Возвышение - Алекс Хай
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я жестом оборвал его.
— Не нужно формальностей, Тимофей Григорьевич. Расскажите, пожалуйста, что с больным?
— Пищевое отравление, ваше сиятельство, — будничным тоном заявил врач. — С точки зрения науки ничего интересного, случай типичный. Разве что сама интоксикация очень тяжелая.
— Точно пищевое?
Доктор усмехнулся.
— Да вы на стол и в ведро загляните, — он кивнул в сторону общей кухни. — Парнишка наш решил полакомиться дармовой рыбкой, раз уж такое богатство сторожил. Очевидно, к этому моменту его улов уже был поражен ядом.
— Точно не вода? Может колодец? — Предположил я.
— Нет, ваше сиятельство. На территории вода из скважины, и мы ее уже проверили. Отец нашего больного при мне два стакана выпил и никаких признаков отравления не проявил. Так что травили прицельно рыбу.
— Благодарю, — кивнул я. — Помощь нужна? У меня есть лекарские способности.
Но сельский доктор лишь отмахнулся.
— Не тот это случай, чтобы тратить силу, Михаил Николаевич. Больной тяжелый, но организм молодой. До Всеволожска доедет как пить дать, еще и санитаров в приемном достанет. А вот сестрице вашей передайте вот это, — он вытащил из-за пазухи небольшой темный пузырек. — Настойка успокоительная. Двадцать-тридцать капель, не больше. Не успел передать Ольге Николаевне лично…
— Спасибо, Тимофей Григорьевич, — улыбнулся я, принимая подарок. — Это очень своевременно.
— Потому и передаю, — ответил доктор, устало потер глаза и жестом попросил у меня дозволения вернуться к больному любителю форели.
Я спрятал пузырек и поспешил к цеху. Но прежде взял с тарелки несколько кусочков недоеденной рыбы и завернул в носовой платок. Кровь у мальчишки возьмут в больнице и выявят отравляющее вещество. А это будет для подстраховки.
Двери в основной цех были распахнуты, но работников сегодня явно отпустили — я прошелся по зданию и почти никого не обнаружил. Зато в помещении лаборатории горел свет. Я поднялся на второй этаж и постучал.
— Это Михаил!
— Заходите, ваше сиятельство! — раздался из-за двери мужской голос с непривычным акцентом.
Я осторожно потянул дверь на себя и вошел. Ну, лабораторией это можно было назвать с натяжкой — большое помещение скорее напоминало ясли, только для рыбы. Большие аквариумы с мальками занимали добрую половину пространства.
Профессор Юхан Линдблад — тот самый рыботехник из Швеции, у которого училась Ольга, колдовал над рыбной тушкой на специальном столе под ярким холодным светом ламп. Оля ассистировала и как раз отошла к столу за какой-то банкой, когда я появился.
Глаза сестры были заплаканными, но она держалась стойко. Профессор — крупный мужчина средних лет с ледяными голубыми глазами и ярко-рыжей шевелюрой, поприветствовал меня кивком.
— Я не нарушу вам стерильность? — спросил я, стараясь двигаться бочком вдоль стеллажей и даже не дышать на препарат.
— Нет, ваше сиятельство, — вымученно улыбнулся швед. — Все, что могло произойти плохое, уже было произошло. Сейчас я и Олега Николаевна пытаемся установить причину, почему умерли рыбы.
Линдблад весьма неплохо говорил по-русски, но порой пробелы в грамматике у него проскальзывали. Но его речь была понятна, да и Оля старалась помогать старшему коллеге подтягивать навыки. Только сейчас ей было не до этого.
— Судя по тому, что сын сторожа отравился выловленной из пруда рыбой, это какое-то токсичное вещество, — сказал я и тут же почувствовал себя идиотом. Ну а каким еще ему быть, если вся рыба подохла. Включи голову, Мих!
— Ваши предположения верные, — деликатно похвалил меня профессор. — Мы провели быстрый тест, чтобы понять группу вещества. Теперь я подозреваю, что это может быть производное хлорбензола или его также называют фенилхлорид. Этот вещество очень токсично. Его пользуют для отравления вредителей.
— Инсектицид? — уточнил я.
— Верно! Да! Инсектицид, — кивнул Линдблад. — Простите, я еще не могу быстро вспоминать все слова.
Оля крепко сжала в руках банку.
— Если профессор прав и это какой-нибудь дуст, то он мог оказать подобное действие на все организмы. Пруды придется законсервировать, а токсин впитается в почву… — сестра не сдержалась и всхлипнула. — Миша, это очень большая беда. Мы не просто потеряли рыбу, но можем лишиться возможности выращивать ее дальше.
— Подождите горевать, — попытался успокоить сестру швед. — Олега Николаевна, пожалуйста, вы должна сосредоточиться на тесте.
— Может я смогу подсобить? — Предложил я.
— Спасибо, Михаэл Николаэвич. Но ваша сестра прекрасно справится. Отравление инсектицидом возможно установить с помощью теста при участии мух. Для этого у мы препарировать у отравленной рыбы мозг, печень, селезенку и половые продукты. Сейчас я растираю их в ступке с небольшим количеством сахара, а потом Олега Николаэвна подаст эту смесь мухам, которых мы наловили.
Я нахмурился. Да уж, давненько не было школьных опытов по естествознанию…
— И что это покажет? — спросил я. — Мухи умрут, если там инсектицид? По логике ведь так, да?
— Верно. Наличие инсектицида подтверждается, если все мухи погибнут с характерными признаками, — швед отложил пестик от ступки и обернулся к Ольге. — Ваше сиятельство, вы успели подготовку мух и бокса?
Оля кивнула. Сейчас ей стало немного легче — как всегда, когда она возвращалась к работе и отвлекалась на решение очередной задачи. Каждый убегал от горя по-своему. Я — в расследования и опасность, Оля — в науку.
Я не отсвечивал, молча наблюдая за выверенным движением Линдблада и сестры. Только сейчас до меня дошло, что я впервые видел ее за настоящей работой. Обычно когда я приезжал на пруды, она откладывала дела и устраивала мне экскурсию. Но чтобы затащить меня в лабораторию и показать реальную работу — такого не было никогда. И именно сейчас, несмотря на ужасное происшествие, я особенно ею гордился.
— Так… осторожно размещаем…
Линдблад поставил чашку с препаратом, а Оля ловким движением сняла с банки крышку, выпустила мух и тут же захлопнула бокс.
— Теперь ждем.
— Как скоро появится результат? — спросил я.
— Достаточно скоро, ваше сиятельство.
— Тогда пока осмотрю территорию, — сказал я и вышел из лаборатории. Все равно от меня было мало толку в этих опытах, а вот понять, откуда пришли отравители, я был способен.
Обследовать забор я начал от ворот по часовой стрелке. Сетка была новой — переустановили этой весной, а по осени, как накопим денег, собирались обнести территорию более надежным забором. Не успели…
Я передвигался по кочкам, то и дело чавкая ботинками, когда подошва попадала в грязь. Топко здесь было, а местами и вовсе почти непроходимо. В таких случаях я визуально обследовал забор и, если не находил никаких следов, шел дальше.
Так шаг за шагом я прошел всю западную ограду, пробежался вдоль примыкавшей к болоту северной части — отсюда полез
