Червь - Александр ЛАЗАРЕВИЧ

Главное, что пытался понять Андрей, вглядываясь в экран, это откуда они берут энергию. Они нигде и ничем не заправлялись, если не считать нескольких капель жидкости, которую доставил самый первый робот, упавший с неба. Если эти несколько капель действительно позволили им в течение нескольких часов летать по воздуху, то это значит, что они овладели тайной холодного термоядерного синтеза. С энергетикой их ракеты дело несколько проще — ракету конечно же питал луч, шедший с основного корабля, ожидавшего на околоземной орбите, хотя с природой этого луча, возможно, не так просто будет разобраться… Андрей не заметил, как вернулся к своей работе двадцатилетней давности — анализу информации о марсианских роботах. Он чуть не прослушал самого главного сообщения: «…Удалось установить личности похищенных. Это Ладогина Елена Андреевна, 1994 года рождения, гражданка Московии, советской национальности, и ее дочь Настя, 2014 года рождения…»

23. Поездка в Кремль.

На следующее утро приехали два молчаливых МЭДовца, затолкали Андрея в автомобиль, и повезли в Москву. Сначала Андрей подумал, что это связано с похищением его дочери и внучки, и его везут домой, но когда стало ясно, что автомобиль идет в центр города, Андрей понял, что МЭДовцы наконец раскопали секретный архив марсианского эксперимента, и он нужен им как эксперт.

Но автомобиль проехал здание Министерства Экологии Духа и продолжал двигаться к центру. Когда машина выскочила на Красную площадь, ворота Спасской башни раскрылись перед ней. На площади Андрей успел лишь разглядеть неубранные обломки танков между историческим музеем и кремлевской стеной. Машина въехала в ворота и они тут же за ней закрылись…

24. Прошлое возвращается.

В Кремле его сначала провели в какой-то темный подвал. Включили свет. На цементном полу валялись останки роботов. МЭДовец достал из папки пожелтевший листок бумаги: «Это Вы писали?». Андрей узнал свою двадцатилетней давности докладную записку, в которой предупреждал об опасности возвращения роботов на Землю. Его предсказание сбылось, но это его не радовало. Андрей кивнул. «Это они?» — спросил МЭДовец.

Андрей подошел к роботам поближе. Его не покидало ощущение нереальности всего происходящего. Последние двадцать лет он часто видел их во сне и сейчас ему казалось, что это всего лишь один из его снов.

Конечно это были они. На корпусе каждого из них зияли оплавленные дыры от лазерных выстрелов — именно в тех местах, где Андрей предполагал наличие невероятно эффективной энергетической установки и свервысокопроизводительного электронно-оптического мозга. Роботы-уничтожители хорошо понимали, что именно надо скрывать от людей, и сделали свою работу безупречно. Ничего интересного здесь найти было уже нельзя.

У одного из роботов отодралась обшивка. Андрей наклонился и приподнял ее. Внутри все было приблизительно так, как он себе представлял. И вдруг… его внимание привлекла надпись, выгравированная на гладкой металлической поверхности. Первую секунду он оцепенел от изумления. И лишь потом до него дошло: роботы делались из автомобилей; не все детали перерабатывались полностью, кое-что использовалось как есть; многие автомобили были очень старыми — московиты не очень богатый народ. Вот почему внутри марсианского робота гордо красовалась надпись: «Сделано в СССР» и стоял пятиугольный Знак Качества…

25. Шанс сыграть свою игру.

…Старший Брат восседал за своим рабочим столом в кремлевском кабинете, ранее принадлежавшем другим правителям Московии, еще ранее — президентам России, а еще ранее — генеральным секретарям ЦК КПСС.

«Садитесь, Андрей Палыч», — сказал Старший Брат — «Надеюсь, мне не нужно представляться? Вы знаете кто я?»

— «Знаю» — ответил Андрей — «Вы — человек погубивший цивилизацию!»

Старший Брат повернулся к сопровождающим: «Оставьте нас одних»… Выждал пол-минуты, пока те не покинули кабинет, и сказал: «Напрасно Вы так, Андрей Палыч. Я спасаю цивилизацию. Если бы я не занимал это кресло, то в нем сейчас сидел бы какой-нибудь неолуддит, и вот тогда цивилизация действительно была бы погублена. Очень скоро не осталось бы ни домов, ни машин, ни самого этого кресла. А при мне дома стоят, и в них даже время от времени подается электричество. Даже некоторые автомобили еще на ходу, несмотря на то, что машины уже давно не производят. Хотя под давлением неолудиттской оппозиции пришлось запретить всю техническую литературу, мне удалось спрятать в специальном хранилище по одному экземпляру каждой книги. Когда настанут лучшие времена, по этим книгам можно будет восстановить цивилизацию».

— Лучшие времена уже не настанут. Неужели Вы не понимаете, что человечество попало в ловушку? Вы знаете, что еще пять лет назад ученые создали действующую модель термоядерной электростанции, которая позволила бы получать дешевую электроэнергию в неограниченных количествах. Но это изобретение пришлось тут же засекретить, потому что ученые подсчитали: достаточно небольшого возрастания потребления энергии на Земле, и полярные льды растают, затопив половину суши. Это изобретение можно было бы использовать только для промышленного производства в космосе. Цивилизация не может больше развиваться, оставаясь ограниченной рамками одной маленькой планеты. Ей стало тесно на Земле, она «выросла» из нее, как дети вырастают из старой одежды. Она либо вырвется в космос, либо задохнется здесь, на Земле, отравившись собственными отбросами. Но все что я вижу вокруг, убеждает: выбор уже сделан, цивилизация гибнет. И этот выбор сделали вы, 'Зеленые'.

— Ах, Андрей Палыч, возможно Вы и правы насчет освоения космоса. Но Вы философ, теоретик, а я политик-практик. А политик может выбирать только из тех вариантов поведения, которые предлагает ему толпа, иначе толпа его отвергнет, и его политическая карьера завершиться. Вспомните как толпа относится к космосу. Для нее это бессмысленная трата денег. Более того, в представлении толпы, освоение космоса — это чисто совковая затея, проделывание дырок в небе, что-то вроде поворачивания рек, повредительство Природы, одним словом. Если я сегодня на публике скажу хоть слово в пользу освоения космоса, завтра мое кресло займет неолуддит.

— Так на что же Вы надеетесь? На какие 'лучшие времена'?

— Я надеюсь на мудрость Всевышнего. Движение истории непрямолинейно, в нем бывают откаты назад. Значит так надо. Человечество уже пережило один такой период, получивший название 'мрачного средневековья'. Сейчас, на новом витке развития, мы опять вступаем в нечто подобное. Сколько времени это продлится — я не знаю. Может быть тысячу лет, может быть две тысячи. Но раньше или позже снова наступит эпоха Возрождения, и я вижу свою роль в том, чтобы помочь сохранить хоть что-то, что позволит потом восстановить цивилизацию… Ну, ладно, у нас нет времени, чтобы философствовать. Надеюсь, Андрей Палыч, Вы догадываетесь по какому вопросу я Вас пригласил?