Комбат. За личное мужество - Андрей Воронин

Двери арсенала были не заперты. Очевидно, вторая команда только что получила оружие.

— А частному лицу можно такие игрушки купить? — поинтересовался Подберезский.

— Да, — кивнул инструктор Сэм. — По законодательству Российской Федерации страйкбольное оружие не приравнивается ни к каким другим видам оружия, на него не требуется лицензии…

Инструктор Сэм показал, как пользоваться оружием, хотя из всей команды учить нужно было разве что Гарика. Костян, который, как чувствовал Комбат, внимательно наблюдал за всеми, похоже, пока что был доволен.

— Можете начинать. Только помните, что в противоборствующей команде наши иностранные гости. Будьте тактичны и осторожны… — предупредил инструктор Сэм.

Но Костян смерил его уничижительным взглядом, так что тот поспешил ретироваться.

Комбат сразу решил играть в поддавки. Коридор, который вел к обозначенным на карте дверям, за которыми находилась карта, был устроен таким образом, что через некоторые сквозные двери можно было попасть на территорию противника. Правда, инструктор Сэм об этом их не предупредил, и они узнали об этом только тогда, когда неожиданно выскочивший из дверей парень с синей повязкой в упор выстрелил в Гарика. Похоже, иностранцев инструктировали более тщательно, чем их, и это, как ни сдерживал себя Комбат, конкретно его задело. Поэтому, как ни старались Подберезский с Титовцом, именно ему удалось, используя сквозные двери, которые, как он очень скоро понял, размещались под каждой из мигающих лампочек, подстрелить двух иностранцев, а потом первым взять нужную им карту.

Правда, продвигаться дальше пришлось по лабиринту и в кромешной тьме. И если бы не предусмотрительно захваченный им фонарик, они могли бы покалечиться. Под ногами то и дело появлялись выбоины, ямы и кучи мусора. А в конце коридора их вдруг обстреляли. И только Комбат успел вжаться в стену. Всем остальным пришлось возвращаться в комнату-«мертвяк».

Наверх он вылез через люк и едва не ослеп от яркого света.

Это был огромный, несмотря на плотно занавешенные шторами окна, ярко освещенный люстрами зал. Его аплодисментами приветствовали все члены его команды, которые уже были здесь. Чуть позже в зал пришла команда иностранцев. Они тут же стащили с лиц маски и, пожимая руки победителям, кто на ломаном русском, кто по-английски начали высказывать свои впечатления от игры.

— Спасибо, спасибо за игру! — повторяли они, не в силах сдержать возбуждения.

Инструктор Сэм и его коллега, которые, очевидно, не ожидали такой реакции, напряженно переглянулись, а потом тоже заулыбались.

— Прекрасно! — проговорил долговязый парень, который, очевидно, лучше всех знал русский. — Чтобы в центре Москвы можно было так оторваться! Это лучше, чем ваши проститутки…

Инструкторы вновь переглянулись, но поздравлять победителей не стали, попросили только отдать маски и оружие.

И тут в зал вошел еще один молодой парень в камуфляже. В руках у него был ноутбук.

— Простите, я хотел бы внести коррективы, — проговорил он, поставив ноутбук на стул. — Камера зафиксировала неучтенное попадание.

Все посмотрели на экран. Несмотря на полумрак, было ясно видно, как Костян, которого легко можно было узнать даже со спины, уже у самого подхода к лазу наверх не увернулся от шарика, но никак не прореагировал на попадание.

Один из инструкторов оживился и сначала по-русски, а потом по-английски произнес:

— Таким образом, победа присуждается команде синих! Поздравляем вас! Внесите приз!

Иностранцы, как только поняли, в чем дело, обрадовались и зашумели.

Послышалась бравурная музыка, и в зал вошел парень во фраке, с бабочкой. В руках он нес поднос. А на подносе — стопку DVD-дисков.

— Мы дарим вам диски с видеофильмом о Москве, — торжественно объявил молодой человек во фраке, — и будем рады видеть вас у нас в городе снова и снова.

— У меня к тебе есть дело, — прошептал в это время на ухо Комбату Костян.

Комбат попытался перевести стрелки на Подберезского, но Костян покачал головой:

— Я видел, как ты стрелял. Мне нужен ты.

Комбат пожал плечами. Страйкбольную маску с очками он еще внизу успел сменить на обычную спецназовскую. Костян же, оглядываясь по сторонам, искал укромное место, чтобы сделать то же самое. В конце концов он попросил Комбата:

— Подожди. Поверь, мое предложение тебя заинтересует.

Комбат снова пожал плечами.

— Рад был с тобой повоевать, — сказал Подберезский.

— Взаимно, — кивнул Костян.

Комбат, воспользовавшись тем, что Костян и Гарик отошли в сторону, сунул Подберезскому свое оружие и маску и шепнул:

— Ждите дома.

Он почему-то был уверен, что при любом раскладе сможет сегодня вернуться домой.

Костян отдал свою маску и оружие Гарику и, когда зал опустел, отозвал Комбата в сторону.

— Хочу предложить тебе одно дело, — сказал Костян, пристально глядя на Комбата, и добавил: — Может, все-таки снимешь маску… я хотел бы видеть твое лицо.

— Н-нет, — твердо сказал Комбат.

— Ладно, как хочешь, — пожал плечами Костян и спросил: — Ты же сюда не поиграть пришел? Я думаю, тебе не надо объяснять, о каком деле идет речь.

— Если это т-то, о ч-чем-м я д-думаю, мне нужна оч-чень подробная информация, — сказал Комбат.

— Да, — кивнул Костян. — Сейчас поедем ко мне, и я все объясню.

— Н-нет, — покачал головой Комбат. — Сейчас я устал. Я отдохну, а вечером приеду к тебе.

— Встретимся в кафе «На Пятницкой» вечером, в восемь, — назначил встречу Костян. — Но работу нужно будет выполнить завтра. Мне нужен механик.

— Я понял. Хорошо, — кивнул Комбат и уточнил: — Цена вопроса?

— Выставишь сам, — сказал Костян. — И если ты справишься с задачей, я дам тебе еще одно задание, а может, и больше.

— Да, мне сейчас оч-чен-нь нужны деньги, — сказал Комбат, стараясь быть убедительным.

Костян протянул ему руку:

— Так что, по рукам?

Комбат ответил на рукопожатие и молча кивнул.

В той игре, которую он задумал, выполнять роль киллера было легче всего. Именно потому он хотел поручить ее Подберезскому. Гораздо сложнее будет обеспечить безопасность тому, кого должны убить. И если бы этим пришлось заниматься ему самому, он имел бы возможность сориентироваться по ситуации. А поскольку ответственность за безопасность жертвы теперь ляжет на плечи его друзей, ему придется продумать и проиграть все возможные варианты. Ведь в самый ответственный момент ситуацию может скорректировать его величество случай.

«Ауди» Комбату снова пришлось припарковать в соседнем дворе. Начинало смеркаться, но Комбат был уверен в том, что Серафима Карловна не отходит от своего окна на кухне, и, чтобы ее не пугать, снял маску. Камуфляж можно будет объяснить, а вот маска, не дай бог, спровоцирует «вездесущую Серафиму» на неадекватные действия.

Комбат поднялся наверх и, отперев дверь, удивился. В квартире было темно и тихо.

Но стоило ему включить в прихожей свет, как из кухни и зала тут же вышли Лиза и Подберезский с Титовцом.

— Там на площадке никого нет? — полушепотом спросила Лиза.

— Нет, — покачал головой Комбат. — А что у вас тут случилось?

— Да эта твоя соседка, Серафима, полицию приводила, — тоже стараясь говорить как можно тише, объяснил Титовец. — Звонили, стучали. Мы думали, дверь взломают. Вот и решили затаиться и свет не включать, пока ты не вернешься.

— А что им от вас нужно было? — спросил Комбат, поглядывая на часы. До встречи с Константином у него еще оставалось немного времени.

Но ответить ему никто не успел. В дверь позвонили.

Комбат заглянул в глазок. На площадке стояла Серафима Карловна. Она, ясное дело, заметила, что Борис Рублев вернулся, и прятаться от нее не имело смысла.

Титовец с Подберезским и Лиза метнулись на кухню, но Серафима Карловна, войдя в квартиру, направилась именно туда. Она включила свет и недовольно повела плечами:

— Интересно, почему это ваши гости даже милиции не открывают?! Я же знала, что у вас в квартире кто-то есть.

— Это я им приказал никому не открывать, — сказал Комбат. — После того, что произошло…

— Именно по этому поводу я и приходила, — сказала Серафима Карловна и уточнила: — Мы приходили. Вместе со следователем. У нас новые факты появились.

С этими словами она уселась за стол и попросила Лизу:

— Девушка, сварите мне кофе.

Лиза недовольно передернула плечами, но принялась готовить кофе.

— Так что там вы такое узнали? — спросил Комбат, понимая, что просто так «вездесущую Серафиму» не выставишь. Придется сначала ее выслушать.

Серафима дождалась, пока ей нальют кофе, и, только отпив пару глотков и удовлетворенно кивнув, заявила:

— Я была уверена, я знала, что хоть кто-то этого убийцу да видел. Помните, я про Коляна говорила, который Марусю обхаживал? У полиции версия появилась, что это он Санька и Марусю из ревности убил. Нашли его, взяли пьяненького. Ну он и признался, что, когда этот убийца Санька порешил, он там, в подвале, за ящиками сидел. Он следователя убеждал, что вступился бы за Санька, но пьяный был, боялся оступиться. А я думаю, — вздохнула Серафима Карловна, — ничего бы он не вступился. Он даже рад был, что Санька порешили. Ну а о том, что Марусю убили, он говорил, что не знал. Пьяный лежал. Но следователь его расколол. И удалось портрет этого убийцы составить. Вот…