Папанинская четверка: взлеты и падения - Юрий Бурлаков

– Почему это Папанина в дружеских шаржах рисуют толстым? Он же худой!

Когда прилетел на льдину, во мне было 90 кг. А когда, возвратившись, встал на весы, оказалось 60. И никто не взвесит (нет таких весов), какого нервного напряжения стоила всем четверым наша жизнь на льдине…

Торжественная и сердечная встреча в Кремле с руководителями партии и правительства произвела на нас неизгладимое впечатление. На прощание И.В.Сталин сказал:

А теперь мы отправим вас отдохнуть вместе с семьями. Когда понадобитесь, мы вас вызовем.

И нас отправили в подмосковный санаторий.

В один из вечеров директор санатория сказал мне:

– Звонили из Москвы. Вас срочно вызывают в Кремль.

– А в чём же мне доехать?

– Могу предоставить только автомашину для перевозки молока. Время позднее, других машин нет.

Молоковоз оказался с изъяном – у него было разбито ветровое стекло. Пока мы домчались до Красной площади (30 километров!), колючая ледяная крупа исхлестала мне всё лицо. Красный, как помидор, я и появился в комнате заседания Политбюро. Здесь находились все члены Политбюро, за исключением И.В.Сталина. Увидев меня, товарищи заулыбались. Пришлось объяснить, почему я появился в таком виде.

– Товарищ Папанин, – сказал В.М.Молотов, – мы обсуждали положение дел в Главсевморпути и решили назначить вас заместителем начальника Главсевморпути. Вызвали вас сюда, чтобы сообщить вам об этом решении. О.Ю.Шмидт предлагал назначить М.И.Шевелёва первым заместителем, вы будете вторым». (Папанин, 1977).

Все члены «четвёрки» получили большие служебные повышения. Папанин был утверждён в должности заместителя начальника Главсевморпути, Ширшов – директором Арктического института, Фёдоров его заместителем, а Кренкель – начальником Арктического управления и членом коллегии Главсевморпути.

«Папанальдина» – такое имя дали одной девочке после спасения папанинцев. Расшифровывается это так: «Папанин на льдине». В конце августа 1938 года Совнарком СССР принял постановление об улучшении работы Главсевморпути. В постановлении отмечалось, что в исследовании Арктики сделан значительный шаг вперёд. Далее шёл анализ недостатков в организации навигации 1937 года, говорилось, в частности, что причиной были «плохая организованность в работе Главсевморпути» и «совершенно неудовлетворительная постановка дела подбора работников Главсевморпути». В постановлении указывалось на пробелы в организационной и хозяйственной работе, в культурном обслуживании населения и т. д. А затем подробно излагались мероприятия, которые предстояло осуществить в ближайший год. Эти мероприятия охватывали огромный круг проблем – от создания полных лоций Северного морского пути и организации в составе Арктического института ледовой службы, до увеличения ёмкости угольных баз на полярных островах и строительства в районах Крайнего Севера мастерских, изготавливающих капканы, оленьи упряжки, бидоны, лыжи; от ремонта судов до количества специалистов, которых должны были послать на работу в систему Главсевморпути, сооружения домов для этих специалистов. Постановление стало основой коренной перестройки. Были отпущены большие денежные средства для укрепления материально-технической базы. На стапелях в Ленинграде и Николаеве ускорили строительство серии из четырёх линейных ледоколов, аналогичных «Красину». Первый из них, «И. Сталин», был сдан ленинградцами уже осенью 1938 года.

В устьях великих сибирских рек закладывались порты, на побережье и островах Арктики создавались новые полярные станции, строились аэропорты, пополнялась самолётами Полярная авиация, развивалась радиосвязь. Геологические экспедиции успешно вели разведку полезных ископаемых, на новых месторождениях вырастали рудники и заводы.

Через полгода, когда О.Ю. Шмидту предъявили обвинение в вынужденной зимовке во льдах Арктики многих пароходов и ледоколов, Папанина утвердили вместо него начальником Главка. Шмидт ушёл на работу в Академию наук.

Конечно, и по уровню образования, и по стилю работы, и по характеру Папанин был полной противоположностью Шмидту. Но в то время для становления новой мощной организации требовался именно такой человек: с большим жизненным и боевым опытом, энергией, пробивной способностью, умением «открывать двери ногой».

Именно в Главсевморпути по-настоящему развернулся организаторский талант И.Д. Папанина. Он отдал много сил делу освоения Севера, устройству нормальной жизни и плодотворной работы людей, трудившихся на колоссальном пространстве Советского Заполярья. Арктический флот в те годы пополнялся новыми ледоколами и судами. Была необходима своя ремонтная база. Собственно, судоремонтный завод в Мурманске был заложен, но сооружение его шло медленно и грозило затянуться на долгие годы. Вопрос о ходе строительства рассматривался в Кремле.

Вспоминает И.Д. Папанин:

«На другой день меня вызвали к И.В. Сталину. Лицо его выражало сильное недовольство. В кабинете были Молотов, Микоян, Ворошилов, секретарь ЦК ВЛКСМ Косарев.

– Строительство Мурманского завода идёт из рук вон плохо, – сказал Сталин. – Так дальше нельзя. Где мы будем ремонтировать ледоколы и корабли, работающие в Заполярье? ЦК и Совнарком не могут мириться с создавшимся положением. Необходимо принять самые решительные меры. Политбюро решило поручить товарищу Косареву и вам поднять на это дело молодёжь.

– Что я должен сделать? – спросил я.

– Вам необходимо выступить в печати с обращением к молодёжи, призвать юношей и девушек поехать на Север, на строительство завода, а ЦК комсомола проведёт соответствующую организационную работу.

Тут же мы – Александр Косарев и я – поехали из Кремля в ЦК ВЛКСМ и составили текст обращения. На другой день оно было напечатано на первой полосе «Комсомольской правды» и в других газетах. И очень скоро на нас обрушился шквал заявлений с просьбами направить на комсомольскую стройку… За короткое время было получено 30 тысяч заявлений. В Мурманск пошли эшелоны – 20 тысяч молодых энтузиастов ехали строить завод». (Папанин, 1977).

Готовясь к навигации 1939 года, руководство Главсевморпути занялось в первую очередь упорядочением схемы проводки судов. Было создано два оперативных района: Западный и Восточный. Граница между ними проходила по 140-му меридиану, пересекающему Новосибирские острова. В Западный район входили моря Баренцево, Карское и Лаптевых, а в Восточный – Берингово, Чукотское и Восточно-Сибирское. Навигацией в каждом районе командовал начальник морских операций, находившийся на борту линейного ледокола, указания он получал по радио из Морского управления ГУСМП.