Запредельное удовольствие (сборник) - Николай Леонов

– А что со способом? – тут же заинтересовался Буров.

– А вот это, Всеволод Степанович, тайна следствия. Вы же сами говорили, что не будете выпытывать у меня секретных сведений. Одним словом, я бы вам советовал Плисецкого отпустить. Он постоянно будет находиться под нашим наблюдением. Кстати, будучи на свободе, он может быстрее привести нас к убийце.

– Почему? – Буров заинтересовался еще больше.

– Потому что я не исключаю того, что тот, кто убил Любимова, захочет убрать и Плисецкого, – пояснил полковник. – Мы же еще не знаем мотива. С большой долей вероятности можно считать, что это связано с их бизнесом.

– Мгм, – нахмурился Буров. – Конкуренты? С ума, что ли, сошли? Не знают, с кем связываются? Их бизнес – наполовину мой бизнес!

– Может быть, и не знают, – пожал плечами Лев. – Может, кто-то из новичков.

– Что-то слишком борзые новички, – заметил Буров.

– А вот вы и проверьте, Всеволод Степанович! У вас в этом смысле даже больше возможностей, чем у нас! Вы располагаете сведениями о крупных бизнесменах, способных держать подобное дело! Может быть, кому-то из них нужно само здание, а может быть, и сам центр. Нам же для этого понадобится куда больше времени. Вот и займитесь этим делом, а мы займемся своим. Плисецкий, так или иначе, никуда не денется, находясь под нашим присмотром! Он все время будет на виду, к нему будет приставлена наружка. А случись что… – Лев, не закончив фразу, выразительно посмотрел на Бурова. И так было понятно, что он имел в виду, – «он в ваших руках».

Буров сосредоточенно сдвинул брови, затем резко придвинул к себе блюдо со студнем и принялся усердно его поглощать. Его челюсти двигались механически, словно перерабатывающая машина, в жерле которой исчезает продукт. Присмотревшись к глазам Бурова, Гуров с изумлением обнаружил, что они выражают мыслительный процесс! Он не раз отмечал, что люди, напряженно о чем-то думая, сопровождают этот процесс каким-то действием: кто-то ходит взад-вперед, кто-то курит, а генерал-лейтенант Орлов, например, барабанит пальцами по столу. Буров же ел во время своих дум! С таким полковник еще не сталкивался.

Покончив со студнем, Буров принялся за бутерброды с семгой. Довольно внушительные ломти белого хлеба с красно-розовой нарезкой исчезали у него во рту один за другим. Уничтожив их все до единого, он перешел к фаршированному гусю…

Процесс закончился одновременно с салатом. Буров резко оттолкнул от себя пустой салатник, откинулся на спинку своего трона, глубоко вдохнул и, вытянув губы трубочкой, проговорил:

– Что ж, вы меня убедили. Можете забирать Леню. Кстати, по дороге проведите с ним профилактическую беседу: объясните, что, если он все-таки причастен к смерти Ромы, пусть лучше сам мне в этом признается. Ей-богу, для него это будет крупным смягчающим обстоятельством.

– Я так понимаю, оно позволит ему умереть без мучений, – криво усмехнулся Лев.

– У вас отличное чувство юмора! – загрохотал своим смехом Буров.

– На этом разрешите считать нашу беседу законченной, – поднявшись, произнес Лев. – На ваш вопрос я ответил.

– Ладно, будем считать, что ответили, – утвердительно качнул головой Буров. – Но если у меня снова появятся вопросы…

– …то вы мне позвоните вот по этому номеру телефона, – закончил за него Гуров, доставая из кармана визитку. – И я вам очень настоятельно рекомендую так поступить, прежде чем вы решите вновь… пригласить меня в гости. Потому что с этого момента я тоже буду начеку. Всеволод Степанович, контора, где я работаю, не принадлежит человеку по фамилии Шарашкин. Надеюсь, вы тоже это понимаете?

С полминуты они смотрели в упор друг другу в глаза, после чего Буров сказал:

– Вашу машину подогнали. Можете ехать на ней. Может быть, примете сначала душ? У меня тут прекрасная сауна…

– Дома приму, – коротко ответил Лев, кивнул и пошел к выходу. Дверь тут же широко распахнулась, и он увидел стоявшего подле нее человека лет сорока пяти. Правую щеку его пересекал длинный шрам. Гуров вспомнил, что видел это лицо на фото в материалах, переданных ему утром. Это был Виктор Заманихин, начальник охраны Бурова.

Тот молча кивнул ему, пропуская в коридор, а сам пошел следом и сопроводил до самых ворот, где был припаркован автомобиль Гурова, возле которого стоял съежившийся Леонид Максимович Плисецкий. Рядом стояла еще одна машина.

Заманихин подозвал охранника и, подойдя к Гурову, проговорил:

– Не надо пугаться и сопротивляться.

– Вы о чем? – резко обернулся к нему Лев.

– Мы вас немного проводим. И лишим ненадолго зрения.

В тот же миг он завязал Гурову глаза. Точно такая же повязка легла и на лицо Плисецкого.

– Садитесь в машину, – сказал Заманихин, подталкивая Гурова с Плисецким.

И снова Гуров сидел на заднем сиденье, только на сей раз в компании Плисецкого и второго охранника. Ни пистолета, ни сотового ему не вернули.

Ехали они примерно полчаса, после чего машина остановилась, и Заманихин убрал повязки с их лиц. Гуров посмотрел назад и увидел, как из-за руля его автомобиля выбирается один из охранников Бурова. Он подошел к машине, где сидел Заманихин, и уселся на переднее сиденье.

Начальник охраны молча протянул Гурову пистолет и сотовый телефон, после чего сел за руль, и машина стала быстро удаляться. Гуров с Плисецким остались вдвоем на дороге.

– Садитесь в машину, – коротко бросил Лев Плисецкому.

Он тоже не стал задерживаться в этом «гостеприимном» месте и быстро поехал вперед, постоянно осматриваясь по сторонам. Местность была ему незнакома, к тому же было уже темно.

– Вам приходилось бывать здесь раньше? – повернулся он к Леониду Максимовичу.

– Нет, – разлепил губы молчавший всю дорогу Плисецкий.

Гуров видел, что их вывезли на какую-то поселковую дорогу. По логике, нужно было просто ехать вперед, что он и делал, пока они не выехали на трассу, где увидели указатель «МКАД 5 км». Только сейчас Лев достал свой сотовый, в котором значились восемь пропущенных вызовов от Крячко. Понимая, что Станислав совсем извелся, он набрал его номер.

– Лева, твою мать! – раздался возмущенный баритон. – Что за дела, где тебя носит?

– Не спрашивай, – отозвался Гуров. – Новости есть?

– Ха! Еще какие! Между прочим, насчет Плисецкого! Не зря он с нами темнил!

– Что, есть что скрывать? – покосившись на Леонида Максимовича, уточнил Лев.

– А то как же! Вот собираюсь завтра тряхануть его на эту тему!

– Зачем же завтра? Тем более что он рядом со мной. Давай-ка подъезжай к Академической, я буду там через двадцать минут.

– Лева, ты в уме? – возмутился Крячко. – Я уже дома! К тому же принял вишневой наливки – мне тесть подогнал на двадцать третье февраля.

– Вызови такси. Я оплачу.

– Заметано! – обрадовался Крячко.

Плисецкий встревоженно посмотрел на Гурова и спросил:

– Вы разве не отвезете меня домой?

– Я вообще-то не в такси работаю, – сухо ответил Лев. – Кроме того, у меня к вам есть разговор.

– Лев Иванович! – Долго молчавшего Плисецкого теперь прорвало. – Я вам клянусь, что я ни при чем! Меня заставили, понимаете? Меня похитили, привезли к Бурову и сказали, что убьют, если я вам не позвоню и не назначу встречу у мусорных баков! Вы понимаете? Что мне оставалось делать?

– Думаю, вы все же преувеличиваете, – заметил Гуров. – Вы боитесь, и боитесь явно, а Буров этим пользуется. Впрочем, я собираюсь говорить с вами не об этом эпизоде.

– А о чем? – с беспокойством спросил Плисецкий.

– Скоро узнаете, – успокоил его Лев.

Крячко стоял на обочине, засунув руки в карманы.

– С тебя пять сотен, – сообщил он, усаживаясь в машину. Но тут же воскликнул: – Фу, чем так воняет? Труп, что ли, разложившийся перевозите? – Он покосился на Плисецкого и добавил: – Давай выйдем, я тут не могу находиться.

Они вышли из машины и отошли на несколько метров.

– Ну что, Стас? Ты был у жены Плисецкого? Она что-то сказала? – сразу спросил Гуров.

– Видишь ли, Лева, какое дело… – размеренно проговорил Крячко. – У жены я был. Только она ему как бы не совсем жена…

– Гражданский брак, что ли? Ну и что?

– Да нет, Лева… Гражданский брак, – язвительно проговорил Крячко, – был у Плисецкого совсем с другим человеком!

– Только не говори мне, что его любовница – все-таки та несчастная женщина-инвалид, что была с ним в машине! Кстати, знаешь, кто она? Дочь Виталия Любимова и сводная сестра Романа!

– Лева, я не собираюсь говорить, что она любовница Плисецкого, – глубоко вздохнул Стас. – У него вообще… нет любовницы! И быть не может!

Гуров нахмурился.

– Да, Лева, да! – кивнул Крячко. – У него нет любовницы, потому что есть любовник! Точнее, теперь нет!

– То есть они с Любимовым…