Печать Индиго. Владыко Миров (3 книга) - Арина Теплова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако никто не догадывался, что в холодном, злом сердце Федора живет одна мечта, почти нереальная, но все же желанная. Иногда, когда Артемьев, немного протрезвев, вставал посреди глубокой ночи напиться, он вдруг вспоминал о девушке с чистыми янтарными глазами и длинной золотой косой. Девушке, ради которой он пошел на убийство собственного отца. Девушке, которая так ловко сбежала от него. Девушке, о которой он до сих пор ничего не знал.
В тот день, когда Слава убежала, Артемьев поставил на ноги всю чернь. Пытал Григория, желая выведать, где она. Люди Федора почти месяц рыскали по Астрахани и ее окрестностям, но так ничего и не нашли. Несколько раз он писал письма брату Семену, сначала в Москву, затем во Францию, пытаясь разузнать, не появлялась ли девушка у него. Но брат отвечал, что не ведает, где находится Светослава. Однако Федор не мог смириться с тем, что до боли желанная девица, уже находясь в его руках, так глупо была потеряна. Спустя несколько месяцев он, не в силах найти покоя, нанял специальных людей, которые уже искали девушку не только в Казанской губернии, но и за ее пределами. Но все было напрасно. Ближе к весне, отчаявшись найти Славу, Федор решил забыться в вине и с другими женщинами. Но почти ежедневно ее образ мучил его и жег сердце.
Сегодня была суббота. Как обычно, в такие дни в дом Артемьева привезли несколько молоденьких красавиц из деревень. Но Федору ни одна не приглянулась. С досады Артемьев прогнал всех приехавших и их отцов восвояси и направился в женский терем. Марфа, как всегда, была рада его видеть. Мишутку, сына Федора, она тут же отдала одной из дворовых девок и, оставшись с молодым человеком наедине, уже не отлипала от него ни на минуту. Федор, словно некий падишах, вальяжно принимал ласки влюбленной в него молодой бабы и провел у нее большую часть вечера. В какой-то момент Марфа, с любовью проведя пальчиками по плечу Артемьева, тихо заискивающе спросила:
— Федюшка, долго ли мне ждать?
— Чего ждать? — опешил он.
— Венчания... Я снова жду твоего ребеночка, соколик мой, — произнесла она нежно и начала целовать его лицо.
Артемьев наконец осознал смысл прозвучавших слов и, грубо оттолкнув ее от себя, вскочил на ноги.
— Ишь, что замыслила! Ты всего лишь девка дворовая! Неужто думаешь, что женюсь на тебе?! Никогда этого не будет!
— Но Федюшка... — запричитала Марфа и, подбежав к нему, начала хватать за руки. — Ведь ребеночек, он...
— При чем тут чадо-то? Мишутка сыт да одет, да и ты живешь постоянно в женском тереме. Работу никакую не делаешь, только за сыном и пригляд. Чего тебе еще? Ты не наглей, а то я и осерчать могу! Враз выгоню тебя вон из своего дома!
Взбешенный Федор вышел с женской половины и направился в свои покои.
И вновь Артемьев вспомнил сегодняшние слова Марфы о венчании. Он думал об этом. Думал давно и постоянно последние три года. Но не зеленые глаза Марфы мерещились ему в возможном таинстве в церкви, а другие — глаза цвета солнца, прелестные и завораживающие. В очередной раз вспомнив о потерянной девице, Федор схватился за кувшин с вином. Он намеревался залить свои горестные воспоминания спиртным. Ему почти это удалось. И сейчас, полусонный и пьяный, он ощущал себя гораздо лучше, нежели когда вернулся из женского терема пару часов назад.
В пьяном мозгу Артемьева отчего-то выплыли картины давно минувшие.
Жаркое лето, духота. Юная девица, почти девочка, сидит на корточках на берегу небольшого ручья. Ее тонкие детские руки перебирают прозрачную воду. Длинная золотая коса падет на спину. На вид ей лет тринадцать. Он подходит ближе к ручью, раздвигая густые кусты можжевельника. Девица, заслышав шорох, испуганно поднимает голову. Увидев его, вскакивает на ноги. Федор же не в силах отвести завороженный взор от прелестного ребенка, девицы в длинном голубом сарафане, которая стоит по ту сторону ручья всего в нескольких шагах. Прекрасные глаза ее, большие и прозрачные, проникают взглядом в самое сердце.
— Как тебя зовут? — не удерживается от вопроса молодой человек. Девица, чуть отступая назад, тихо произносит:
— Светослава...
— А… так это ты моя сводная сестра, — говорит задумчиво Федор. Он только что приехал из-за границы, с военной службы, и по письмам отца знал, что у него появилась мачеха и сводная сестра. Сегодня, едва заявившись в дом отца, Федор поспешил к ручью, который располагался в роще неподалеку от усадьбы. В детстве, еще мальчиком, он тоже любил приходить сюда.
— Федор Тихонович? — произносит девочка.
— Да, милая, — отвечает он, ощущая, что никогда в жизни не встречал столь прелестного создания...
Сладостные воспоминания Федора прервал странный силуэт, который появился в темном пространстве двери. Молодой человек невольно напрягся и чуть приподнялся в кресле. Наконец очертания человека стали четче, и Федор увидел перед собой старика в пыльной серой рясе.
— Ты кто? — прохрипел осипшим от выпитого вина голосом Артемьев, нахмурившись.
— Я друг... — ответил старик.
— У меня нет друзей. Чего тебе надобно? — Федор резко сел в кресле, и его голова загудела от чрезмерно выпитого вина.
— Я пришел тебе помочь, Федор... Знаю, что мучает тебя...
Нахмурившись, молодой человек вдруг осознал, кто это мог быть, потому напрягся всем телом, понимая, что говорит с одним из тех жутких нелюдей, которые некогда подбили его на убийство отца. Ненавидя мутных Темных людишек, с которыми некогда вступил в преступный сговор, Артемьев все же решил говорить со стариком вежливо, опасаясь за свою жизнь.
— Вы говорите как тот человек, который некогда обещал мне в жены Светославу. И я все сделал, как он мне велел, а он потом отступился от своих слов, — зло произнес Федор. — И обманул меня! И я не собираюсь слушать вас
