Корысть на пьедестале - Владимир Колычев

Звонок прозвучал тихо, но Василиса вздрогнула, как будто в соседней комнате выстрелил пистолет. Кого это принесло в нелетную погоду да еще вечером? Она откинула плед, поднялась с кресла-качалки, вышла в прихожую, глянула на экран домофона. В глазок видеокамеры смотрел какой-то внешне симпатичный парень. В руке он держал зонт, но его черные волосы казались мокрыми. То ли он их давно не мыл, то ли это специальный эффект мокрых волос, а может, он просто попал под дождь еще до того, как у него появился зонт.

– Я вас слушаю, – уныло сказала она.

Если это какая-то добрая душа решила побаловать ее стриптизом к дню рождения, то пусть этот красавчик убирается к черту.

– Здравствуйте! Вы – Василиса? – скороговоркой, волнуясь, но при этом стараясь сдерживать себя, проговорил он.

– Допустим.

– А я – Глеб. Глеб Горбушин, возможно, вы слышали обо мне!

– Да как-то не приходилось.

В ее голосе прозвучали нотки, предвещающие окончание разговора, и парень еще больше зачастил:

– Ну, как же не слышали! Ваш бывший муж, Валентин Юрьевич, выходил из моей квартиры, когда его ударили. А ударили моим мечом… Вас же вызывали к следователю, вам должны были про меня сказать…

Ее губы тронула блуждающая усмешка. Да, она не раз встречалась со следователем, но в такие подробности ее не посвящали. Про меч она слышала, а про Глеба Горбушина – нет. Но вдруг захотелось про него узнать. Парень он, по всей видимости, простой. К тому же, насколько поняла Василиса, Кузьмин возвращался от какой-то шлюхи. Возможно, Горбушин был ее парнем или даже мужем… Она нажала на кнопку, и калитка открылась.

Василиса даже не стала прихорашиваться, встречая гостя. Как была ненакрашенная, нечесаная и в спортивном костюме, так и открыла ему дверь. Зато Горбушин как будто в ночной клуб собрался – волосы у него действительно с мокрым эффектом, кожаный пиджак и джинсы «от кутюр», а не какие-то подделки с Черкизона, туфли из крокодиловой кожи, носки свежие – во всяком случае, не воняют.

Он разулся, она провела его в комнату, показала на обычное кресло, сама села в качалку.

– Ну, и что вы хотели мне рассказать, Глеб Горбушин? – спросила она без малейшего желания заигрывать с гостем.

– Рассказать… Ну да, рассказать… – Он смотрел на нее внимательно и с интересом, как будто сравнивал оригинал с тем образом, который ожидал увидеть.

И вроде бы не видно в нем разочарования, чувства отторжения, впрочем, Василисе все равно.

– А вас Василиса зовут? Красивое имя, васильками пахнет.

– Вы романтик или просто балабол? – усмехнулась она.

– Ну, вы скажете… – заметно смутился он. – Какой же я балабол?..

– Но, возможно, романтик. Я слышала не только про меч, но и про рыцарские доспехи.

– Да, да, мы с ребятами проводили реконструкцию Крестовых походов, я приехал домой, хотел показать Соне, а она… – Глеб угнетенно вздохнул, махнул рукой.

Василиса промолчала. Не хочет говорить, не надо. Да и зачем спрашивать, если все и так ясно? Гульнула Соня с Кузьминым, для них это, может, и обычное дело, а для Глеба – удар в самое сердце.

– Как так можно, приехать домой к сотруднику, залезть на его жену? – в тягостном раздумье спросил парень.

– Валентин Юрьевич – птица редкостная, – хмыкнула она. – Гадит на все, что шевелится.

– Я знаю, вы были за ним замужем…

– И что?

– Ну, вам видней, какая он птица…

– Снайпер.

– Почему снайпер? – не понял Горбушин.

– Кузьмин – птица высокого полета. Летает высоко, а гадит метко.

– Ну да, он у вас дом отобрал…

– Ты и про дом знаешь? – Она с подозрением глянула на Глеба.

– Ну как же, я теперь в этом доме живу, – вымученно улыбнулся парень.

– Ты?!

Или Горбушин бредит наяву, или она ничего не понимает… Может, Кузьмин так откупился от него, отдав ему ненужный пока дом? Но с какой стати ему откупаться? Ну, гульнул с чужой женой, какая в том печаль? Для него это обычное дело…

– Да это целая история. Я собирался уходить от Кузьмина, а тут появился один человек, он сделал мне предложение, и теперь я работаю у него. Свою квартиру я оставил жене, а Михаил Севастьянович договорился с Кузьминым, убрал острые моменты, даже купил у него дом. Здесь дом купил, в Демидке.

– И тебя в нем поселил?

– Ну да, поселил. Ну, пока я на свой собственный не заработаю. А может, и этот дом у него выкуплю…

– Выкупишь? На зарплату? – Василиса приложила к виску два пальца, но не решилась покрутить ими, хотя и возникло побуждение.

– У меня не зарплата, у меня процент от прибыли. Я с Кузьминым работал, может, он говорил вам про компанию «Айти-Формат»?

– Ну да, он говорил, информационные технологии, программное обеспечение.

– Он говорил, а я строил. И построил! – с наивной, но искренней гордостью в голосе произнес Глеб.

– Ну да, Валентин очень хвалил это дело…

– А Михаил Севастьянович последовал его примеру, теперь я возглавляю его айти-компанию.

– А это большие деньги, – кивнула Василиса.

Теперь она понимала, почему Глеб состоял у Кузьмина на особом положении. И почему Брюсов дом ему купил… Она знала, о каком Михаиле Севастьяновиче идет речь.

– Ну да, немаленькие. Валентин Юрьевич мне крошки со своего стола сбрасывал, а Михаил Севастьянович – другое дело…

– Все это понятно, – задумчиво проговорила она. – Непонятно, зачем ты пришел?

– Ну, если честно… – замялся Горбушин.

– А по-другому, дорогой мой, разговора и не получится.

– Да интересно было бы про Сергея Кирикова узнать.

– Зачем?

– Я ведь сам хотел за Кузьминым бежать. Даже представлял, как меч ему в живот всаживаю! – В глазах у Горбушина вспыхнули бесовские искорки. – Представлял, а не смог. А Кириков смог!

– Потому что я его об этом попросила?

– Вы его об этом попросили? – как-то не очень удивленно глянул на нее Глеб.

– Ну, ты же это хочешь узнать?

Парень вел себя немного странно, как это присуще «ботаникам» и прочим не от мира сего людям. Скорее всего, он действительно был тем самым Глебом Горбушиным, которого Кузьмин подрядил под новое направление в своем бизнесе, а заодно и жену подрядил под себя. Если так, то не мог этот парень работать на следствие. А вдруг? Жизнь богата на извращения…

– Да нет, мне все равно, кто попросил… Просто интересно знать, кто он такой, этот Сергей Кириков.

– Извини, я не догадалась оставить здесь все, как при нем было. А так бы музей открыть, экскурсии водить…

– Я с вами серьезно… – обиженно посмотрел на нее Глеб.

– Так и я серьезно, – с горечью усмехнулась Василиса.

Вся ее жизнь превратилась в музейный экспонат, с которого она каждый день по вечерам сдувает пыль – уныло, в тоске и одиночестве… Что ж, музейный работник тоже профессия, к ней просто нужно привыкнуть, а еще лучше – полюбить это дело.