Полное собрание стихотворений - Александр Пушкин

Кривцову

Не пугай нас, милый друг,Гроба близким новосельем:Право, нам таким бездельемЗаниматься недосуг.Пусть остылой жизни чашуТянет медленно другой;Мы ж утратим юность нашуВместе с жизнью дорогой;Каждый у своей гробницыМы присядем на порог:У пафосския царицыСвежий выпросим венок,Лишний миг у верной лени,Круговой нальем сосуд —И толпою наши тениК тихой Лете убегут.Смертный миг наш будет светел;И подруги шалуновСоберут их легкой пепелВ урны праздные пиров.

Лицейские стихотворения, переделанные в 1817–1829 гг. и напечатанные Пушкиным

Лицинию

Лициний, зришь ли ты: на быстрой колеснице,Венчанный лаврами, в блестящей багрянице,Спесиво развалясь, Ветулий молодойВ толпу народную летит по мостовой?Смотри, как все пред ним смиренно спину клонят.Смотри, как ликторы народ несчастный гонят!Льстецов, сенаторов, прелестниц длинный рядУмильно вслед за ним стремит усердный взгляд;Ждут, ловят с трепетом улыбки, глаз движенья,Как будто дивного богов благословенья:И дети малые и старцы в сединах,Все ниц пред идолом безмолвно пали в прах:Для них и след колес, в грязи напечатленный,Есть некий памятник почетный и священный.

О Ромулов народ, скажи, давно ль ты пал?Кто вас поработил и властью оковал?Квириты гордые под иго преклонились.Кому ж, о небеса, кому поработились?(Скажу ль?) Ветулию! Отчизне стыд моей,Развратный юноша воссел в совет мужей;Любимец деспота сенатом слабым правит,На Рим простер ярем, отечество бесславит;Ветулий римлян царь!.. О стыд, о времена!Или вселенная на гибель предана?

Но кто под портиком, с поникшею главою,В изорванном плаще, с дорожною клюкою,Сквозь шумную толпу нахмуренный идет?«Куда ты, наш мудрец, друг истины, Дамет!»– "Куда: не знаю сам; давно молчу и вижу;На век оставлю Рим: я рабство ненавижу".

Лициний, добрый друг! Не лучше ли и нам,Смиренно поклонясь Фортуне и мечтам,Седого циника примером научиться?С развратным городом не лучше ль нам проститься,Где всё продажное: законы, правота,И консул, и трибун, и честь, и красота?Пускай Глицерия, красавица младая,Равно всем общая, как чаша круговая,Неопытность других в наемну ловит сеть!Нам стыдно слабости с морщинами иметь;Тщеславной юности оставим блеск веселий:Пускай бесстыдный Клит, слуга вельмож, КорнелийТоргуют подлостью и с дерзостным челомОт знатных к богачам ползут из дома в дом!Я сердцем римлянин: кипит в груди свобода;Во мне не дремлет дух великого народа.Лициний, поспешим далеко от забот,Безумных мудрецов, обманчивых красот!Завистливой судьбы в душе презрев удары,В деревню пренесем отеческие лары!В прохладе древних рощ, на берегу морском,Найти нетрудно нам укромный, светлый дом,Где, больше не страшась народного волненья.Под старость отдохнем в глуши уединенья,И там, расположась в уютном уголке,При дубе пламенном, возженном в камельке,Воспомнив старину за дедовским фиялом,Свой дух воспламеню жестоким Ювеналом,В сатире праведной порок изображуИ нравы сих веков потомству обнажу.

О Рим, о гордый край разврата, злодеянья!Придет ужасный день, день мщенья, наказаньяПредвижу грозного величия конец:Падет, падет во прах вселенныя венец.Народы юные, сыны свирепой брани,С мечами на тебя подымут мощны длани,И горы и моря оставят за собойИ хлынут на тебя кипящею рекой.Исчезнет Рим: его покроет мрак глубокой;И путник, устремив на груды камней око,Воскликнет, в мрачное раздумье углублен:«Свободой Рим возрос, а рабством погублен».

Старик

Уж я не тот любовник страстный,Кому дивился прежде свет:Моя весна и лето красноНа век прошли, пропал и след.Амур, бог возраста младого!Я твой служитель верный был;Ах, если б мог родиться снова,Уж так ли б я тебе служил!

Роза

Где наша роза,Друзья мои?Увяла роза,Дитя зари.Не говори:Так вянет младость!Не говори:Вот жизни радость!Цветку скажи:Прости, жалею!И на лилеюНам укажи.

Гроб Анакреона

Всё в таинственном молчаньи;Холм оделся темнотой;Ходит в облачном сияньиПолумесяц молодой.Вижу: лира над могилойДремлет в сладкой тишине;Лишь порою звон унылый,Будто лени голос милый,В мертвой слышится струне.Вижу: горлица на лире,В розах кубок и венец…Други, здесь почиет в миреСладострастия мудрец.Посмотрите: на порфиреОживил его резец!Здесь он в зеркало глядится,Говоря: "Я сед и стар,Жизнью дайте ж насладиться:Жизнь, увы, не вечный дар!"Здесь, подняв на лиру дланиИ нахмуря важно бровь,Хочет петь он бога брани,Но поет одну любовь.Здесь готовится природеДолг последний заплатить:Старец пляшет в хороводе,Жажду просит утолить.Вкруг любовника седогоДевы скачут и поют;Он у времени скупогоКрадет несколько минут.Вот и музы, и харитыВ гроб любимца увели;Плющем, розами увиты,Игры вслед за ним пошли.Он исчез, как наслажденье,Как веселый сон любви.Смертный, век твой привиденье:Счастье резвое лови;Наслаждайся, наслаждайся;Чаще кубок наливай;Страстью пылкой утомляйсяИ за чашей отдыхай!

Певец

Слыхали ль вы за рощей глас ночнойПевца любви, певца своей печали?Когда поля в час утренний молчали,Свирели звук унылый и простойСлыхали ль вы?

Встречали ль вы в пустынной тьме леснойПевца любви, певца своей печали?Следы ли слез, улыбку ль замечали,Иль тихий взор, исполненный тоской,Встречали вы?

Вздохнули ль вы, внимая тихой гласПевца любви, певца своей печали?Когда в лесах вы юношу видали:Встречая взор его потухших глаз,Вздохнули ль вы?

К Морфею

Морфей, до утра дай отрадуМоей мучительной любви.Приди, задуй мою лампаду,Мои мечты благослови!Сокрой от памяти унылойРазлуки страшный приговор!Пускай увижу милый взор.Пускай услышу голос милый.Когда ж умчится ночи мгла,И ты мои покинешь очи,О, если бы душа моглаЗабыть любовь до новой ночи!

Друзьям

Богами вам еще даныЗлатые дни, златые ночи,И томных дев устремленыНа вас внимательные очи.Играйте, пойте, о друзья!Утратьте вечер скоротечный;И вашей радости беспечнойСквозь слезы улыбнуся я.

Амур и Гименей

Сегодня, добрые мужья.Повеселю вас новой сказкой.Знавали ль вы, мои друзья,Слепого мальчика с повязкой?Слепого?.. Вот? Помилуй, Феб!Амур совсем, друзья, не слеп:Но шалуну пришла ж охота,Чтоб, людям на смех и на зло,Его безумие вело.Безумие ведет Эрота:Но вдруг, не знаю почему,Оно наскучило ему.Взялся за новую затею:Повязку с милых сняв очей,Идет проказник к Гименею…А что такое Гименей?Он сын Вулкана молчаливый,Холодный, дряхлый и ленивый,Ворчит и дремлет целый век,А впрочем добрый человек,Да нрав имеет он ревнивый.От ревности печальный богСпокойно подремать не мог;Всё трусил маленького брата,За ним подсматривал тайкомИ караулил сопостатаС своим докучным фонарем.Вот мальчик мой к нему подходитИ речь коварную заводит:"Развеселися, Гименей!Ну, помиримся, будь умней!Забудь, товарищ мой любезный,Раздор смешной и бесполезный!Да только навсегда, смотри!Возьми ж повязку в память, милый,А мне фонарь свой подари!"И что ж? Поверил бог унылый.Амур от радости прыгнул,И на глаза со всей он силыОбнову брату затянул.Гимена скучные дозорыС тех пор пресеклись по ночам;Его завистливые взорыТеперь не страшны красотам;Спокоен он, но брат коварный,Шутя над честью и над ним,Войну ведет неблагодарныйС своим союзником слепым.Лишь сон на смертных налетает,Амур в молчании ночномФонарь любовнику вручаетИ сам счастливца провожаетК уснувшему супругу в дом;Сам от беспечного ГименаОн охраняет тайну дверь…Пойми меня, мой друг Елена,И мудрой повести поверь!

Шишкову

Шалун, увенчанный Эратой и Венерой,Ты ль узника манишь в владения свои,В поместье мирное меж Пиндом и Цитерой,Где нежился Тибулл, Мелецкий и Парни?Тебе, балованный питомец Аполлона,С их лирой соглашать игривую свирель:Веселье резвое и нимфы ГеликонаТвою счастливую качали колыбель.Друзей любить открытою душою,В молчаньи чувствовать, пленяться красотою —Вот жребий мой; ему я следовать готов,Но, милый, сжалься надо мною,Не требуй от меня стихов!Не вечно нежиться в приятном ослепленьи:Докучной истины я поздний вижу свет.По доброте души я верил в упоеньиМечте шепнувшей: ты поэт, —И, презря мудрые угрозы и советы,С небрежной леностью нанизывал куплеты,Игрушкою себя невинной веселил;Угодник Бахуса, я, трезвый меж друзьями,Бывало, пел вино водяными стихами:Мечтательных Дорид и славил и бранил,Иль дружбе плел венок, и дружество зевалоИ сонные стихи в просонках величало.Но долго ли меня лелеял Аполлон?Душе наскучили парнасские забавы;Не долго снились мне мечтанья муз и славы;И, строгим опытом невольно пробужден,Уснув меж розами, на тернах я проснулся,Увидел, что еще не гения печать —Охота смертная на рифмах лепетать,Сравнив стихи твои с моими, улыбнулся:И полно мне писать.

Пробуждение