«Если», 1999 № 01-02 - Рауль Кабеза Де Вака

В задних отделах его мозга горел протосвет. Воспоминания об Юа, о силе, похожей на всевластие. Воспоминания о жизни, тянувшейся дольше, чем существование ее родной Вселенной. Планеты, солнца, силуэты. Вспышки, миги. Слишком тяжкий и драгоценный груз, чтобы уместиться в узелке этого крохотного мозга. Слишком яркий — разве можно жить с памятью о том, как ты был богом? Он поблекнет — уже блекнет. Все, что нужно удержать — обязательно нужно, — деталь, которая отклонит эту Вселенную от предназначенного ей курса.

Он с ужасом осознал, что за ним наблюдает пара глаз. Элена сидела на самом краешке тени, которую отбрасывал костер, подтянув колени к подбородку, обхватив руками голени, глядя на него. У Сола было ощущение, что она уже давно не сводит с него глаз. И удивление, неловкость, испытываемые при мысли, что за тобой следят, угомонила его страсть и то, пока молодое, желание, которое Элена возбуждала в нем, и тающие воспоминания о древней, длившейся несколько вечностей любви.

«Дежа вю». Но в прошлый раз этого мига не было. Расхождения начались.

— Не спится? — спросила она.

— Очень странный сон приснился.

— Расскажи, — их отношения были на той стадии, когда они выискивали в снах друг друга отблески своей любви.

Мне приснилось, что наш мир погиб, сказал Соломон Гурски. — Он погиб в лучах света, вроде тех, что исходят от кинопроектора. Эти лучи несли в себе образ мира и всех его составных частей. И мир был создан вновь, точно так же, как и раньше.

Стоило ему произнести эти слова, как они стали истиной. Теперь та жизнь была сном. А эта жизнь, это тело, эти воспоминания превратились в нечто осязаемое, надежное.

— Вроде машины Типлера, — отозвалась Элена. — Это его идея, что энергию, высвобожденную Большим Всхлипом, можно использовать для создания голографической копии всей Вселенной. Наверное, когда нанотехнология достаточно разовьется, можно будет выстроить Вселенную заново, точную копию, атом к атому.

У Сола засосало под ложечкой. Не может быть, чтобы она знала. Нет, она не должна узнать.

— Что толку еще раз сооружать то же самое?

— Угу, — Элена прижалась щекой к коленке. — Вопрос в другом — это наш первый приход в мир или мы уже много раз побывали здесь, и каждый раз что-то было чуть-чуть по-другому? Это первая Вселенная — или нам это только кажется?

Сол Гурски поглядел на угли, а потом на звезды.

— Индейское племя «проколотых носов» верит, что мир погиб на третий день существования? а мы живем в сновидениях его второй ночи.

Воспоминания, гаснущие, точно летние метеоры высоко над его головой, сказали Солу, что он уже однажды произнес эти слова, в их будущем, после своей первой смерти. Теперь он произнес их в надежде, что это будущее не состоится. Каждое различие, каждая крохотная деталь отпихивали эту Вселенную от той, в которой ему суждено потерять Элену.

Полосатый кусочек тектопластика в форме буквы «V», кувыркаясь, вечно падал в сторону Девы.

Моргнув, он прогнал призрак, и тот поблек, как и все остальные. Они исчезали быстрее, чем он предполагал. Придется принять меры прямо сейчас, пока не растаяло самое главное воспоминание. Он выполз из спального мешка, подошел к лежащему на земле усталому велосипеду. Сняв с него фонарь, осмотрел зубчатки передачи.

— Что ты делаешь? — спросила Элена от костра. Их роман был совсем юн, но Сол помнил эту ее интонацию, нежно вопросительную, по другой жизни.

— Смотрю на передачу. Что-то мне сегодня в ней не понравилось. Такое ощущение, будто что-то расшаталось…

— Ты раньше не говорил.

«Нет, — подумал Сол. — Я не знал. Еще не знал».

Зубчатка переключателя ухмыльнулась ему в луче фонарика.

— Мы их здорово заездили. Я читал в одном веложурнале, что от этого бывает усталость металла. Колесико разламывается — и привет!

— На новеньких велосипедах за две тысячи баксов?

— На новеньких велосипедах за две тысячи баксов.

— И как ты собираешься это уладить в час ночи посреди пустыни Сонора?

Опять эта интонация «дуй, дуй отсюда». Еще секундочку, Элена. Еще одна мелочь, и все будет в порядке.

— Ну, что-то в ней чувствовалось не то. Я не хочу лезть в горы, пока не проверю ее в мастерской. Если там наверху передача полетит…

— И что же ты предлагаешь, перестраховщик ты мой?

— Мне не хотелось бы завтра подниматься на гору.

— Ну хорошо. Ладно. Идет.

— Может, двинем на запад, к побережью. Сейчас сезон китов. Я всегда мечтал их увидеть. И рыбные блюда там очень вкусные. И есть одна кантина, где готовят пятьдесят разных кушаний из игуаны.

— Киты… Игуаны. Отлично. Все, что пожелаешь. А теперь, раз уж ты совсем проснулся, шевели задницей, Сол Гурски! Дуй сюда, мигом!

Она встала, и Сол увидел и почуял, что именно она скрывала, сидя в такой позе. На ней не было ничего, кроме обрезанной над пупком майки с буковками МТВ. Спасена, подумал он, схватил ее в охапку и со смехом и визгом повалил на надувной матрас. Не успев додумать мысль о спасении, он забыл ее, забыл всех Элен, которых теперь не будет: заговорщицу, остриженную под ноль партизанку, четверорукую космическую ангелицу. Забыл напрочь.

Звезды описывали предписанные им дуги. Мотыльки и летучие мыши кактусовых зарослей парили в сладком темном воздухе, и в глазах зверей, которые охотились на эту порхающую мелочь, сверкали отблески костра.

На рассвете, когда цветы кактуса закрылись, Сол и Элена все еще смеялись и потирали бока, а также прочие утомленные части тела. Они съели завтрак и свернули свои скромные пожитки. Выбравшись из-за отрога горы, солнце застало их уже в седле. В пути. Они поехали по западному шоссе, оставив в стороне горы и спрятанный за ними поселок Реденсьон с его грузом воскрешенного горя. Они ехали по длинному шоссе, ведущему к самому океану. Было солнечное, бесконечно-безоблачное утро понедельника.

Перевела с английского Светлана СИЛАКОВАПубликуется с эксклюзивного разрешения автора на разовую журнальную публикацию.

ВИДЕОДРОМ

Сериал

ЭНТОМОЛОГИЯ НА МАРШЕ

*********************************************************************************************

Странный минисериал могли лицезреть осенью прошлого года телезрители одного из каналов. До того «LEXX» шел лишь на видеокассетах, и нельзя сказать, что среди наших любителей фантастики (за исключением самых искушенных) был весьма популярен.

*********************************************************************************************

Телепоказ, хотя и немного растянутый, с разбивкой каждой серии на части и раз в неделю, может изменить ситуацию. Дело в том, что это австралийский сериал, а вовсе не американский. Мы уже как-то не представляем себе иной фантастической продукции, тогда как где-то у «антиподов» дремлет целый киноматерик… Может, своеобразный австралийский юмор и привел к восхитительному пренебрежению пресловутой политкорректностью и отсутствию лобового морализаторства (а попросту — занудства), свойственного даже лучшим американским образцам. Отсюда и «стёбные» ходы, ситуации и фразы, щедро рассыпанные по всему пространству сериала. В какой-то момент возникает даже подозрение — а не есть ли «LEXX» вообще один Большой Стёб? Но, в общем-то, создателям фильма это прощаешь, поскольку головокружительные приключения персонажей (героями они становятся не сразу) держат в напряжении от начала до конца.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});