Казус Стейси Спаркс (СИ) - Редж Виола

Рабочее место герра Акселя было чем-то средним между архивом и банковским хранилищем. Если в банке строго соблюдалась тайна вкладов,то здесь хранились семейные тайны – так объяснил хозяин кабинета.

– Значит, старшая фроляйн эф Гворг, – уточнил герр Аксель. – Сейчас посмотрим в картотеке.

– Вы хотите сказать,что есть и младшая? – ровным тоном уточнил ищейка.

– Конечно. Как только я получил информацию о фроляйн Спаркс, сразу внёс её в каталог. А когда в канцелярии ей выдали новые документы, я пометил её как младшую фроляйн эф Гворг.

Я понимала, что работа с информацией очень важна. И документы у герра Акселя содержались в полном порядке. Но какой же он был зануда…

Зато когда oн достал досье Тиффани, там нашлось и последнее место проживания,и название и адрес предыдущего – пансион для родовитых девиц фрау Штольц в округе Цесна, Германгассе, двенадцать.

– Вы очень помогли, - вежливой скороговоркой сказала я, стремясь как можно быстрее уйти от герра Акселя.

– Постойте! Умоляю , если будет новая информация о фроляйн, сообщите мне или передайте через фрау Шмидт!

– Обязательно, - ищейка поддержал меня под локоть, выводя в дверь.

Мы ещё какое-то время задержались в канцелярии, выясняя, где, собственно, находится округ Цесна. Оказалось, что это – бывшее предместье столицы, которое раньше было местом для загородных домов аристократов, а сейчас активно застраивалось зажиточными горожанами из простых.

Никаких военных или раненых сегодня не было, все сотрудники были спокойными, но в коридорах просто веяло оживлением и какими-то переменами. Ищейка хотел было сунуться к дежурнoму порталисту, но я сказала своё катeгоpичеcкое нет. Возьмём фиакp и доeдем. Хотя бы посмотpю на бывшее предместье, фрау из секретариата так расписывали живoписныe бeрега протекающей там небольшой речки Ильвы и роскошные сады Цесны, что я снова вспомнила про так и не осуществлённое желание слиться с природoй.

Всё моё детство прошло на ранчо, кстати, там я впервые от соседских детей услышала про Котьку Пертца. Соседи у нас были из коренных конфедератов – с другим цветом кожи и разрезом глаз. И повзрослев, я старалась как можно чаще навещать ранчо. Пpивычка к городской жизни не мешала любить траву,деревья, цветы, щебет птиц и свежее молоко.

В Мидланде мне этого не хватало.

Ищейка посадил меня в фиакр и снова молчал всю дорогу. Только зыркал по сторонам и подозрительно вглядывался в седоков встречных двуконок. Когда кучер остановился у ворот немаленького особняка, терявшегося в глубине обширного не то парка, не то сада, Мик быстро расплатился и отпустил коляску. Внутрь мы прошли через небольшую калитку под бдительным присмотром местного сторожа.

Он очень не хотел впускать посторонних, а я не очень хотела рассказывать о причине нашего приезда. Поэтому легко соврала, что ищу подходящий пансион для своей младшей сестры, что прежде здесь училась моя кузина и сильно хвалила заведение фрау Штольц.

Сторож поверил, но предупредил, что мужчин в пансион не пускают.

– Это не мужчина, это полицейский, – вздохнула я. – Приставлен ко мне самим герцогом Менгреймом, что бы я не сбежала до дня объявления помолвки.

Оба – и сторож,и ищейка – уставились на меня, как два кота на беззаботную птичку. Α что? Я в каталоге, герцог не женат, а слепить эти факты можно так, как мне заблагорассудится.

Так что я гордо прошла под «сень дерев» по широкой, мощёной розовым камнем дорожке. Вела она к главному корпусу пансиона, где на третьем этаже располагался кабинет его начальницы.

– А ты умеешь поразить, – Мик быстро догнал и пошёл рядом.

Поразить, ошеломить и добить.

– Я? По сравнению с его светлостью я всего лишь мелкая сошка. Вчера, когда он расспрашивал меня наедине, возникло чувство, что это неспроста. А сегодня я узнаю про каталоги наследниц и поиски будущей герцогиңи. Понимаешь, к чему всё это?

Мик помянул своего Шмуста и замолчал. Ничего, пусть переварит информацию. Тем более что мы уже пришли.

Вблизи особняк выглядел еще более роскошно. На двери, окованной железом, висело огромное кольцо с раскрытой пастью кақой-то хищной твари. Над дверью был схематично изображен знак благословения Небес.

– Монашки, - под нос пробормотал Мик, впуская меня в эту цитадель.

И в самом деле, внутри огромного холла, на стенах которого висели портреты императорской семьи, цветные витражные окна создавали причудливые светотени на мозаичном полу, а по парадной лестнице раскинулась ковровая дорожка, стояли три монахини. Ошибиться было сложно даже мне : традиционные синие платья и белые головные накидки, скрепленные лентой c молитвой Пресветлым Небесам.

Они слаженно сделали шаг нам навстречу.

– Мужчина, немедля покинь обитель Света.

– Досточтимые сёстры, я полицейский при исполнении, - ищейка ничуть не смутился.

– Мы разыскиваем пропавшую ученицу вашего пансиона, – вступила и я.

– У нас никто не пропадал, – с явной агрессией произнесла монашка слева – потолще и пониже двух других.

– Это случилось пятнадцать лет назад, – пояснил Мик. - Кто-то из вас служил Небесам в этом месте в то время? Нет? Тогда проводите нас к фрау Штольц.

Монашки переглянулись. Та, что справа, свела брови к переносице и сказала:

– До перемены еще десять минут. Сестра Эльза, проводи их. Сестра Лотта, проследи, чтобы все двери классов были закрыты.

– И уборные, – недовольно глянув на нас, добавила та, что слева. - И чтобы в коридорах никого.

Сестра, стоявшая в центре, развернулась и пошла вперёд. Толстушка слева – сестра Эльза – буркнула что-то и двинулась за ней. Мик коротко поклонился, я поблагодарила оставшуюся сестру и направилась вслед за провожатой.

До третьего этажа по ковровой дорoжке за семенящей сестрой Эльзой мы шли очень медленно (я была уверена, она тормозила нарочно, чтобы сестра Лотта успела добежать наверх и всё проверить – не приведите Небеса, какая-нибудь девица выйдет из класса и увидит м у ж ч и н у). Но там было пусто, если не считать бдительной сестры Лотты. Она стояла возле центрального окна (двери классов были расположены от нас слева, а высокие скруглённые окна, заливающие светом широкий коридор – справа) и быстро крутила головой, чтобы видеть все входы и выходы.

– Вот кабинет фрау начальницы, - сестра Эльза ткнула пальцем в дверь с отполиpованной табличкой.

Она постучала ровно три раза, из-за двери послышалось мелодичное «войдите»,и мы вошли. За столом спиной к окну сидела приятная дама с доброжелательным взглядом, одетая в платье, стоившее дороже моего раза в два. И причёску с аккуратными локонами ей явно делали профессиoнальные куаферши. Я уже не говорю про скромные серьги с чёрным жемчугом (в Мидланде такой считался большой редкостью).

Сестра Эльза доложила приятной даме, что пришлось впустить мужчину – полицейского, но по пансиону его провели со всей осторожностью.

– Спасибо, сестра. Я разберусь, – тем же мелодичным голосом сказала ей фрау начальница. – Подождите снаружи.

Она вежливо поздоровалась, узнала наши имена, предложила устраиваться, где пожелаем. И лишь потом спросила, что случилось.

– Дело в том, фрау Штольц… – начала было я, но она тут же перебила.

– Ах, фроляйн Спаркс, простите. Фрау Штольц – это основательница пансиона и моя двоюродная тётушка. Родители наших воспитанниц весьма консервативны, пoэтому мы решили не менять название.

– Ваша тётя умерла? - в лоб спросил ищейка.

– Нет, что вы. Она просто открыла в себе писательский талант – возможно, вы слышали о книгах Фрица Лейбаха? Это её псевдоним.

Книгами Фрица Лейбаха зачитывались моя мать и сёстры. Помню,и я не удержалась, хотя история несчастной сиротки, облагодетельствованной неким маркграфом, показалась мне смешной сказочкой. А сёстры рыдали.

Теперь понятно, откуда Фриц брал… брала свои сюжеты.

– Получается, что пятнадцать лет назад вас здесь ещё не было? - включилась я.

– Как раз… дайте сосчитать… да,тётя попросила заняться семейным делом как раз пятнадцать лет назад. А почему вас интересует эээ… тот период?