорил трубадур и тут же, не ожидая приглашения, уселся. Низушек зачерпнул ложку похлебки и слизнул свисающие с нее нитки сыра.

– Что правда, то правда, – угрюмо произнес он. – Приглашаю, куда ж деваться. Присаживайтесь и… чем хата богата. Отведайте луковой похлебки.

– В принципе-то я так рано не ем, – задрал нос Лютик. – Но уж, так и быть, уважу. Только не на пустой желудок. Эй, хозяин! Пива, любезный, да живо!

Девушка с красивой толстой косой, свисающей до ягодиц, принесла тарелки с похлебкой и кубки. Геральт, приглядевшись к ее кругленькой, покрытой пушком мордашке, отметил для себя, что у нее были бы вполне приличные губки, если б она помнила о том, что ротик надобно хоть иногда прикрывать.

– Дриада лесная! – воскликнул Лютик, хватая руку девушки и целуя ее в ладошку. – Сильфида! Волшебница! Божественное создание с глазами, словно васильковые озера! Прелестная, как утренняя заря, а форма губ твоих, возбуждающе приоткрытых…

– Дайте ему пива, быстренько, – простонал Даинти Бибервельт. – Не то случится несчастье.

– Не случится, не случится, – заверил бард. – Правда, Геральт? На всем белом свете не найти более спокойных людей, нежели мы двое. Я, милсдарь купец, поэт и музыкант, а музыка умягчает обычаи. А наличествующий здесь, в эркере, ведьмак вообще опасен исключительно для чудищ, чудовищ и уродцев. Познакомься: Геральт из Ривии, гроза упырей, упыриц, упырих, оборотней и всяческой мерзопакостности. Небось слышал о Геральте, Даинти?

– Слышал. – Низушек подозрительно глянул на ведьмака. – Ну и что?.. Что поделываете в Новиграде, милсдарь Геральт? Неужто туточки появились какие-нинабудь страшные монстры? Вас… хм-хм… наняли?

– Нет, – улыбнулся ведьмак, – я на отдыхе.

– О! – произнес Даинти, нервно перебирая волосатыми ногами, на пол-локтя не достающими до пола. – Это славно…

– Что – славно? – Лютик проглотил ложку похлебки и запил пивом. – Не хочешь поддержать нас, Бибервельт? В увеселениях, разумеется. Ишь как все славно складывается. Здесь, в «Наконечнике Пики», мы намерены подвыпить. А потом планируем забежать в «Пассифлору» – это очень дорогой и приличный бордель, на простом языке «Страстоцветом» именуемый, где можно пригласить полуэльфку, а если повезет, то и чистокровку. Однако нам нужен спонсор.

– Кто-кто?

– Ну, тот, кто будет платить.

– Так я и думал, – буркнул Даинти. – Сожалею. Во-первых, у меня деловая торговая встреча. Во-вторых, нет средств на оплату подобных увеселений. В-третьих, в «Страстоцвет» пускают только людей.

– А мы кто – совы сычные или как там? Ах да, понимаю. Туда не пускают низушков. Это верно. Ты прав, Даинти. Здесь Новиград. Столица мира.

– Да, – произнес низушек, не отрываясь от ведьмака и странно кривя губы. – Ну так я уж пойду. Я договорился…

Дверь эркера с грохотом отворилась, и в комнату влетел… Даинти Бибервельт.

– О боги! – взвизгнул Лютик.

Низушек, появившийся в дверях, ничем не отличался от низушка, сидящего за столом, если не считать, что за столом сидел чистый, а в дверях стоял грязный, побитый и помятый.

– Вот где ты, сучий хвост! – рявкнул грязный низушек, кидаясь к столу. – Ах ты, ворюга!

Его чистый близнец вскочил, опрокинув табурет и свалив со стола посуду. Геральт отреагировал автоматически и молниеносно: схватив со скамьи меч в ножнах, он съездил Бибервельту по загривку тяжелым ремнем. Низушек рухнул на пол, скуксился, юркнул меж ног Лютика и на четвереньках почимчиковал к выходу, при этом его руки и ноги вдруг вытянулись, словно лапки паука. Увидев это, грязный Даинти Бибервельт разразился бранью, взвыл и отскочил, с грохотом врезавшись спиной в деревянную перегородку. Геральт кинул ножны, пинком отбросил с дороги стул и рванулся в погоню. Чистый Даинти Бибервельт кузнечиком перескочил порог эркера, влетел в общую залу, натолкнулся на девицу с полураскрытым ртом. Увидев его длинные лапы и карикатурно расплывшуюся физиономию, девушка разинула рот на всю возможную ширину и издала пронизывающий уши вопль. Геральт, воспользовавшись потерей темпа, вызванной соударением Лжедаинти с девушкой, догнал его на середине залы и ловким пинком в колено повалил на пол.

– Не рыпайся, братишечка, – прошипел он сквозь стиснутые зубы, приставив к монстру острие меча. – Не рыпайся.

– Что тут творится? – зарычал трактирщик, подбегая с черенком от лопаты в руке. – Что еще за фокусы? Стража! Дэчка, жми за стражей!

– Не-е-е! – взвыло существо, прижимаясь к полу и еще больше деформируясь. – Смилуйтесь, не-е-е!

– Никакой стражи! – поддержал его грязный низушек, вылетая из эркера. – Держи девчонку, Лютик!

Трубадур схватил верещащую Дэчку, невзирая на спешку, старательно выбирая места. Дэчка запищала и осела на пол у его ног.

– Спокойно, хозяин, – с трудом выговорил Даинти, – это дело личное, не надо стражи. Я покрою ущерб.

– Нет никакого ущерба, – трезво проговорил трактирщик, осматривая залу.

– Но будет, – скрежетнул толстенький низушек. – Потому как сейчас я стану его бить. И еще как! Я стану бить его жестоко, долго и страстно, и тогда он тут все раздолбает.

Распластавшаяся на полу длиннолапая карикатура на Даинти Бибервельта жалостливо захрипела.

– Ничего подобного, – проговорил холодно трактирщик, прищурившись и слегка приподняв черенок. – Бейте его сколь влезет на улице или во дворе, господин низушек. Потому как это… это же прямо-таки уродец какой-то!

– Хозяин, – спокойно произнес Геральт, не ослабляя нажатия клинка на шею уродца. – Главное – не волноваться. Никто ничего не разобьет, не будет никакого ущерба. Мы владеем ситуацией. Я – ведьмак, а уродец, как видите, у меня в руках. Однако, поскольку это действительно похоже на личные отношения, мы спокойно выясним их в эркере. Отпусти девушку, Лютик, и иди сюда. У меня в сумке лежит серебряная цепочка. Вынь ее и как следует стяни лапы этому типу. В локтях, за спиной. Не шевелись, братишечка.

Существо тоненько заскулило.

– Порядок, Геральт, – сказал Лютик. – Связал. Пошли в эркер. А вы, хозяин, чего стоите? Я же заказывал пиво. А уж если я заказываю пиво, то его должно подавать до тех пор, пока я не крикну: «Воды!»