Морг закрыт, расходитесь - Александр Трапезников

- Ничего, - прошептал Клон, переключив камеру на инфракрасное излучение.

Теперь было видно немного хуже, словно сквозь толщу мутной воды, но все равно можно было разобрать, что происходит в спальне. Марго переодевалась. Повернулась к телефонному аппарату - очевидно, кто-то звонил. Взяла трубку. Разговор занял не более полминуты. Она завершила свой туалет и вышла в коридор.

Клон занял более удобную позицию, сместившись в сторону кухни. Отсюда была видна входная дверь. Он уже понял, что Марго кого-то ждет.

Косов приехал на улицу Красных бань позже Клона, но раньше Жоры. "Запорожец" явно переживал пору второй молодости, а когда вдруг появился хозяин, машина и вовсе засигналила сама по себе.

Адрианов сердито вытащил приятеля за шкирку из салона.

- Угнал мою тачку, сам куда-то удрал и ещё ухмыляется! - сказал он. А я тут мокну!

- Чего ж в квартиру не поднимешься?

- Неудобно. Вот жду, когда кто-нибудь выйдет. Галина тоже куда-то исчезла. А Марго я побаиваюсь.

- Зря. Милая женщина. Мухи не тронет, - отозвался Косов. - Пошли, я тебя в обиду не дам. У нас с ней бешеный интерес друг к другу, только она пока не догадывается.

Они уже направлялись к подъезду, когда Геннадий Семенович вдруг резко свернул в сторону и уволок за собой Алексея Викторовича.

- А хряк откуда тут взялся? Не оглядывайся, - пробормотал Косов. Зайдя за угол дома, они остановились. - Джордж, - пояснил художник, чуточку высунувшись. - Жорик собственной персоной. И очень возбужден, судя по его психомоторным функциям. Подъехал на краденом джипе. Загнал его под арку. Сейчас бродит, осматривается. Не пойти ли нам пока в какую-нибудь пивную? Чего-то мне расхотелось тут торчать. Не знаю, как он, но я нашей встречи точно не обрадуюсь.

- А как же Галина?

- Думаю, Марго сама разберется. К Жоржу у неё особая нежность.

- Нет, не годится.

- Ты предлагаешь повязать кабана? Даже если нас помножить на десять, не уверен, что кто-нибудь останется к ужину из этого животного. Скорее, наоборот. Кроме того, мы не сможем войти в подъезд, он нас засечет.

- Значит, пойдем через крышу.

- Трудно спорить с безумцем, - вздохнул Косов. - Но я обещал твоей бабушке никогда тебя не бросать. Если не найду подходящей шахты. Пошли.

Они быстро прошмыгнули в самый крайний подъезд, поднялись на лифте на последний этаж. Наверх вела узкая лестница, но замок в металлической дверце был сломан. Через чердачные перекрытия приятели выбрались на крышу.

- Лепота! - вздохнул Косов, набрав полную грудь воздуха. Но выдохнуть не успел. Адрианов зажал ему рот ладонью и показал вперед. Там, метрах в сорока от них, сидел странный неподвижный человек в куртке и кепке. В руках он держал какой-то приборчик с антенной, от которого тянулся переброшенный через карниз провод. Со спины мужчина походил на замерзшего рыбака, сидящего возле проруби. Но в его приборчике светился маленький экран, и Адрианов первый сообразил, что это означает.

- Мне кажется, он выбрал очень удачное место для ловли, - прошептал Алексей Викторович. - Как раз над её квартирой.

- Думаешь, он изучает личную жизнь Марго? - отозвался Косов. - Может быть, подкрадемся и сбросим с крыши?

- Не уверен, что он упадет на нашего Жору.

- Что же ты предлагаешь? Притвориться дворниками? Тогда сбегай за метлами.

- А по-моему, он настолько увлечен, что ему не до таких двух идиотов, как мы. Если не станем греметь костями, проберемся к чердачной дверке. Двинулись.

- Погоди. Кажется, он собирается спускаться вниз.

Приятели вновь спрятались за башенкой.

Между тем, Клон вытащил из сумки крепкий кожаный пояс и альпийскую рулетку с выдвижным тросом. Укрепив её зажимом к карнизу, он пристегнулся к страховочному тросу и приготовил пистолет, навернув на дуло глушитель. Клон продолжал смотреть на экран, выжидая нужный момент. Надо было действовать или сейчас, пока к Марго не пришел гость, или все откладывать и ждать ещё неизвестно сколько. Клон решил дать себе десять минут, не больше. Потом он спустится на балкон, вырежет стекло и проникнет в комнату, пока Марго сидит на кухне. Шприц уже приготовлен. Баллончик с сильнодействующим газом тоже. Остальное - дело техники. В крайнем случае, конечно, придется стрелять...

Он не заметил, как две тени обогнули его по кривой и нырнули в чердачную дверь. Кто может гулять вечером по крыше, кроме кошек? Но даже они не появятся здесь в такую мерзкую погоду.

А Косов и Адрианов уже спускались по лестнице вниз, пробираясь на нужный этаж.

- Внизу Жора, наверху - какой-то рыбак, - жаловался Геннадий Семенович. - Ты уверен, что мы попали в тот подъезд?

- Вот квартира сто двадцать, - ответил Адрианов. - Давай.

После непродолжительного изучения в "глазок" Марго открыла дверь.

- Галина только что звонила, - произнесла она вместо приветствия. Едет сюда.

- А нам, похоже, лучше отсюда убираться, - ответил Косов.

Глава шестнадцатая

Дело - табак - для тех, кто не курит

Один мудрый человек ещё очень давно заметил: все, над чем работают ученые и к чему прикасаются их руки, рано или поздно превращается в оружие... Эту истину Григорий Горевой усвоил основательно и вывел следующее умозаключение: вовсе не обязательно, чтобы ученые сами торговали этим оружием, поскольку лишние заботы помешают им его создавать. Будучи профессиональным экономистом и математиком, он подсчитал, что примерно тридцать процентов людей науки старшего поколения - физики, химики, биологи, медики и другие - остались не у дел. Кто уже уехал - хрен с ними, не вернешь. Академики и генеральные конструкторы - все на виду или более-менее обеспечены, да и закваска у них иная, чтобы шастать по подпольным лабораториям, а большинство просто ни на что и не способны, мозги прокисли. Молодые, двадцати-тридцати лет, не получили того базового образования, которое давалось при поганой Советской власти; эта юная поросль ученых не способна рождать самостоятельные и оригинальные идеи, а думает лишь, как бы где что урвать, выдав себя за гения. Вот и выходит, что научный потенциал страны валяется у забора бесхозный, в слитках золота, и ни один идиот не остановится, чтобы поднять, отряхнуть от пыли и положить в карман.

Гоша вполне справедливо считал, что не только военные сражения способствуют техническому совершенствованию вооружения, но и почти все научные достижения прямо пропорционально влияют на количество малых и больших войн. Все взаимосвязано, оружие надо испытывать, а конфликты нужно подогревать. Переносить их из Ливана в Боснию, с Фолклендов - в Сомали, на худой конец сгодится и Кавказ. Война и прогресс - родные сестра и брат. И зачем продавать хоть и надежное, но устаревшее оружие - автоматы, вертолеты и танки, когда можно заинтересовать заказчика более компактным и разрушительным оружием будущего? Над которым работали в СССР и которое существует в США.

Конечно, мощных и системных установок в его лабораториях не создать, генераторы Панагерова на околоземную орбиту не выведешь - кишка тонка, но и того, что он делает, вполне достаточно. И не он один. У Горевого работали и другие ученые, собранные в Москве и Красноярске, Новосибирске и Туле. Пока ещё их мало, но мозговой фонд расширялся. Любой ученый старше сорока пяти мог рассчитывать если не на прямую поддержку, то хотя бы на понимание Гоши. Может, даже на какой-то гранд. Иногда это мог быть и гуманитарий, например, литератор, поскольку в слове также заключаются идеи и мысли, которые рано или поздно материализуются, тем более если они связаны с какими-либо техническими проектами, пусть даже кажущимися на первый взгляд нереальными. Фантасты также немало продвинули науку вперед. Поэтому Горевой ощущал себя в какой-то степени и меценатом, создателем своей особой галереи ученых, где портрет Панагерова висел на самом почетном месте.

Первоначально идею об уничтожении мешавших новому строительству пятиэтажек выдвинул Бескудников, техническое же оформление её осуществил Горевой вместе с физиком. Что касается непосредственных исполнителей, то их ликвидировали практически на следующий день.

Панагеров использовал самые оригинальные идеи, включая и те, о которых в задушевной беседе с Косовым упоминал Адрианов. Корпорация "Оникс" получала двойные выгоды - освобождались площади под нулевой цикл, не надо было возиться с расселением, освобождалась страховочная сумма, которая поступала в "Августин" черным налом из других источников все той же корпорации "Оникс".

Имелась и ещё одна сторона медали, ежели таковую когда-либо могли повесить на грудь Григорию Горевому: очистка столицы не только от обветшалых "хрущоб", но и от вселявшихся в них последнее время беженцев. Циничность решения проблемы руководителей корпорации не смущала - каждый хозяин дезинфицирует свое жилище по-своему, тем более, что расследованием катастроф всегда занимались чересчур вяло, а в главных виновниках всего, что происходило в России, испокон веков винили природу и нечистую силу. Никто в мэрии или прокуратуре не был заинтересован в том, чтобы, не дай Бог, хотя бы ненароком докопаться до истины. Удобную позицию занимали все, кроме тех, кто лежал под развалинами...