Крепостной - Роман Валерьевич Злотников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Измениться ли вследствие этого хоть что-то? Или, как учил марксизм-ленинизм, всё, что происходит в мире есть следствие столкновения интересов различных классов и борьбы угнетённых за свои права, личные же желания и устремления отдельных людей на фоне этого сродни устремлений одиночной букашки… Вот только что-то он как-то пока никакой борьбы в среде дворцовых крепостных не наблюдает. Друг с другом за тёплые места — сколько угодно, и наушничают, и интригуют, и подставляют друг друга вовсю, а с эксплуататорами — ничего и никак… Или сказывается отсутствие авангарда всех угнетённых в борьбе за свои права — рабочего класса? Так в конце XX — начале XXI века с рабочим классом тоже было далеко не всё хорошо. Не смотря на уверенность Маркса в том, что численность рабочих будет всё увеличиваться и увеличиваться, что и сделает неизбежным победу во всём мире социализма, а потом и коммунизма — где-то со второй трети XX века она, наоборот, начала падать. И, в конце концов, в наиболее технологически развитых странах упала до почти незначительных величин. Да и те, по определению Ленина, в значительной части, скорее, относились к так называемой «рабочей аристократии» — всякие там наладчики робототехнических комплексов, операторы обрабатывающих центров и станков с числовым программным управлением, то есть были заклеймены им как «перебежчики в стан буржуазии». Какая уж тут всемирная революция… А большая часть населения как-то незаметно переместились в вообще неописанный Марксом «средний класс», который, не смотря на все апокалиптические заявления типа: «Средний класс стремительно исчезает», вполне себе неплохо чувствовал и никаких революций устраивать не собирался. Так — побузить по воскресеньям… Те же «жёлтые жилеты» во Франции уж какие демонстрации по выходным устраивали, многие миллионы на митинги и шествия по воскресеньям выходили — и чего? В понедельник все спокойно шли на работу, продолжая горбатиться на тех, кого вчера называли эксплуататорами и угнетателями. А если и устраивались какие-то забастовки, то очень локальные и довольно короткие. День-два-три — и всё.
Впрочем, вскоре он выкинул эти размышления из головы. Потому что даже если от личности что-то и зависело, то умение сделать лук из орешника и китайский фонарик из огрызка свечки, планок и пергаментной бумаги вряд ли как-то сильно изменит будущего императора. А просто умение работать руками… так оно точно было и в той истории. Потому как посещение мастерской и работа в ней входили в курс обучения обоих Великих князей. Так что Даниил решил считать, что ничего из того, что он делает — никак на будущее не повлияет. И это его порадовало. Ему хотелось, чтобы его страна снова победила в Великой Отечественной войне и первой запустила человека в космос. А для этого нужно, чтобы ничего в истории сильно не поменялось…
— Ну что, отпустили?- поинтересовался Николай, когда Даниил добрался до его апартаментов. Бывший майор кивнул и вприпрыжку бросился к буфету. До второго завтрака оставалось всего минут пятнадцать, так что ему следовало по-быстрому накрыть на стол. В отличие от остальных приёмов пищи, когда вся семья собиралась за одним столом — этот был индивидуальным. Вернее, двойным. Совместным для обоих младших сыновей «государыни». Потому что, в зависимости от расписания занятий, мог быть слегка сдвинут в ту или иную сторону. А занятия у них было даже сегодня, в субботу.
— Сильно лупили?
Даниил пожал плечами, продолжая молча расставлять тарелки и раскладывать столовые приборы. На второй завтрак их полагалось немного — всего четыре. Две вилки, нож и ложка. А вот для обеда требовалось минимум девять. Ну, если он был обычным, семейным. Во время парадного число приборов могло доходить и до пятнадцати. Одних ложек требовалось четыре — столовая, десертная, чайная и кофейная. А ножей вообще пять. И все требовалось разложить определённым образом…
— А всё равно было здорово. И всем понравилось! Даже брату. Ну, ты же сам видел!
Данилка молча хмыкнул. Сегодняшняя порка стала результатом выступления, которое подготовили младшие дети «государыни». В семье было принято устраивать этакие миниконцерты или небольшие спектакли, вот только сюжеты большинства из таковых у детей вызывали оскомину. Потому что повторялись из года в год. Вот Николай с Михаилом и насели на Даниила, с требованием придумать что-нибудь этакое… Он сначала отнекивался, но, когда к братьям присоединилась ещё и их сестра Анна — лёгкая, веселая девочка, не испытывающая особого рвения к наукам, зато очень неплохо рисовавшая, сдался.
Поскольку все привыкли, что сюжеты на церковные праздники повторяются — особого контроля за ними не было. Так что, когда из дверей в залу, в которой была устроена импровизированная сцена, вышла процессия из трёх мальчиков, один из которых, одетый «казачком», волок в руках гитару, а двое других были одеты в одежду, напоминающую французские морские мундиры, и одной девочки, одежда и причёска которой чем-то напоминали китайские или японские, все присутствующие слегка удивились. Между тем дети взобрались на сцену и выстроились в ряд.
— Maman, mes petits frères et ma petite soeur nous ont fait une surprise?[1]- негромко поинтересовался у матери, решивший в этот вечер посетить мать и братьев с сестрёнкой Александр I. Но та лишь нервно дёрнула плечом. В этот момент Николай сделал шаг вперёд и громко объявил:
— Девушка из Нагасаки!
После чего Данилка сделал шаг назад и присел на стоящую у стены банкетку. А затем ударил по струнам. А двое стоящих перед ним Великих князей и одна Великая княжна, затянули:
— Он капитан, и родина его — Марсель.
Он обожает
