Другие. Солдаты вечности - Сергей Зверев

Он был с ужасной бородой и плохо выглядел. Теперь, когда Стольников нес ее вниз и был близок к ней, она могла разглядеть его как следует.

Едва заметные седые волоски в висках, в бороде, шрам на губе, блеск глаз – ничего этого она раньше не замечала. Или не хотела замечать?.. Но вот чего у него не было при первых двух встречах, так это измученного взгляда и морщин на лбу. Откуда взялись они, Ирина понимала. И к великому своему ужасу, вдруг эгоистично подумала о том, что, быть может, он страдал и из-за нее тоже… быть может, он думал о ней, и это тоже заставляло его страдать.

Он до сих пор не спросил, где находится Пепелищев.

Склонив голову, она медленно уложила голову ему на плечо. Он не спросил, где Пепелищев, стало быть, знает, что делает…

Подняв пальцы руки, лежащей на его шее, она прикоснулась к его волосам.

И в голову ей пришла совершенно безумная мысль: «Я хочу лежать с ужасным грязным лицом и в разодранной блузке на его руках вечность».

Он нес ее по узкой лестнице, ведущей на нижние этажи, с той осторожностью, с какой коллекционер вынимает из коробки вазу, чтобы поставить на полке в новой квартире. Ирина понимала это, и рука ее, уже совершенно ею не контролируемая, гуляла в его взъерошенной прическе.

– Саша, почему ты ерничал на награждении?

– Каком награждении? Не понял.

– Когда тебя награждали за спасение утопающей женщины.

Он уставился в нее пустым взглядом.

– Какая скала, какая женщина? Ты о чем?

– Почему ты стесняешься этого? – отозвалась Ирина. – Это же героический поступок.

– Геройство? Тонущая женщина? Побойся бога, я и плавать-то не умею.

– Почему он там? – в исступлении прокричал Ждан, указывая рукой в пролом. – Вы же смотрели и не нашли ее?!

Понимая, что любой ответ будет выглядеть так же глупо, как и вопрос, трое его спутников тяжело дышали и сохраняли молчание. Любая фраза могла снести их патрона с катушек, а чем это обычно заканчивается, они знали не понаслышке.

– Разберитесь с этим Бэтменом, дефективные! Мне поговорить нужно, – вынув из кармана жилета телефон спутниковой связи, полковник стал набирать номер. – Пловцов?.. Где ты находишься? В каком квадрате? – выслушав ответ, прокричал: – Будь там, никуда не уходи! Скоро я буду у тебя!

Он сунул трубку в карман и стал быстрыми шагами спускаться.

Трое в форме грузинской армии поспешили за ним.

Шестеро уже немолодых людей полковника Ждана вошли на первый этаж НИИ и тут же разошлись по помещению. Они видели того, кто объявлен причиной всех бед. Майор Стольников, на руках которого была женщина, остановился и опустил женщину на пол, осмотрелся. Медленно, лениво.

– Отойди в угол, дорогая… – сказал.

Было велено убить его, но бойцы Ждана боялись открывать огонь. Они не рассчитывали встретить Стольникова именно здесь, а потому заняли позиции, которые никогда бы не заняли, знай о том, что предстоит стрельба. Сейчас они могли расстрелять не только майора и женщину – да и черт с ней, но и друг друга.

Напарник Стольникова схватил одного из «грузинов» за ключицу и, провернув руку одним движением, сломал ее. Болевой шок, пронзивший солдата, даже не позволил ему закричать. Стараясь не опираться на плечо, он сполз по стене…

Второй из бойцов Ждана уже принял стойку для удара, когда Стольников резким ударом ноги разбил ему колено. И тоже болевой шок… Шедший третьим «грузин» бросился на Стольникова.

Перехватив его руку и завернув за спину, разведчик обхватил его шею и ударом ноги поставил «грузина» на колени. А потом свободной рукой прижал пальцами сонную артерию. Выждав ровно столько, сколько нужно для кислородного криза в мозге жертвы, он просто разжал руки, и спящий боец кулем свалился на пол.

– И кто же вам боевую подготовку здесь преподает? Техничка Мария Петровна? – усмехнулся Стольников.

Лучшие люди, прошедшие дорогами войны, черпались полковником из никому не известного колодца. Кто-то после короткого испытательного срока полковнику подходил, кто-то отсеивался. Но те, кто остались, не подводили ни разу. Но сейчас эти люди один за другим падали на пол и не знали, что предпринять. Стрелять по-прежнему было нельзя. Какими-то невидимыми глазу движениями Стольников подманивал к себе людей таким образом, чтобы за его спиной и перед ним всегда находились «грузины». Это исключало возможность открытия по нему огня. В него даже невозможно было бросить нож. Он вертелся ужом, видя всех, казалось, одновременно.

Поняв, что на него двинулись сразу двое, Стольников выбрал нужного. Выбросив руку, он подсел, уклоняясь от удара, а потом схватил за рукав одного из спецов полковника и дернул на себя. Не медля, врезал ему коленом в печень и, поймав момент, когда тот стал задыхаться, но был еще в состоянии кричать, всадил ладонь в напрягшуюся шею. «Двойной пломбир» повалил солдата ему под ноги. Тот пытался схватить ртом воздух и запустить его в кровь, чтобы та донесла кислород до печени, но с первого раза ему сделать этого не удалось. Наконец воздух вошел, но в ту же секунду из горла хлынула кровь.

Саша уже протянул руки к винтовке, но вдруг услышал:

– Тебе лучше стать на колени и поверить, что бить я тебя не буду.

Резко оглянувшись, он сделал несколько шагов назад. Перед ним стоял «грузин». Тоже без оружия.

– Что-то не верится, – сжимая и разжимая кулаки, сказал Стольников, – что ты меня бить не будешь.

– А если не успокоишься, я проломлю тебе голову. В это веришь?

– В это точно – не верю.

Противник был силен. Саша оценил его сразу и теперь раздумывал, ударник перед ним или борец. Как бы то ни было, парень повидал многое и теперь намерен был этими знаниями воспользоваться. Ирина откровенно мешала. Майор думал не о том, кто победит в драке, а о том, что с ней будет, если он не победит.

Между тем «грузин» расстегнул пуговицы на рукавах куртки.

– Придется поучить тебя уму-разуму.

– Да, – Стольников пригнулся и пару раз провел подошвами по полу, словно стирал с них грязь. Страховка от скольжения не помешает. Правда, это выдало в нем драчуна. Но майор и не скрывал намерений. – Я хочу, чтобы ты немедленно наказал меня.

И, улыбнувшись, он сделал резкое движение в сторону «грузина». Так пугают в драке дети друг друга. На удивление, опытный боец повелся. Отпрыгнул назад и тут же залился румянцем.

– Сука…

– Нехорошо ругаться в присутствии дамы.

– Я трахну сначала тебя, потом твою даму.

– Стольников, набей ему морду, – попросила Ирина.

– Обязательно, – ответил майор, подумав при этом: «А ты думаешь, это просто?»

Больше не прозвучало ни единого слова.

Рука бойца просвистела над головой пригнувшегося майора. Сразу после этого он откачнулся назад и обежал «грузина». Тот, как носорог, двинулся за ним. Чуть приседая и держа руки на уровне груди, он двигался умело и быстро.

Отступать постоянно было нельзя. В любой момент в помещении могли появиться люди Ждана, и первый же из них всадит пулю в майора. Стольников решил ускорить процесс. Пространство, в котором приходилось вести бой, площадью чуть превышало боксерский ринг. Из зрителей – только дочь генерала Зубова.

Стольников пропустил удар в грудь, и тут же дыхание его сбилось. Он дважды ударил в ответ и единожды попал – кулак пришелся в защиту и скользнул по голове. Саша почувствовал, как болезненно отреагировал его противник на такой рикошет. Казанки прочесали череп бойца, и тот шагнул назад, поморщившись от резкой, неприятной боли.

И следующим же ударом, сблизившись, он повалил Стольникова на пол. Мощнейший апперкот заставил последнего согнуться и, чтобы уберечь голову от уже летящего в нее слева кулака, Саша упал на бок и перекатился. Когда он вскочил, «грузин» был уже рядом. Дышать было трудно.

И тут же майор получил удар ногой в грудь. Он чуть пригасил его, сдвинув локти, но все равно отлетел спиной к стене, повалив кучу каких-то ящиков и рухнув на них сам.

Расталкивая ящики и отдуваясь, Стольников поднялся и почувствовал, как его понесло к стене. Ноги его не держали. Запнувшись, он рухнул, но в последний момент ему удалось подсечь опорную ногу «грузина». Если бы промазал, тяжелейший удар ногой выбил бы из него дух.

Пользуясь паузой, Саша кое-как встал и снова двинулся по кругу.

«Грузин» надвигался как танк, любое движение врага он контролировал и был готов тут же поразить цель.

Опустив руки, Стольников вдруг зашагал назад. Боец качнулся вперед, и Саша, сработав на противоходе, сильно пробил в скулу. Он видел квадратный, с ямочкой и тонким шрамом поперек подбородок, но удар пришелся в скулу. Голова «грузина» качнулась назад, в какой-то момент он потерял контроль за происходящим, но когда Стольников двинулся к нему, он снова превратился в танк.

Было бы у него оружие, он давно бы выстрелил. Это не честный поединок. Знал это даже «грузин». Речь шла о спасении жизни, а на войне все средства хороши. Но Стольников не успевал даже выхватить нож из ножен. Любое неверное движение грозило потерей сознания от пропущенного удара.