Пароль - Директор - Хайнц Хене

Два подразделения, снабженные пеленгаторами и передатчиками, улица за улицей прокладывали путь к подпольной рации. Но их неизвестный противник выходил в эфир на такие короткие промежутки времени, что часто даже не удавалось определить направление. В довершение ко всему передатчики часто на несколько дней замолкали, а иногда появлялись в совершенно другом направлении.

Тем не менее к 21 октября 1941 года отряды пеленгаторов достигли своей цели и засекли приблизительное размещение передатчиков. Один находился поблизости от Байришплатц, второй в северном Берлине рядом с Инвалиденпарк, а третий на Морицплатц в юго-восточной части города. Служба ФуIII приказала задействовать пеленгаторы малого радиуса действия. Казалось, через несколько дней удастся точно определить дома, в которых работали передатчики.

Небольшая, но решающая ошибка спутала все планы поисковой радиослужбы Коппа: на якобы принадлежавших почтовой службе грузовиках не было никаких обозначений, указывающих на их принадлежность, более того, на номерах стояли буквы ВЛ (вермахт/Люфтваффе). Радист Ганс Коппи во время прогулки обратил внимание на номера, заподозрил неладное и немедленно предупредил своего шефа Шульце-Бойзена. 22 октября берлинские передатчики внезапно замолчали.

Вслед за этой неудачей в Берлине служба ФуIII была вынуждена обратить особое внимание на до тех пор игнорированную ею активность передатчика с позывными ПТХ, работавшего на западе. По уточненным данным он находился в Бельгии, по мнению специалистов район ограничивался прибрежной зоной в окрестностях Брюгге. Однако время поджимало, поскольку с каждым днем становилось все очевиднее, что график выхода в эфир и частоты этой рации очень схожи с берлинскими. Возможно, она могла оказаться самой главной из этой четверки.

Радиоищейки обратились за помощью к своим старым друзьям из абвера. По их мнению, подотдел III Ф, состоявший из специалистов контрразведки во главе с полковником Роледером, мог точнее установить его координаты. После начала войны в III отделе абвера собрался самый большой штат сотрудников германской разведки. Его станции слежения, на которых работали лучшие офицеры абвера, покрывали контрразведывательной сетью всю территорию оккупированной немцами Европы. Они тесно сотрудничали с подотделом III Н (цензура), и от их внимания вряд ли смогло бы ускользнуть хоть одно подозрительное явление на всей оккупированной территории. С этой точки зрения служба Роледера являлась даже более влиятельной, чем гестапо и СД.

Группа специалистов из подотдела III Ф включились в охоту на ПТХ. Через "Сеть Адольфа" - прямую шифрованную телефонную сеть, связывавшую службу абвера в Берлине со всеми её управлениями как на территории рейха, так и на оккупированной территории - Роледер дал задание офицеру своего подразделения в Генте.

Однако поначалу у "нашего человека" в Генте не было ни единой идеи, с чегр начать поиски в соседнем Брюгге. Этим человеком был Гарри Пипе, капитан резерва, родившийся в Ульцене в 1893 году, во времена Первой мировой войны - лейтенант кавалерии, а в период французской кампании командир противотанковой роты. В абвер его перевели лишь в конце сорокового года. Это был кабинетный чиновник, прекрасно себя чувствовавший среди досье и папок с приказами, его профессией было право, он дослужился до чина старшего государственного прокурора и готовился возглавить судебную палату в Гамбурге, когда его призвали.

Как опытного следователя, его определили в контрразведку, а знание французского привело его в службу абвера в Генте. Долгое время он чувствовал себя в мире разведки чужаком. Бывший юрист Пипе предпочитал быстрые и решительные действия, но контрразведка - это трудное, часто бесплодное состязание выдержки и терпения, цель которого состоит не в задержании отдельного врага, а в выявлении всей преступной организации.

Вдобавок Пипе не был знаком с методами работы коммунистического подполья. По своей наивности он отправил своих сотрудников в поиски советских агентов по тавернам Брюгге. Они искали там, где настоящие профессионалы никогда бы не стали - среди бельгийских коммунистов. Пипе вспоминал, что "по сообщениям наших агентов никакой активности не отмечалось; коммунисты были напуганы и пассивны". Он гордо доложил, что в районе Брюгге шпионы не обнаружены. Но службу безопасности связи его доклад не удовлетворил. Теперь пеленгаторы Фу III засекли передатчик ПТХ в Генте. И Пипе снова включился в поиски.

Когда горе-детектив вновь отправил в Берлин отрицательный ответ, Роледер пришел в ярость и посоветовал ему оставить свой письменный стол и лично возглавить охоту. Пипе встрепенулся и с настойчивостью опытного следователя занялся поисками подпольной рации.

Поиски в Генте ни к чему не привели, но теперь Берлин в качестве возможного местонахождения ПТХ указал на Брюссель. Персонал коротковолновой станции слежения "Запад" был настолько уверен в своей правоте, что из Фу III в Брюссель откомандировали капитана Хуберта Фрайера, командовавшего радиоротой штаб-квартиры ОКВ, с подразделением опытных операторов и новым пеленгаторным оборудованием.

В конце ноября Пипе с Фрайером начали совместные поиски. Пипе предварительно провел неплохую подготовку. Под видом бизнесмена он поселился в квартире на брюссельском бульваре Брэнд Витлок. Ему не раз приходилось летать на "Физелер-Шторх", оснащенном пеленгатором, и слушать работу передатчика ПТХ. Он был убежден, что рация находится в брюссельском квартале Эттербеек.

Перспективы проведения операции складывались как нельзя лучше. Вражескому радисту явно приказали работать в ущерб безопасности, поскольку передачи велись по пять часов подряд и всегда в одно и то же время: с полуночи до пяти утра. В добавок германские оккупационные власти в Брюсселе ввели в ночное время комендантский час, так что радист не мог обезопасить себя, выставив дозорных.

Но самое главное - люди Фрайера привезли с собой новый коротковолновый пеленгатор, который вместе со встроенной антенной помещался в неприметном чемодане. От чемодана к уху оператора тянулся тонкий провод. Больше не нужен был грузовик с предательской антенной на крыше, предупреждавшей о приближении сыщиков, и никакого рева мотора. Враг вряд ли мог догадаться, что невинный прохожий с миниатюрным наушником - сотрудник германской службы безопасности.

Люди Фрайера приступили к работе, и через две недели с известной погрешностью установили расположение передатчика. Линии на карте города пересекались на Рю де Атребайтс. В указанной точке, как отмечали разведчики Пипе, находились три здания под номерами 99, 101 и 103. Дом под номером 103 пустовал, в 99-м проживало семейство фламандцев, а 101-й занимал южноамериканец, работавший на германские власти.

В каком из этих трех зданий мог разместиться передатчик? Наибольшие подозрения у Пипе вызывал пустующий дом, но он не стал рисковать, а разместился на примыкавшей к этим трем домам вилле, которую занимали сотрудники организации Тодта, и ещё раз провел пеленгацию. Теперь у специалистов Фрайера сомнений не оставалось: передатчик находился в доме под номером 101, который занимал так называемый южноамериканец.

Операция началась в ночь с 13-го на 14-е декабря 1941 года. Пипе с двадцатью пятью солдатами комендантского батальона и десятью сотрудниками тайной полиции окружили все три здания. Поверх ботинок всем было велено надеть носки. Наготове были фонари, топоры и даже пожарные кареты.

Пипе дал сигнал к атаке, и его люди бросились к зданиям. Сам он с двумя сотрудниками тайной полиции направился к пустовавшему зданию, но тут до него донесся крик солдата из дома 101:

- Здесь! Они здесь!

Затем прозвучало несколько беспорядочных выстрелов. При свете фонаря Пипе заметил полицейского, преследовавшего бегущего человека. Тем временем он уже добрался до дома 101, проскочил мимо лающей собаки и врезался в темноволосую женщину в халате. Пипе со своими людьми кинулся вверх по лестнице и на втором этаже обнаружил комнату, из которой всего несколько минут назад велась передача. Рация стояла на столе, рядом лежали листы с бесконечными колонками цифр. Стул, на котором сидел сбежавший радист, был пуст.

Пипе поспешил дальше и оказался на третьем этаже. Там он обнаружил ещё женщину, рыдавшую на кровати. Прежде чем он успел от неё хоть чего-то добиться, сверху донеслись крики:

- Мы его поймали! Он у нас в руках!

Пипе снова направился к лестнице. Солдаты вместе с полицейским держали за руки мужчину, который спокойно смотрел на Пипе. Это был радист.

Он отказался что-либо рассказывать, кроме нескольких слов о себе: зовут его Карлос Аламо, гражданин Уругвая, родился в Монтевидео. Только впоследствии Пипе смог выяснить, что под этим именем скрывался русский радист Михаил Макаров. Женщина в халате, которая оказалась шифровальщицей, назвала себя Анной Верлинден. Она скрыла свое настоящее имя - Софья Познанская. Также был немедленно арестован и посетитель, постучавший в эту дверь примерно час спустя и назвавшийся Альбертом Дезметом. Это был Антон Данилов. Единственным обитателем дома, выступавшим под собственным именем, оказалась рыдавшая на кровати женщина - Рита Арнольд, хозяйка дома и связная с брюссельской шпионской организацией.