Путешествие в Силенвиль (СИ) - Арвен Лина

— Ты-ы-ы… Ка-а-ак… Великая, — он на мгновение возвел очи к пасмурному небу, — Почему именно он?

Небо загадочно молчало, только нагнетая обстановку. Я смиренно ждал… Только бы получилось, только бы план сработал… Шон рассеянно оглядывался по сторонам, не зная, что делать дальше. Я его понимал — он уже морально приготовился к смерти, и тут фортуна выкинула такой фортель. Бывший жрец плотнее запахнув свою порванную рубаху, дрожа от холода и боли, с еле уловимой надеждой посмотрел на Его Преосвященство. Апостолы, которые мгновение назад стояли чуть ли не с раскрытыми ртами, быстро подбежали к осужденному, выставив вперед свои пики. Валерий было подался вперед, но я его остановил, выставив руку вперед и покачал головой. Еще было не время… Нужно дождаться… По законам Его Преосвященство должно было помиловать блудного жреца и отпустить восвояси, даже восстановить сан… Дважды судить за одно и тоже преступление нельзя, даже в мирских делах. Это я прекрасно знал. Но, похоже, свои собственные правила, священнослужители знали еще хуже, чем подставной жрец. Не дождавшись знаков Великой, старик, скривившись, как при зубной боли, гневно приказал:

— К яме… Неверующих… нет, убить на месте. Преступление карается смертью.

Апостолы, растеряно переглянулись, но последовали приказу посланника Великой. Четыре пики были плавно отведены назад, готовясь к решающему удару. Шон, судорожно вздохнув и стерев дрожащей, грязной рукой сочившуюся из опухшей губы кровь, зажмурил глаза.

— Стойте! — в отчаянье выкрикнул Валерий, выбегая вперед. Пики резко становились, едва не коснувшись осужденного кончиками лезвий. Священнослужитель первой длани выбежал на дорожку и встал между своим другом и его палачами. Я, внутри негодуя по поводу несдержанности одного священнослужителя, выбежал за ним следом из толпы.

— Что случилось, жрец Валерий? — с расстановкой произнес старик, искренне удивленный этим поступком.

— Нельзя карать невиновного! — воскликнул темноволосый мужчина, закрыв Шона спиной от пик апостолов. — Богиня даровала ему второй шанс, и по зако…

— Здесь я закон! — перебив Валерия, провозгласил глава храма.

Я стоял совсем рядом к Его Преосвященству, изо всех сил стараясь не снять маску наивного простачка. Нда, как я и думал, таких жрецов как Валерий жуткий дефицит в религиозном мире. Власть развращает людей. Только сильные духом могут не поддаться соблазнам и не начать гнить изнутри.

— Но…

— Жрец Валерий, быстро отойдите от грешника! Или я начну подозревать, что вы его соучастник.

Жрец, как будто пребывая в дурном сне, с круглыми от шока глазами, отошел от своего друга. Казалось, что наконец-то прозрел, увидев в своем наставнике не великого человека, а настоящее чудовище. Шон облегчено опустил голову, убедившись, что его товарищу больше не грозит опасность. Видимо осужденному апостолу трудно и больно было смотреть вверх. Я быстро подошел к Валерию, потянув его за робу. Нужно придерживаться плана, а сейчас он занялся какой-то никому не нужной импровизацией.

Священнослужитель, не веря своим глазам, нехотя передвигая ногами, еле слышно пробормотал: «Я всегда придерживался законов, всегда следовал правилам… но Шон был прав…» Отодвинув к краю дорожки одеревеневшего жреца, я незаметно сильно ущипнул его за руку, призывая быть благоразумным. От сильной боли Валерий пришел в себя, но вот только благоразумия не набрался. Он, очнувшись, и возмущенно сдвинув брови, попытался сказать что-то нелестное своему главе, как вдруг…

Я ощутил что-то острое около моей шеи и почувствовал на своем затылке чье-то дыхание. Нисколько не удивившись происходящему, я немного скосил глаза вправо, убедившись, что к горлу Валерия также был представлен острый кинжал. Наконец-то Поля и Риэл решили задействовать запасной план, и сделали это как раз вовремя — еще чуть-чуть и, благодаря нашему святому другу, запасной вариант не имел бы хорошего воздействия на жрецов. Племянница и вор приставили к нашим горлам кинжалы, сняв уже ненужные капюшоны, служившие маскировкой под послушников. Жрецы ахнули и в ужасе попятились от сумасшедшей парочки, тем самым образовав вокруг нас большой круг. Апостолы, сразу забыв про Шона, направили свое оружие на нарушителей. Глава храма замер, не в силах поверить, что кто-то решился на такой серьезный грех, как прерывание священной казни. Мне даже было немного жаль старика — не повезло ему наткнуться на нашу сумасшедшую компанию. Пускай радуется, что я выбрал не легкий план, а то пылала бы его обитель синим пламенем… а библиотека нашла бы свое пристанище у меня в замке.

— А ну быстро отошли от Шона, сволочи! — закричал прямо мне в ухо Риэл, держа свой кинжал на опасном расстоянии от моей кожи.

В тот момент я думал только об одном — почему? Почему именно наглый вандал стал моим «похитителем»? За что мне такое наказание? У него ведь сдержанности, как у разъяренного быка, увидевшего виляющий зад деревенского дурака. Риэл, только приступив к роли, уже старался меня оглушить — у меня звенело в ушах от его никому не нужных воплей.

— Или мы их убьем! — вторила своему бывшему возлюбленному Поля.

В ее глазах так и читалась жажда убийства. Мне стало даже немного не по себе. Стоит признать, что из племянницы получилась бы великолепная лицедейка. В тот момент, на долю секунды я поверил, что она с легкостью убьет своего заложника лишь бы спасти Шона.

— Живо бросили оружие!

Девушка оказалась столь убедительной, что апостолы, поверив в то, что она без сожаления устроит резню в священном месте, бросили свое оружие на пол. Пики, расстроено звякнув, оказались на холодных камнях. Наблюдавшие за этим спектаклем жрецы стали возмущенно шептаться и показывать на нас пальцем, но никто из них не проявил ни желания, ни смелости выйти вперед и обезвредить нападавших.

Как я и предполагал, в священнослужители идут обычно слабохарактерные трусы, которые заботятся только о себе и своем кошельке. А те, кто имеют хоть частичку воли и желания помогать другим, сразу идут в расход — никому не нравятся выскочки и наивные идеалисты. Шон, подняв голову, между спинами апостолов увидел Полю. Его лицо просветлело, он даже невзирая на боль попытался улыбнуться своей любимой. Когда я увидел его ясные глаза, с надеждой смотрящие на Валерия, мне сразу стало легче на сердце. Жрец улыбался одним лишь взглядом, как будто увидел свет в непроглядной тьме отчаянья. Меня так обрадовало то, что я увидел у парня, который смирился со смертью, желание жить, что я захотел с помощью магии быстро освободить Шона и скрыться в неизвестном направлении.

Но, к сожалению, это были лишь невыполнимые мечты. Я прекрасно понимал, что если я использую свою энергию, жрецы сразу же нажалуются Совету магов, а Совет выйдет прямиком на меня. Нет, в некоторых случаях приходится притворяться и хитрить, чтобы потом тебе не аукнулись твои необдуманные действия. Его Преосвященство, расширив глаза от возмущения по поводу такого святотатства, стал медленно подходить к похитителям и их заложникам.

— Как вы посмели! — его голос осип от еле сдерживаемой ярости, а руки начали дрожать. — Вы на священной зе…

— А ну заткнись, мразь! — пуще прежнего рыкнул вор, без угрызений совести перебив главу храма.

Старик попунцевел от такого хамства и стал возмущенно хватать воздух ртом. Апостолы обеспокоенно повернулись к Его Преосвященству, боясь, что Богиня решит забрать мужчину раньше срока на заслуженный отдых на небе. Я чуть не плача закрыл глаза — мои бедные уши…

— Дитя мое, не следует грубить посланнику Великой, — попытался вставить свое слово Валерий, ничуть не беспокоясь о том, что он находится на волоске от смерти. — Богиня Эли…

— Да я посмотрю, ты прям жаждешь оказаться в ее чертогах первым! — усмехнулся Риэл, но почему то пододвинул кинжал к моему кадыку. Я четко стал ощущать холодное лезвие. Мне стало казаться, что вандал все-таки жаждет меня убить. Я боялся лишний раз сглотнуть, про себя костеря на эврейском умного парня.