Нульт: 03: Сигнатура Пакмана - Константин Аникин

  Только сейчас Зиро заметил, что Дэдлайн говорит, не открывая рта.

  - Во сне не обязательно говорить, чтобы быть понятым. Ты замечал, что во сне вещи могут быть одновременно разными? — Дэдлайн показал на Меч. Меч превратился в ручку, в ключ, в правду, в зеркало, в молнию, в звезду, в смерть и так далее, он был множеством вещей одновременно, оставаясь при этом Мечом. — Во сне проще увидеть истинную суть вещей, — продолжал чревовещать Дэдлайн. — Здесь языковой детерминизм ослабляет свою мертвую хватку. Тебе кажется, что ты слышишь речь, но на самом деле мы сейчас общаемся на другом уровне. На уровне сигнал-образов Сети Снов.

  - Сети?

  - Да. Сети. Сон это Сеть, Зиро. Телепатия наяву невозможна. Однако эволюция не столь расточительна, чтобы просто отбросить такую возможность. Прямая связь между людскими разумами посредством электромагнитных волн существует, но только ночью, во время сна. Ночь лучшее время для такой связи. Сон выключает человека из активной деятельности, поток информации от органов чувств прекращается. Ночью резонанс Шумана исчезает и настает время резонанса Слепцова. Подсознания всех спящих объединяются в единую базу данных коллективного бессознательного, коммуникация внутри которой осуществляется посредством сигнал-образов, которые люди привыкли называть сновидениями. Язык сновидений универсален, одинаков для каждого человека, он не зависит от индивидуальной языковой матрицы. В каждом сигнал-образе закодировано огромное количество данных, лучше всего для их описания подходят гексаграммы И-цзин, Книга Перемен ключ к Сети Снов. В Сети Снов возможна передача информации от одного конкретного индивидуума к другому, что-то вроде почты, возможно также работа многих разумов над одной задачей, как в технологии компьютерных распределенных вычислений. Однако человек, точнее его сознание, его Я, ничего не может с этим поделать, так как Сеть Снов работает только на глубинных уровнях подсознания. Сны предаются по цепочке, от разума к разуму, как пакеты в Интернете, и роль маршрутизаторов, которые осуществляют сортировку и перенаправление сигнал-образов по нужным адресам, осуществляют люди невосприимчивые к резонансу Слепцова. Они сохраняют свободу воли даже во сне. Процент их невысок, не больше пяти от всего населения, за их способности отвечает мутация генов, — за спиной Дэдлайна развернулась гигантская двойная спираль, — на этих участках. — Это такие люди как ты, Зиро. Как твои друзья. Люди с развитой интуицией, только этим вы отличаетесь от остальных. Интуиция не что иное, как возможность выудить нужную информацию из подсознания, где хранится информация из Сети Снов. Вот откуда у тебя эти способности к упорядочиванию и сортировке данных. Откуда это самое чутье.

  Внезапно лицо Дэдлайна застыло, все эмоции стерло.

  - Ты обработал поступившие данные, да/нет? — спросил он бездушным машинным голосом. Вместо зрачков в его глазах мерцали квадратные курсоры.

  Зиро кивнул.

  - Хорошо, — Кивнул Дэдлайн и продолжил в обычной манере. — Конечно, все это хорошо, только, — он усмехнулся, — на словах. Сеть Снов, во всех смыслах, сырая сеть, до Интернета ей далеко. Она хорошо работала на заре человечества, этим объясняются те скачки в развитии, что были вначале истории. В то время, так называемые, вещие сны снились людям каждую ночь. Но потом… Людей стало слишком много, Сеть Снов не рассчитана на такую нагрузку. Иммунные к резонансу Слепцова уже давно не способны раскидать эту кучу сигналов. Ситуация все хуже и хуже. Медиа проникают во сны, границы сна и яви размываются. Количество кошмаров увеличивается по экспоненте, кошмары, это что-то вроде вирусов для Сети Снов, они пожирают ее изнутри. Кошмары уже прорываются из ночи в день. А днем слишком много данных. Язык не справляется с передачей информации. Все это медленно, но верно сводит человечество с ума. Это полный коммуникационный коллапс.

  - Да какая теперь разница, — говорит Зиро.

  - Да, — кивает Дэдлайн. — Все это не более чем историческая справка. Все изменилось с появлением Пакмана. Он навел порядок в Сети Снов, изменил ее по своему образу и подобию, взяв за основу архитектуру клиент-сервер. Где он единственный сервер-маршрутизатор, а каждое сознание — клиент. Теперь нет особой разницы между Интернетом и Сетью Снов, граница стерта. И человечеству грозит полное уничтожение.

  - Его можно победить?

  - Пакмана можно победить, если превзойти его в вычислительной мощности. Подлец обладает совершено фантастическими возможностями, мир компьютерных сетей его мир, все компьютеры мира в его власти, здесь мы бессильны. Все что у нас есть это человеческие головы. Доступ к ним открыт, и во сне есть возможность заставить работать разумы параллельно, над одной задачей. Если мы заставим работать их все, мы превзойдем его, потому что суммарная вычислительная мощность человеческих сознаний превышает суммарную мощность компьютеров. Твоя принцесса сломала код мышления человека, она может это сделать. И тогда мы вытрем Пакмана из физической памяти. Однако это не простая задача. Просто подавить высшую нервную деятельность и превратить людей в безмозглые автоматы, как поступил Пакман. Заставить людей думать гораздо сложнее. Это как в Интернете — то, что все компьютеры подключены к Сети, не означает, что, входя в Сеть, ты получаешь над ними контроль. Они связаны и все. Чтобы получить контроль, их надо взломать. Так же и с человеческими разумами. Их тоже надо взломать. Но цифровой код взломать проще — сломал одну копию — сломал остальные. А к каждому сознанию нужен индивидуальный подход, все же матрица мышления, не смотря на общие шаблоны, индивидуальна. Но у нас нет времени копаться в каждой голове. Кроме того, число этих голов сокращается с каждой секундой. Нужен единый ключ для всех. Взломать сознание значительно проще, если все они будут обрабатывать одни и те же данные. Нужен один универсальный ключ. И этот ключ ты, Зиро. Точнее, твоя книга.

  - Как это? — спрашивает Зиро.

  - Что такое литература, по-твоему?

  Зиро пожимает плечами.

  - Ты здесь лектор.

  Дэдлайн смеется.

  - Нравятся мне твои шутки…. Литература это самый древний и проверенный способ самокодирования человечества. Любая книга, даже самая дрянная, это программа, перестраивающая код мышления. Для людей, код, уже сам образ книги. Когда человек видит книгу, он, не осознавая это, настраивается на прием и обработку данных. Это глубоко пропечатано в сознании каждого — даже последний дурак понимает, что книга это нечто важное. Поэтому логично, что работая с человеческим сознанием, код проникновения должен быть в форме книги. Но, как нет такого кода, который бы одинаково исполнялся на всех компьютерных платформах, так и нет такой книги, которая бы изменила код мышления каждого человека. Которая понравилась бы каждому. Да, люди постоянно пытаются, число писателей непрерывно растет, но идеал недостижим, из-за лингвистических ограничений. Информация неизбежно искажается при декодировании. Посмотри на эту кучу! Здесь все книги, что написало человечество. Я прочитал их все. И все они никуда не годятся, — с этими словами, Дэдалайн извлекает Меч из книг, и книжная гора разваливается, медленно оседая, она проваливается в никуда. — Все надо начинать с нуля! — с пылающим взором говорит Дэдлайн. — Нам нужна Новая Универсальная Литература! Нуль-текст! Книга, написанная не символами человеческих языков, а универсальными сигнал-образами Сети Снов, понятных каждому! Нам нужна Книга, напрямую воздействующая на подсознание! Книга, которая заставит человеческие разумы работать параллельно! Книга, которая объединит человечество! И она у нас есть, — В руках Дэдлайн держит книгу Зиро.

  Зиро не может разобрать, что на обложке.

  - Должен признаться, не ожидал. Действительно, — усмехается доктор Шнобель, — продирает. А я считал, ты только Мечом горазд махать….

  - Подготовка к загрузке завершена, — говорит Аи.

  Они снова вдвоем, Зиро и его Тень, одни под бескрайним ночным небом, таким нереально красивым, каким оно выглядит на снимках орбитальных телескопов. Это галактика Коллективного Бессознательного, каждая их этих звезд — человеческий разум, подключенный к Сети Снов.

  - Правда, это прекрасно, любимый? — спрашивает Аи.

   — Да, — соглашается Зиро. — Я ничего прекраснее не видел.

  Аи садится на железный, сверкающий сталью, трон. В ее виски вонзаются тонкие иглы, и ее волосы начинают расти. Волос на голове Аи столько, сколько разумов в небе, они растут вверх, достигают звезд, соединяются с ними. В руках у Аи книга Зиро. Она открывает ее, и Зиро видит, что его книга написана не буквами, но гексаграммами. Книга раскладывается в мерцающую голограмму, висящую перед лицом Аи, это многомерная конструкция из взаимопереплетенных решеток, гексаграммы внутри них в постоянном движении, он мерцают, меняя друг друга, это сложный, живой механизм, принцип действия которого Зиро даже не пытается понять. Аи касается метарешётки, она играет на ней как на арфе, гексаграммы вспыхивают под ее пальцами, движение их ускорятся, и скоро Зиро не может разобрать, что там происходит, всё сливается во вращающееся веретено света. Губы Аи шевелятся, Зиро слышит музыку, прекрасную музыку, как будто все его любимые мелодии заиграли разом, по волосам Аи, к звездам-сознаниям, ритмичными толчками бегут разноцветные огоньки.