Дракон. Книга 1. Наследники Желтого императора - Алимов Игорь Александрович Хольм ван Зайчик

Произошедшее и ошеломило его, и заинтриговало. Чижиков уронил дракона на стол и пристально на него уставился. Одно из двух: либо произошедшее результат непонятного воздействия этой фигурки, либо у Коти не все в порядке с головой. Однако же в голове царила удивительная ясность, и в дурдом Котя явно не собирался. Конечно, все психи считают, что они совершенно нормальные, тогда как на самом деле… Да ну, ерунда какая! Чижиков, не отводя глаз от дракона, детально вспомнил все, что предшествовало его странному видению: он вытряхнул фигурку из мешочка, поднес к ней палец, торжествующе — да-да, именно торжествующе! — подумал… что же он подумал, даже пробормотал? Ну конечно: «Так вот что ты искал, Сергей!»

Чижиков хихикнул: ну точно, психушка по мне плачет. Нашел себе волшебную палочку и заклинание, приводящее ее в действие. Детский сад какой-то.

С другой стороны, а чем черт не шутит. Проверим. Не убудет.

— Отвернись, — велел он Шпунтику. — Ты ничего не видел. А если и видел, то никому не расскажешь. Иначе поссоримся. Понял?

Шпунтик понял, но отворачиваться не стал.

Тогда Котя, посмеиваясь про себя, но с некоторой все же опаской взял со стола дракона, сжал в кулаке и отчетливо произнес:

— Так вот что ты искал, Сергей!

Ну?!

И ничего не произошло.

— Что и требовалось доказать! — с некоторым разочарованием сообщил коту Чижиков, разжал кулак и уставился на дракона. — Но как-то же это заработало, верно?

Ему очень не хотелось признавать себя психом.

— Ладно, — сказал Шпунтику Котя. — Предположим, эта хрень отзывается на имя. Вот сжал в руке, сказал имя — и пожалуйста: видишь того, чье имя. А?

Кот Шпунтик участвовал в размышлениях хозяина по мере кошачьих сил. Он сидел на столе напротив, пристально вглядываясь в Чижикова, то принимался успокаивающе мурлыкать, то начинал тереться о хозяйскую руку, что вообще-то коту было несвойственно, ибо он обычно не опускался до подобных нежностей. Шпунтик изо всех сил хотел помочь. Он даже мяукнул.

Котя, отвлеченный этим непривычным звуком от разглядывания блестящей фигурки, с недоумением перевел взгляд на кота — и опять показалось ему на мгновение, что снаружи к оконному стеклу прижалось чье-то лицо — вытянутое, голубоватое, эфирное. Котя тряхнул головой, поглядел внимательно: ничего нет.

— Нет, мой хвостатый друг… — пробормотал Чижиков, успокаивающе поглаживая встрепенувшегося Шпунтика, — ты как хочешь, а тут творится какая-то странная ерунда. Какая-то… потусторонняя муть!

Пораженный нелепостью этой мысли, Котя глупо хихикнул.

— Ладно. Не будем отвлекаться…

И все же, выждав пару секунд, Чижиков снова внезапно во все глаза уставился на окно — неожиданно, будто из засады выпрыгнул. Но нет, никаких лиц там не было, и ничего другого потустороннего.

И слава богу.

— А давай еще раз попробуем! — Котя сжал дракона и, для убедительности зажмурившись, воззвал. — Сергей!

Посидел некоторое время с зажмуренными глазами, потом осторожно приоткрыл один. Вздохнул.

— Не понимаю… Почему ничего не происходит?

Котя пригорюнился, но не сдался.

Он потратил еще полчаса, так и этак сжимая в кулаке дракона и на разные лады выкликая Сергея, но не добился ровным счетом никакого результата. Дракон равнодушно глядел на Чижикова, а Чижиков с нарастающим раздражением глядел на него. Кот Шпунтик устал от участия в бесплодном процессе и свернулся в клубок на углу стола.

— Да что же это!..

Ладно, раз бесценный опыт повторить не удалось, Котя, не выпуская фигурки из рук, решил припомнить, что он увидел: кабинет — да-да, скорее всего та комната была кабинетом, стол, заваленный книгами и бумагами, какие-то схемы и планы, сам Сергей — волосы собраны в хвост, темная рубашка, тонкая цепочка на шее…

Тут оно и накрыло его во второй раз.

Чижиков снова увидел Сергея, тот по-прежнему сидел за столом, а вокруг валялись скомканные полосы бумаги, видимо, все те же схемы. Только сейчас Сергей читал толстую книгу, прихлебывая горячий чай из громадной кружки с красной розочкой на боку. Хмурился, нервно листал страницы.

«Стоп», — сказал себе Чижиков и вернулся.

Он был дома. За окном стоял теплый питерский май, на столе мирно дрых Шпунтик, и только голова почему-то кружилась, а на лбу выступила легкая испарина.

— Так вот в чем дело… — улыбнулся Котя. — Нужно представить… хорошо представить себе того, кого хочешь увидеть, и — вуаля!

Приободрившись, он снова зажмурился, сжал дракона, вызвал в памяти лицо Сергея, а вот и он: пьет чай и читает. Чижиков проделал эту операцию раз, наверное, пять, когда почувствовал, что голова стала кружиться все сильнее, а тело налилось свинцом.

— Интересно… — счастливо улыбнулся Котя. — Очень интересно.

Он положил фигурку в карман, на ватных ногах добрался до кухни и сварил себе ядерного кофе.

Чижикову понадобилось часа полтора, несколько чашек кофе и полпачки сигарет, чтобы в общих чертах осмыслить произошедшее и прийти в себя. Выходило, что, показывая Чижикову Сергея, дракон одновременно забирал у него силы, энергию или что-то подобное — Котя даже вообразить себе не мог, как работает эта загадочная вещица. И чем больше мысленных путешествий совершаешь, тем больше теряешь сил. Появляется слабость и сопутствующее головокружение. Ясно, отчего дед Вилен посчитал себя безнадежно больным, и почему, убедившись в полном своем здоровье, немедленно спрятал дракона в бюст Мао Цзэ-дуна и постарался выкинуть эту историю из головы. Неясно только, отчего дед не выбросил странный предмет на ближайшую помойку, но с риском для себя предпочел его сохранить.

Другое важное наблюдение состояло в том, что после возвращения в реальность Котя чувствовал себя… как-то гораздо увереннее, что ли. Спокойнее. Словно наконец вернулся к настоящей жизни, полной захватывающих приключений и тайн. Призрачные лица за окном уже почти не беспокоили его. И вообще, Чижиков воспринимал все случившееся с ним как должное.

И тогда он заинтересовался тем, что же делал Сергей. Сергей разглядывал схемы и читал. Схемы определенно были или китайские, или японские. Корейцы уже почти не пишут иероглифами, а у вьетнамцев, насколько знал Чижиков, письменность вообще организована на основе латиницы. Значит, Китай или Япония. Скорее всего, Китай — ведь сундучок, за содержимым которого охотился Сергей, был китайский.

Нужна дополнительная информация.

И Котя решил еще раз навестить Сумкина.

Некоторое время он мучительно размышлял, как быть с драконом: куда деть? Спрятать в квартире? Взять с собой? А если спрятать, то где?

Котя вернулся в кабинет, сел за стол и стал выдвигать ящики — совершенно машинально, и тут взгляд его случайно упал на клочок бумаги, выпавший из бюстика председателя Мао вместе с диковинной фигуркой. Чижиков поднес его к глазам и прочитал выписанные дедовым почерком строчки:

— Ерунда какая-то… — пробормотал Котя. — Или ты, дед, еще и стихи писал?..

Одной загадкой больше, махнул Чижиков рукой, решительно встал, сунул дракона в карман джинсов и отправился к Сумкину…

— …Какой-то ты… гм… типа возвышенный, будто голову вымыл, хотя обычно ты производишь впечатление слегка бесноватого даоса-пофигиста. Ну что, я прав?

— …Считай, что я вымыл голову, — улыбнулся Котя в ответ. — Но я к тебе не только как к знатному визажисту и парикмахеру…

— Еще бы, старик! — от души пыхнул сигаретой Сумкин. — Ты ко мне по важному делу. Это сразу видно. Это буквально бросается в глаза.

— Вроде того, — кивнул Чижиков. — Я узнать хотел… Словом, говорит ли тебе о чем-то такая штука. Вот представь: то ли ров, то ли траншея, а в ней рядами стоят такие… вроде как солдаты, в латах и при оружии, здоровые, в человеческий рост. Ничего не напоминает?