Танец с жизнью. Трактат о простых вещах - Олеся Градова

Мы на прощание затянулись «плюшкой».

— Плохая трава, опять не подействовало…

Я ехала домой, и меня неотступно преследовала одна и та же мысль — почему не подействовало? Почему меня не накрыло? Почему меня не накрыло? Почему не накрыло?.. Ответ на этот вопрос я нашла только утром. Именно так и «накрывает с головой».

Люди в штатском

Во вторник «накрыло» весь офис. Придя на работу, я лицезрела следующую картину, никак не соответствующую моим представлениям об удачном начале дня: вся бухгалтерия стояла на рогах и махала копытами в воздухе. Все сотрудники, близкие к финансам, как муравьи, тащили огромные папки с бумагами в «переговорную», временно оборудованную под комнату для аудита. За ними следовали люди в штатском, с трудом передвигаясь под тяжестью изъятых «вещ-доков» — процессоров, вынутых жестких дисков и портативных накопителей информации.

Такие же люди в штатском заняли «переговорку» и под сбивчивые объяснения финансового директора листали договора и акты закрытия, сверяли данные о приходах и расходах, штудировали проектную отчетность. Их интересовали все договора, подписанные клиентами и подрядчиками в течение последнего полугодия. Под всеми этими бумагами стояла подпись — В.А. Волк.

Я вспомнила первые опыты Дамира с маятником. Он говорил: «Хочешь, ты станешь президентом, а ее посадят в тюрьму?».

Я бросилась звонить ему по мобильному, стараясь сделать так, чтобы никто из «штатских» не слышал нашего диалога.

— Скажи, только честно, ты что-нибудь делал против нее, ну ты знаешь, о ком я говорю?

— Про твою Волчицу? Нет, конечно.

— Я не верю.

— Ну так, самую малость, просто пошалил.

— Это называется «пошалил»! Быстро сделай так, чтобы к вечеру тут никого не было! — Я практически уже верила, что он может как пригнать вампиров в мою обитель, так и по заказу зачистить от них офисное помещение.

— Всё, больше не буду. Это только для тебя. Я хотел помочь.

— Милый, хотя бы спрашивай, прежде чем что-то сделать.

Не знаю, исполнил ли он мою просьбу, но вечером порядок в офисе восстановился, и вся эта история быстро забылась. Только пропало несколько новеньких ноутбуков.

Похоже, он тоже умеет менять реальность, только делает это с помощью каких-то более эффективных технологий, чем те, которым учил меня мой «суфий». Я уже почти признавалась себе, что мне нравится вся эта игра, которая начиналась с мистики, но из виртуального квеста переросла в действительное управление обстоятельствами, и в этой новой реальности мне явно отводилась одна из ведущих ролей.

Часть 6. Наслаждение

Минувшей ночью я открыл новое наслаждение и только задумал изведать его, как в тот же миг к моему дому ринулись ангел и дьявол. Они столкнулись в дверях и схватились друг с другом из-за новозданного наслаждения. Один кричал: «Это порок!» «Нет, это добродетель!» — кричал другой.

Джебран Халиль Джебран. Из книги «Безумец».По следам Хичкока

Придерживаясь романической традиции, далее я должна дать описание следующих дней, которые провела рядом с моим Принцем в некоторой последовательности. Я же прибегу к приему «коротких и длинных планов», как в кино, когда картина монтируется из отдельных кадров в единое целое. Единым куском, то есть без склеек, ради эксперимента снимал разве что Хичкок свой фильм «Веревка». Он же, кажется, изобрел тот самый «дробный» монтаж, который позже прозвали «эмтивишным».

Жизнь человека, как и фильм, состоит из множества эпизодов, «склеенных» между собой только ему понятными ассоциациями. Но именно такой прием послужит для читателя, как говорят кинорежиссеры, «подлинной оркестровкой реальности».

Более удачны короткие планы-«вспышки» — они задают динамический и нервный ритм, в то время как длинные кажутся скучны. Но я еще встречу своего «Хичкока», который сделает правильную «нарезку» из моего повествования.

Я использую нумерацию не потому, что это соответствует хронологическому порядку. Все эти кадры случайным образом вырваны из памяти, которая, слава Богу, несовершенна и избирательна.

Эпизод 1. Крестик

Он подошел ко мне со спины, обнял, вдохнув запах моих волос:

— Приятные духи. «Клиник хэппи?».

— Ага, я пользуюсь ими, когда счастлива. И еще, когда счастлива, я слушаю «Дорогу в Багдад» в машине.

— Ты счастлива?

— Знаешь, когда я с тобой, у меня словно опьянение наступает. Какой-то странный продолжительный кайф, как под наркотиком, даже когда мы не курим. Я не исключаю, что мозг продуцирует что-то наркотическое, галлюциногенное вблизи тебя.

— Та же фигня. Это тот самый гормон влюбленности.

— И через полтора месяца все кончится? А когда начинается отсчет этих шести недель? С момента нашего знакомства или с той минуты, когда мы оказались в постели? Это принципиально!

Он не ответил. Скользнул губами по моей шее, заставив меня ощутить прилив нежности внизу живота. Я замерла, как кошка, которую ласкают за холку. Он коснулся золотой цепочки на шее.

— Ты можешь это снять?

— Я никогда не снимаю крестик. Я святила его в храме Господнем в Иерусалиме. — Конечно же, я не могла не рассказать ему, что это необычный крестик, а «трофей» прежних странствий.

— Ты пойми, мне не по себе… Эти христианские символы…

— Но это моя защита.

— Теперь я защищаю тебя.

Я сняла цепочку с крестиком и положила во внутренний кармашек сумки. В ту минуту он мог просить у меня что угодно, и я бы безоговорочно согласилась. Ключевое слово «защита» — то, чего хочет женщина.

Он включил арабскую музыку… Бешеные ритмы барабанов совпадали с нашими движениями, каждая клетка моего тела наполнялась вибрациями и наслаждением, много раз, пока не остановился диск в проигрывателе. Совокупляться как животные, без стыда и границ, испытывая на вкус каждый участок кожи, не давая возможности оторваться друг от друга, соприкасаясь всеми поверхностями, испытывая новый голод сразу после того, как наши тела замрут на верхней точке космической орбиты.

Он лежал в изнеможении, я нежно гладила его — в отличие от многих моих мужчин, он позволял быть нежной «после». Если это не любовь, то как назвать мое желание быть частью его? Или оставить часть его в себе и воспроизвести на свет нового его… Женская жадность, владеть и не отпускать, или вдохновение от мысли о ребенке как продолжении его и меня., Мой Черный Принц. Почему именно так?

Эпизод 2. Под ливнем

Почему сигареты кончаются именно ночью? Мы вынуждены были выползти из постели на улицу. Пьянящий воздух ночного «Северного Гоа». Почти как в Арпоре. Я смотрю на спящие дома, в некоторых окнах горит свет.

— Видишь, вон там — синий свет в окне?

— На девятом этаже?

— Да. Там тоже живет черная. Мы ей подключили союзника. Она снимала квартиру в том же доме, что и я. А уже через полгода купила собственную «трешку». Замутила серьезный бизнес. Сейчас копит деньги еще на одного союзника, который положит к ее ногам любого мужика.

— А сколько надо накопить?

— 10 тысяч евро.

— Хорошие инвестиции при условии, что можно поймать какого-нибудь Абрамовича…

Синее окно погасло, и вместе с тем ушло мое желание слушать очередную историю о черных сестрах, которые добиваются денег, власти и мужчин благодаря демонам. На меня эти рассказы производили странное впечатление — с одной стороны, брало верх любопытство, с другой — мне казалось, что эта информация заполняет меня чем-то темным, словно в резервуар сливают грязную воду. Мне хотелось поскорее вычистить это из своего сознания, пропустить мимо ушей, как будто он рассказывает мне о совершенно безобидном хобби, вроде коллекционирования марок.

Пошел ливень, а мы в своем желании пошляться по пустынным ночным переулкам были уже довольно далеко от дома. Одежда быстро намокла и прилипла к телу, и мы мокрые и голые, как в раю, бежали по лужам. Он держал меня за руку и, когда я сбивалась на шаг, обнимал меня, словно пытаясь укрыть от хлестких водяных струй и согреть.

— Еще немного, два пролета, и мы дома.

Он потянул меня за руку, и я побежала, как учили меня в секции по бегу на длинные дистанции — ускоряться надо на последней стометровке до финишной черты, выжимая из себя всё, что осталось…

…Может, нам хотелось скорее укрыться от дождя или, что вероятнее, оказаться в объятиях друг друга, но мы быстро преодолели эти два пролета, отделяющие нас от возможности целоваться в подъезде, и предались пороку прямо на лестничной площадке. Пробежать сто шагов под ливнем нам было легче, чем проехать десять этажей в лифте, изнемогая от желания и ощущения горячих и намокших тел. Мы вели себя как подростки, но и впрямь чувствовали себя моложе лет на пятнадцать…