Очарованная тьмой - Ольга Сергеевна Кобцева

Звёздные нити натянулись на чёрном небе. Уже несколько недель Рада добывала ингредиенты для заклятия морока, и хоть ходить под луной в обнажённом виде не пришлось, ночные прогулки оказалось не столь уж приятными. То ли Ягиня поиздеваться решила над воспитанницей, в наказание за шалости, и потому придумывала всякое, то ли и вправду травы и прочие мелочи, о которых говорила Ягиня, собирать надо было в столь необычных условиях.

Например, землень-трава росла лишь в том месте, где волк выл на луну. Рада с охотничьим ножом, вся трясясь, сначала выискивала пригорок, который облюбовали лесные хищники, а потом, постоянно оглядываясь на шорохи, в темноте рвала нужную траву.

Горелом, ягоды, что росли на болотах, собрать оказалось легко. Но дальше надо было вложить их в рот усопшего и через неделю выкопать вместе с землицей.

Один из названных Ягиней цветков распускался лишь вместе с радугой, другой — при полной луне. Ещё одно растение надо было продержать ночь на дне реки. Тётка поделилась, что для этого привязала мешочек с травой к камню, бросила в воду и сидела так до рассвета. Рада же решила воспользоваться помощью русалок, тем более что следующий ингредиент надо было добыть у них.

Снова девушку ожидала бессонная ночь. Солнце жалило, плавило кожу русалок, потому при свете дня они спали на дне водоёма, а по темноте выходили за развлечением и кровью. Рада никогда не знала, где искать их — они сами её находили, стоило девушке коснуться воды. Поэтому, едва тьма заволокла небо, Рада предупредила тётку о своих планах и вышла из избы. Ветер вскружил листья, словно снежные хлопья в бурю, над утоптанной лесной тропой, которая вела к причалу. Теперь девушка знала, отчего рыбаки забросили тот причал — он пользовался дурной славой, якобы тонут возле него часто; всему виной оказались русалки.

Ночь застелила берег плотным туманом. Под белёсой полосой едва виднелась линия, разделяющая песок и воду. Рада подошла ближе, окунула руку в воду и принялась ждать. Она села на берег, чуть откинувшись назад и запустив ступни в прохладную воду, и прикрыла глаза. Вскоре послышался отдалённый всплеск. Не успела девушка опомниться, как её схватили за ногу, потащили в реку.

— Это же я! — завизжала она русалкам, припомнив, как они встретили её в первых раз.

Со всех сторон разнёсся смех, и мёртвые девы вытолкали Раду обратно на берег. Хихикая, уселись рядом с подругой. Девушка с хмурым видом расчесала намокшие волосы, выплюнула воду. Русалки любили так играть и развлекаться, не со зла, конечно, и Раде не всегда нравились их дерзкие забавы. Она вытащила из-за пазухи пучок желтоватой травы.

— Помощь ваша нужна, — девушка объяснила, что эта трава пригодится для заклятия морока.

Русалки не отказали. Положили пучок на дно и прижали его камнем, чтоб не всплывал, а после вернулись на берег к Раде. Ей предстояло сидеть здесь до утра, потому русалки решили составить ей компанию. Они любили болтать с живой девой. Она много рассказывала русалкам о граде, куда им больше не было ходу, о своём воровском ремесле и о приключениях, к которым оно привело. Особенно водным девам понравилось слушать о том, как Рада добывала ингредиенты для наложения морока.

— А что ещё нужно? Медвежий глаз? Ноготь мертвеца? Перо совы из Нави? — хохотали русалки.

— Вам потеха, а мне забота, — фыркнула Рада.

Но втайне улыбнулась и рассказ не прекратила. Мёртвые девы были её подругами, её поддержкой; единственными, кроме тётки и Кощея, с кем она могла быть откровенна. С ними она поделилась и историей своего первого поцелуя — того, что случился недавно с Русланом. Он отдавал горечью в воспоминаниях и жаром в груди.

Долго девушка сидела и болтала с русалками. Притомившись, откинулась на песок. Среди разошедшихся туч сияла луна, и звёзды горстью песка рассыпались вокруг неё, освещая лес и речной берег. Тишина и спокойствие стали спутниками ночи. В детстве Рада никогда бы не подумала, что сможет найти умиротворение в ночном лесу, да на земле, которую облюбовали мёртвые девы — от одной только мысли о русалках у обычных людей по коже бегали мурашки. Да и Рада поначалу их побаивалась. А вот теперь привыкла. Утопленницы не были озлобленными, как любил о них отзываться люд, но причиняли зло, чтобы сохранить в себе остатки жизни.

Пока девушка растворилась в своих мыслях, русалки вернулись в реку. Плеск, перешёптывания и хихиканье разбавили тишину. Едва различимый ветер разносил запах ила и водорослей, которые, словно спутавшиеся волосы, прибило к берегу. Рада уселась, обхватив руками колени. Мокрая рубаха липла к телу, позволяя ветру касаться тела через тонкую ткань, а оголённая кожа покрывалась мурашками. Девушка поёрзала на песке, размышляя, не залезть ли ей в реку — в воде, казалось, теплее, чем снаружи. Воздух резко похолодел, а позади послышался треск, будто кто-то ступал по льду. Рада обернулась.

По лесной тропе, почти сливаясь с мраком, шёл человек. Девушка вскочила с места. Никто раньше не забредал сюда, и ей не хотелось, чтобы посторонние заметили её здесь, да ещё и в таком виде, и начали задавать лишние вопросы. Она ступила на шаг назад, почувствовав, как нога опустилась в речную воду. Неизвестный тем временем покинул лес и вышел на берег. Лунный свет поймал его лицо. Рада узнала его и выдохнула на миг — то оказался Морок. Но едва его имя осело в мыслях, а мужчина ещё приблизился к реке, как девушка вновь напряглась. Почему он здесь? Искал её — и нашёл? Не может быть, чтобы Морок оказался здесь случайно. Он видел свою бывшую ученицу и направлялся прямо к ней, а Рада с каждым его шагом чувствовала, как холод пробирает её тело.

«Его лицо…» — она с ужасом разглядывала мужчину, хотя ничего ужасного в нём не было на первый взгляд. Да и на второй тоже. Обычный мужчина со светлыми волосами и ледяным взглядом, таких в изобилии можно встретить и в деревне, и в граде. Возрастом он, кажется, был старше девушки, но не настолько, чтобы годиться ей в отцы. В общем, ничего примечательного, если бы Рада не помнила, как он выглядел в день их знакомства: тогда Морок был стариком с