В подземелье я пойду, там свой level подниму VIII (СИ) - "Shin Stark"

— Учитель, вы всегда говорите философские вещи, и мне действительно интересно… — впервые с момента начала разговора я заметил в его глазах эмоции. — Что бы вы сделали на моем месте? Если бы вы убили своего отца, пытаясь защитить мать от изнасилования? — признался он. — Мне тогда было лет восемь, когда мои родители разошлись. Это случилось очень давно, да? Неудивительно, что вы об этом не знали. На самом деле, никто об этом не знал. Никто, кроме мамы, но она убила себя через пару дней после того случая. С тех самых пор в моей жизни нет смысла…

— И это все? — удивленно спросил я. — Ты что, там из-за такого? Серьезно? — фыркнул я, а уголки моих губ поползли вверх. — Это оказалось как-то слишком просто.

— Вам кажется это забавным? — в его взгляде проявилось непонимание. — Я убил своего отца, и это стало причиной самоубийства матери. И вам кажется это забавным?! — в его голосе проявилась злость.

— Не забавным, а простым, — поправил я его. — Но это ведь просто, не думаешь?

— И что же тут простого?

— У тебя просто нет причин жить, — пожал я плечами. — В твоем случае даже не нужно ничего делать, чтобы ты перестал думать о глупом самоубийстве. Всего лишь посоветовать, чтобы ты прекратил валять дурака и начал строить свою жизнь так, как хочется.

— Я не понимаю, — признался он. — Вы говорите слишком странные вещи, Сенсей.

— Ты и не должен понимать. Все, что тебе нужно – это делать то, что вздумается, вот и все. Когда-то давным-давно я был таким же. Мне тогда было лет пять, не больше. У меня не было смысла жизни, я не знал, что делать, и вообще – подумывал о том, что жизнь штука такая, и в ней нет смысла.

— В пять лет? — удивился он. — Не буду говорить, что в это время люди и вовсе не должны задаваться этим вопросом, ведь сам я начал думать так в восемь, — понял он, что я хочу сказать. — Ну и, как вы это перебороли?

— Перестал забивать свою голову всякой хренью и начал создавать мир, который нравится мне самому, — спокойно ответил я.

— Это как?

— Собирать вокруг себя людей, которые мне нравятся, искать себе противников, и вообще – я сам придумал правила, по которым остальные играют свои роли. Не скажу, что у меня все сразу получилось, но к нынешним годам у меня появился соперник и друг в одном лице, любимая младшая сестра и… множество других людей, — решил я не рассказывать о рабынях по отдельности. — Конечно, это не та же семья, о которой мечтаешь ты, но меня все устраивает. Моя сестра именно такая, какую я хотел ее видеть, и таковой я сделал ее сам. У меня даже приемная дочь есть, правда, с ней еще не все понятно, странная она какая-то… — припомнил я, как на Нао смотрит Вампирша. — В общем, я нашел себе причину жить в том, чтобы сделать свою «сказку» сам. Тебе лишь тоже нужна подобная причина жить, верно?

— Разве это так просто? — не поверил он.

— Просто. Решение этой проблемы я нашел в первые же минуты размышления над этим. Просто ставишь цель и идешь к ней. Плевать на все остальное, ты просто не отворачиваешься от этой цели, даже если это повлечёт за собой Армагеддон. В этом и есть вся прелесть жизни – ты сам можешь выбирать, что хочешь делать. Кому-то нравится что-то простое, обычное или особенное. Нам же, чокнутым людям, такое не подходит. Мы должны подстраивать эту жизнь под себя, а не наоборот.

— Так вы говорите, что я могу выбрать что угодно? — фыркнул он. — А что если я захочу уничтожить весь этот мир?

— Тогда вперед, — пожал я плечами. — И я тебя убью своими руками. Учитывая то, что у меня больше опыта в подобной жизни, гарантирую – проживешь ты недолго.

— Я все равно не понимаю… — вздохнул он.

— А ты и не должен понимать. То, что я тебе сказал, это мое решение этой проблемы. Но раз уж все равно умирать, так не лучше ли сделать что-нибудь безумное? Если тебя убили, то перед самоубийством возьми биту и сломай ноги обидчикам. Авось передумаешь. Все равно, самоубийство – это во всех религия смертный грех, за которой обеспечен вечный ад, так что хуже точно не будет, если ты при этом отомстишь обидчикам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— И это то, чему учит учитель? — хмыкнул он. — Но, думаю, вы правы. Я немного поусердствую, и если мне не понравится – могу вернуться к плану Б, — произнеся это, он попытался перелезть через ограждение, чтобы вернуться на крышу, но… — А? — удивленно вырвалось из него, когда он полетел вниз вместе с периллами.

«Твою мать, кто вообще такой брак делает?! — пришла мне в голову мысль, когда я уже закидывал его обратно на крышу, при этом сам продолжая падать вниз.»

Конечно, тот факт, что реакции у меня хватило, чтобы спасти ученика, меня порадовал, но… падать с сорокового этажа – это не то, чего я хотел!

Глава 20

Падать с сорокового этажа наверняка больно. Почему не точно? Потому что с такой высоты падать мне не приходилось – с девятого, да, из балкона двадцатого тоже, даже с сотого, но не с сорокового. Самое главное в этой ситуации было сделать правильный расчет. Не факт, что меня спасут, а значит, я должен справиться самостоятельно.

Только перед этим нужно задать себе вопрос – больно ли это, когда осколки стекла входят в твою руку, чуть ли не отрывая ее, а ты своим весом еще больше насаживаешь плоть на острые концы стеклышек, из-за чего поток крови, стекающей по оконной раме, увеличивается, окрашивая весь путь вниз кровью?

— А-А-А, ТВОЮ МАТЬ! — грозный рев от этих не самых приятных ощущений наверняка сорвал мой голос. — Черт. Черт! Черт!!! Как же, мать твою, больно… — уже чуть тише прошипел я. — Вы, там, внизу, чего там встали?! Спасайте меня уже!

Я человек очень терпимый к боли, и в целом, если не учитывать тех, кто может эту чувствительность отключать, то вряд ли найдется кто-то способный со мной в этом конкурировать. Но даже я, когда мне пришлось подлететь поближе к зданию и проломить рукой стекольное окно, тем самым чуть ли не в клочья разрывая свою руку, просто не смог сдержать голоса и сохранить спокойствие.

— Подождите, господин! Мы сейчас поставим лестницу и спасем вас! — закричал кто-то снизу, пока я висел из окна третьего этажа. — Вытаскивать вас через окно слишком опасно…

— Какая нахрен лестница?! — закричал я в ответ. — Мы в Техносити, у вас тут летающих роботов не хватает, что ли?!

Спасателя будто осенило, и он сразу стал куда-то звонить, явно намереваясь попросить помощи у соответственных служб.

Через еще полминуты, за которые я что есть свет материл этих тормозов, наконец-то большой квадратный робот – туда обычно мусорные роботы свое добро собирают – пристроился под моими ногами, и как только под моими ногами появилась опора, спасатели осторожно вытащили из плена стекла то, что раньше было моей рукой.

Спустив, меня в срочном порядке положили в машину скорой помощи и отправили в больницу. Что уже дальше происходило, я плохо помню, может, потому что меня чем-то накачали, а может, из-за потери крови.

А потом в какой-то момент я потерял сознание.

*

*

*

— Сенсей, слышал, вы Суицидника от смерти спасли. Ваша речь была достаточно впечатляющей, — улыбался мне молодой парень с плохо скрываемой неестественностью. — Ну я же знаю, Сенсей, что вы не спите. Я поговорил с медсестрой и выяснил, что вы проснулись два часа назад. Она еще так мило отзывалась о вас – сущий Дьявол, твердила она.

Я продолжал притворяться спящим, чтобы эти демоны меня оставили в покое.

Правда, Шпион не собирался так поступать. Да и остальные тоже. Прошло порядка трех дней, как я стал калекой, и примерно двадцать часов, как мою конечность вернули в относительную норму. И за все это время мои надоедливые ученики не давали мне ни минуты покоя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да что я вам сделал-то? — вздохнул я, признав свое поражение. — Я ведь хороший учитель, и музыка у меня чудесная. Так какого черта вы меня уже три дня пытаете? — покосился я на Шпиона.

— Вы это другим ученикам не говорите, учитель, — улыбнулся он мне. — Вас все любят, и потому хотят выразить свое почтение, и если они узнают, что вам неприятна наша компания, то они загрустят.