Царь муравьев - Андрей Плеханов

Итак, логично предположить, что люди-фрагранты не только особо чувствительны к запахам, но и сами могут выделять какие-то особые вещества… ну да, буду называть их феромонами, незачем заниматься изобретением новых терминов. Для производителей духов феромон – всего лишь примитивный сексуальный аромат, но если вернуться к насекомым, то информационный смысл, который несут феромоны, может быть самым различным. И человек, который может выделять запахи по своему желанию, получает инструмент воздействия на окружающих. Легче легкого понравиться любому настолько, что он станет податливым и с радостью выполнит твое желание.

Вот, значит, как подлизы подлизываются… «Ты не поймешь, потому что не чуешь запахов», – не раз говорила мне Женя. Я обижался, думал, что она закрывается, а она давала мне очевидную подсказку.

Нелегко ей было со мной, оказывается. Она привыкла иметь дело с людьми, чувствительными к запахам, а я оказался не таким. Что ж, тем больше вероятности, что она верит в искренность моих чувств – ведь я полюбил ее безо всяких феромонов. Просто полюбил.

Наступила глубокая ночь, я просидел за подаренным мне компьютером больше шести часов. Женя постоянно заходила в комнату и стояла у меня за спиной. Сперва деликатно намекала, что ей нужно работать, затем пыталась утащить меня от компа в постель, но не преуспела, затем затеяла небольшой скандал – мол, почему бы мне не пойти за свой компьютер, мне все равно на чем работать, а ей нужна нормальная машина. Скандал не получился, я не поддался на провокацию. Женя была не очень темпераментным, тихим и малоразговорчивым человечком, явным умением скандалить не обладала. И теперь я знал, почему. Зачем скандалить, если можно обаять любого человека нужным ароматом?

Любого, только не меня.

Весь вечер она ясно видела, какую информацию я изучаю. Я ничего не скрывал, слова «фрагрант», «феромоны», «аттрактант» и прочие висели на экране. Она все прекрасно понимала, но не обмолвилась на этот счет ни единым словом. А я не задавал новых вопросов. Мы как бы заключили временный договор о молчании, и условием его было то, что я докопаюсь до всего сам.

В час ночи Женька посетила меня в последний раз, поцеловала в ухо и пошла спать. А я ползал по сети еще часа два. А потом решил не будить девочку домогательствами, залег на диване в одиночку, но так и не смог заснуть почти до утра. Донимали меня разные мысли – например, о карьере подлиз. Точнее, об их личной эволюции.

Почему Женя так нервно, неадекватно реагирует на слово «проститутка»? Может быть, она все же когда-то была таковой? Представим девушку без особых средств к существованию, которая обнаружила у себя способность в считанные минуты свести с ума любого мужика. Воспользуется ли она ей? Предположим, воспользовалась. Есть ли ей в этом случае смысл стоять на панели или идти в притон? Ни малейшего смысла: она и так может взять лучшее, соблазнить какого-нибудь по-настоящему богатого мужчинку и получить за один раз денег столько, сколько и не слилось обычным шлюхам. А не проще ли при таких талантах очаровать до потери сознания какого-нибудь олигарха, выйти за него замуж и всю жизнь кататься как сыр в масле? Может, и проще, но вряд ли это подходит для Жени – она болезненно свободолюбива. Итак, какой вариант у нас получается? Проститутка высокого класса: она занимается «работой» не слишком часто, но если уж занимается, то за большие деньги…

«Классная шлюха, суперская, я в жизни таких не видел…» – слова побитого мною долговязого типа. Да уж, класснее не бывает…

Такие грустные размышления происходили в моей голове. Представив себя на месте фрагранта, я понял, что продажа тела –самый примитивный способ зарабатывания денег, первая ступенька в накоплении капитала. Правда, для того, чтобы шагнуть на следующую ступень, нужно научиться работать с запахами более тонко. Если, к примеру, ты хочешь убедить делового партнера купить крупную партию товара на выгодных тебе условиях, не стоит грубо давить на него запахом, вызывающим эрекцию и желание по-спринтерски домчаться до постели. Тем более, что партнер может оказаться одного с тобой пола (а большинство бизнесменов, замечу, мужики нормальной ориентации).

А феромоны – скажем, у насекомых, – бывают самые разные, какие угодно, на все случаи жизни. Релизеры, летающие в воздухе, и праймеры, передающиеся контактным путем. Аттрактанты, призывающие других особей, репелленты – отпугивающие, аррестанты – останавливающие, стимулянты – вызывающие активность (например, феромоны тревоги), детерренты – тормозящие реакцию. Афродизиаки вызывают половое возбуждение. Агрегационные феромоны стимулируют скопление насекомых, следовые феромоны предназначены для разметки территории и направляют движение особей.

Если у людей-фрагрантов существует подобное разнообразие, то им можно жить припеваючи. И если подлизы могут контролировать выделение феромонов, то логично предположить, что они совершенствуют свое искусство и проходят определенную личную эволюцию. В этом случае подняться от проститутки до высокооплачиваемого менеджера – далеко не предел, можно шагнуть куда выше. На самый, скажем так, Олимп.

Оставалось непонятным одно, самое главное: почему на подлиз охотятся и убивают? Что плохого они сделали тем, кто называет себя «чистильщиками»? Понятно, что сам факт существования фрагрантов неприятен для многих: подлизы встали выше обычных людей, получили инструмент нечестной конкуренции, позволяющий им обходить на вираже всех прочих. Но убивать-то зачем?

Это мне и предстояло выяснить.

Глава 8

Не выспался я основательно, и с некоторым ужасом думал о том, как буду оперировать. Но мне повезло – вставать к операционному столу в этот день не пришлось вообще, вместо этого я два часа красовался перед видеокамерами.

В нашу больницу собрался нагрянуть мэр, и главврач с самого утра вызвал меня к себе. Знал Серафимыч, что я лучшая кандидатура для того, чтобы представить лицо больницы. И не потому что красавчик я, физиономия у меня самая обычная, просто язык мой подвешен что надо.

А с мэром я и вправду был знаком, правда шапочно. Пожал ему руку, когда ходил в мэрию решать какой-то медицинский вопрос вместе с Серафимычем, в качестве моральной поддержки. Было это год назад. Наш мэр любит жать руки и мощно, во все зубы, улыбаться. Вряд ли он меня запомнил.

– В половине десятого приедет Николай Петрович Житник, – говорит главный. – Приедет обстоятельно, с телевидением. Обойдет всю больницу. Ты знаешь, Дима, что я перед камерами себя неловко чувствую, а ты у нас в этом деле хват. Назначаю тебя ответственным, и от операций на сегодня освобождаю.