Фуршет для одинокой дамы - Татьяна Полякова

— Не почему-то, — поморщилась я, — а потому, что…

— Но ведь никто об этом не знает, — перебил Аркадий, и голос его звучал как сладкая музыка, но только не для меня.

— Что-то я никак не пойму…

— А что тут понимать? Вы встретились, он погиб, следовательно, начатое дело продолжать вам.

— Какое дело? — пролепетала я и даже вроде бы затосковала по тюремной камере, по крайней мере, она показалась предпочтительнее того, что предлагал Аркадий.

— Наше общее дело, — как ни в чем не бывало заявил он.

— Постойте, но как же я… ничего не понимаю.

— На самом деле все просто, — продолжал он вкрадчиво, но сам себе не верил. — Как я уже сказал, Регина сотрудничала с нами, и нам известно достаточно, чтобы мы могли продолжить операцию. Если бы встреча не состоялась в отеле, оба должны были отправиться в кемпинг, что вы и сделали. Рокотов являлся доверенным лицом человека, который очень нас интересует, повторяю, очень интересует. Собственно, для того, чтобы схватить этого опасного преступника, и задумана вся операция.

— С чего вы взяли… — начала я, но Аркадий перебил:

— Операция под угрозой срыва, не только наша операция, но и его. Речь идет о больших деньгах, о нескольких миллионах долларов. Вы понимаете? Он просто обязан как-то проявить себя в этой ситуации.

— Согласна, миллионы — это серьезно, но я-то что могу сделать?

— Вы отправитесь к следующему месту встречи. Да-да. Как видите, интересующий нас человек весьма предусмотрителен. Если бы встреча в кемпинге вновь не состоялась, Регине надлежало переехать в некий отель и ждать там. Мы исходим из того, что вы обязаны строго следовать инструкции. Человек, стоящий во главе всего этого, должен послать вам навстречу связного, а если нам повезет, приедет сам.

— Ух ты, — только и смогла сказать я, посидела, погрустила и добавила с печалью:

— Я видела уже пять трупов. Вы хотите, чтобы я стала шестым?

— Не волнуйтесь, ваша безопасность — это наша забота.

— А чьей заботой была безопасность Регины? — разозлилась я.

— В любом деле возможны накладки, но в вашем случае их не предвидится, гарантирую. Вы будете под неусыпной охраной наших людей. — Двое мужчин напротив с готовностью кивнули.

Мне стало вовсе нехорошо. Эти типы прохлопали свою операцию, а теперь пытаются спасти положение за мой счет. Разумеется, их совершенно не волнует тот факт, что я не хочу погибнуть смертью героя. Что им до этого? Незначительный человечек в их грандиозной игре. Конечно, я могу послать их к черту и оказаться в тюрьме. Они выместят на моей шкуре всю свою злость. Начальство поди им шею намылит, а они мне.

— У меня есть выбор? — все-таки поинтересовалась я. Все трое дружно покачали головами. — Я так и думала, — кивнула я и по-дурацки улыбнулась.

Я бежала к вертолету в сопровождении Аркадия и его людей. Вертолет приземлился на лужайке неподалеку от дома, где мы находились. Нечего и говорить, какое это произвело на меня впечатление, я почувствовала себя Джеймсом Бондом в юбке и даже возгордилась, — как ни крути, а ведь я совершаю подвиг во имя Родины. Только длилось это недолго, я имею в виду гордость, и дело тут не в Родине, с ней-то как раз полный порядок, но при виде вертолета и тупому становится ясно, как тут все серьезно, а коли серьезно… В общем, хорошо, если о моей безопасности они говорили убежденно, а если сами не уверены? На смену гордости пришли печальные раздумья и сомнения, но к тому моменту мы уже загрузились в вертолет, я под руку с Аркадием, один из его ребят (звали его Павлом) с моим чемоданом, а второй без конца тревожно оглядывался, чем еще больше вгонял меня в тоску. Вертолет тут же взмыл в небо, а Аркадий, не успела я устроиться поудобнее, сразу же полез с инструкциями. Надо сказать, у меня от них уже мозги пухли, и от инструкций, и от самого Аркадия, оказавшегося страшной занудой, оттого отвечала я вяло, чем сразу же вызвала его недовольство.

— Ирина Константиновна, я хотел бы еще раз обратить ваше внимание…

— Да я все помню, честно. Мне просто спать хочется. У меня память хорошая, я действительно все запомнила, — поспешила утешить я, видя, как перекосилась его физиономия. — Вы, главное, не забудьте о моей безопасности, очень, знаете ли, не хочется в моем возрасте…

— Вот вам паспорт, — с недовольным видом протянул он мне документ. — На имя Софьи Сергеевны Беляевой. Имя оставили прежним, чтоб вы не путались. Паспорт вашей знакомой, по понятным причинам, больше не годится.

— А у нее не будет неприятностей? — испугалась я. — Я имею в виду свою знакомую?

— У нас у всех будут неприятности, если вы…

— Поняла, — с готовностью кивнула я, еще раз выслушивать его нравоучения просто сил не было.

— Вот мобильный, — сделав паузу, протянул он мне телефон с недовольным видом. — Обычный телефон, в случае крайней необходимости вы должны позвонить. Номер помните? — Я повторила номер, он и тогда вроде бы остался недоволен, смотрел с сомнением. — После того, как мы вас высадим…

— Вы третий раз об этом говорите, — не выдержала я.

— Хорошо, — согласился он со вздохом и замолчал.

К тому моменту, когда вертолет набрал высоту, мной владело одно всепоглощающее желание. Лечь и уснуть, по крайней мере часов на десять, а там хоть трава не расти. То есть потом-то, конечно, другие думы одолеют, но трудности надо преодолевать по мере их возникновения. Я подумала, раз уж Аркадий заткнулся, может, удастся немного вздремнуть во время перелета, но перелет занял совсем мало времени, вертолет — это вам не автобус. Не успела я расслабиться и смежить веки, как мы пошли на посадку.

Приземлились на аэродроме, вдалеке я видела самолеты сквозь сетку дождя. Я невольно поежилась, потому что была в легком платье, втянула голову в плечи, чтобы дождевые капли не попали за шиворот, тут над моей головой раскрылся зонтик, я повернулась и увидела Павла с таким выражением лица, точно он сию минуту заслонил меня от вражеских пуль, мне стало по-настоящему тошно, но я все-таки сказала:

— Спасибо. — И мы гуськом направились к машине, которая ждала нас возле летного поля.

Аэропорт покинули очень быстро, дорога вскоре пошла на подъем, а небо очистилось, выглянуло солнце, мир вокруг заискрился, засиял, а я подумала, что совсем не готова его оставить, и вновь покосилась на Павла. Сразу видно, что олух, ну разве такой устережет? А там суперпреступник, если не врут, конечно, и черт-те кто еще. Убийцы, по крайней мере, точно настоящие. Может, я поторопилась? И в тюрьме люди живут…

Ободренная этими мыслями, я взирала за окно, сонливость исчезла, и как-то чувствовалось, что бессонница мне обеспечена. Резкий поворот, в низине я увидела поселок, он спускался к морю.

— Ну, вот, — вздохнул Аркадий. — Прибыли. — Не удержался и спросил:

— Вы все хорошо запомнили?

— Конечно. Не беспокойтесь, — подбодрила его я, видя, что он в этом очень нуждается.

Машина притормозила на краю поселка, я вышла, Павел достал мой чемодан.

— До свидания, — сказала я, раз сказать что-то надо, мужчины, в том числе и шофер, кивнули. Я подхватила чемодан и побрела по тропинке в сторону моря. Где-то там автобусная остановка. Автобус будет через двадцать минут. Я оглянулась, успела заметить, как за поворотом исчезла машина Аркадия, и неожиданно почувствовала себя сиротой.

Вид гостиницы нагонял тоску. Серое сооружение, построенное лет двадцать назад и успевшее заметно обветшать. Пляж выглядел тоже как-то уныло. Среди больших камней на мелкой гальке лежали десятка два отдыхающих.

— Это вам не Канары, — вздохнула я и направилась к ступеням центрального входа, украшенного вазонами с бархатцами.

Номер я получила исключительно легко, не знаю, кого за это стоило благодарить, возможно, Аркадий постарался, а может, все дело в том, что сезон только-только начался. Мой номер радости не вызвал. Горячая вода текла тонкой струйкой, кровать скрипела, кресло вытерлось и в нескольких местах потрескалось, правда, телевизор работал, но я в нем не нуждалась. Балкон был, однако выходил на дорогу и особо привлекательным не показался. Кондиционер шумел и сотрясался, а на балконе под ним натекла лужа, может, по этой причине балкон выглядел неопрятно.

Я приняла душ и наконец-то легла спать. Сон мой был чуток, а сновидения малоприятными, и заметного облегчения отдых не принес. Вечером я поужинала (ресторан вовсе никуда не годился) и вновь завалилась в постель. Где-то в половине одиннадцатого, измучившись и жалея себя до слез, я позвонила Светке, хотя Аркадий мне это категорически запретил.

— Где ты? — рявкнула она так, что я трубку едва не выронила.

— Не кричи, — взмолилась я, — без тебя тошно.

— Где ты? — спросила она на полтона ниже.

— Говорить не велели.

— Кто не велел? — Перед моим мысленным взором возникло лицо сестрицы с вытаращенными глазами.