Всё имеет свою цену - Джеймс Чейз

Закрыв крышку холодильника, я снова поставил на нее бутылки. Теперь я почувствовал себя гораздо лучше. Три четверти работы было уже позади. Оставалось только выстрелить в окно, закрыть его и выбежать из кабинета раньше, чем в него вбежит Льюис.

Когда я уже готов был выйти из кухни, я вдруг услышал звук, от которого замерло мое сердце: это был громкий треск половицы. Я быстро выключил свет, открыл кухонную дверь и стал всматриваться в темноту… Никогда в жизни я не испытывал большего страха.

Я увидел мгновенную вспышку света, как будто кто-то включил фонарик, чтобы осветить себе дорогу. Я понял, что это Льюис крадется вниз по лестнице.

Моя рука нащупала в кармане револьвер, и я вынул его, спрятавшись за занавеской у двери, ведущей из кухни не в коридор, а в кладовую. Льюис вошел из коридора, с силой толкнув дверь ногой, так что она стукнулась о стену. Хорошо, что я не стоял за ней, а то бы она прищемила меня. Меня поразило то обстоятельство, что он был полностью одет, как будто совсем и не думал ложиться. В руке у него был специальный полицейский кольт.

— Дестер! Выходи с поднятыми руками! — скомандовал он. — Я знаю, что ты здесь!

На один момент он повернулся спиной к двери в кладовку. Я, быстро раздвинув занавески, стремительно шагнул вперед и ударил его рукояткой пистолета по голове. Он застонал и опустился на пол. Я отступил к стене, весь дрожа. Он не видел меня, это было совершенно очевидно. Как долго он будет без сознания? Я схватил его под мышки, отволок в кладовую и запер там. Затем я вернулся в кабинет.

Достав из шкафа небольшой электрический камин, я включил его и поставил рядом с телом Дестера, чтобы ускорить процесс оттаивания трупа и немного подсушить его одежду.

Я осмотрел свою пижаму и халат, и правильно сделал, так как обнаружил на них пятна крови.

Быстро поднявшись в свою комнату, я переоделся, а грязные вещи спрятал под матрац.

Затем я снова вернулся в кабинет и исследовал тело Дестера. Кровь, вытекавшая из раны, образовала вокруг его головы красный ореол. Я дотронулся до его лица: теперь оно было теплым, мускулы расслабились… Все было готово.

Тогда я взял револьвер и, подойдя к окну, нажал на курок. Грохот выстрела и вспышка так напугали меня, что я чуть не выронил пистолет. После выстрела в моем распоряжении оставалось совсем мало времени…

Я положил пистолет рядом с Дестером, запер окно и побежал в гардеробную, где приоткрыл окно, чтобы полиция решила, что через него Дестер пролез в дом. Затем я снял перчатки, побежал наверх в свою комнату и сунул их под матрац.

Когда я спустился вниз и вошел в кабинет Дестера, зазвонил телефон. Я знал, что это Мариан и поднял трубку.

— Глин, что случилось? — взволнованно спросила она. — Кто стрелял?

— Оставайся у себя, — сказал я ей. — Это Дестер застрелился. Нужно вызвать полицию. И Льюис, как нарочно, исчез куда-то.

— Но Глин…

— Повесь трубку. Мне нужно срочно позвонить в полицию, — сказал я и нажал на рычаг.

Выключив камин, я спрятал его обратно в шкаф и обвел взглядом всю комнату. Надо было убедиться перед приездом полиции, что мной не оставлено никаких улик.

Мой взгляд упал на Дестера, и я придвинул пистолет ногой немного ближе к трупу…

Я сидел в гостиной, куря сигарету и рассеянно слушал шум дождя за окном. Мариан дремала, свернувшись на диванчике. Около открытой двери дежурил полицейский с бычьей шеей. Часы на камине показывали три часа тридцать две минуты. Остальная часть дома кишела полицейскими. Они приехали через пять минут после моего звонка. Меньше, чем за десять минут они нашли Льюиса.

Бромвич спросил меня, что здесь произошло. Я рассказал ему, как услышал выстрел, как не мог со сна понять, в чем дело, пока не обнаружил тело Дестера в его кабинете, как я побежал за Льюисом, но его нигде не было. Вот и все, что мне известно.

— Ладно, — сказал Бромвич, — посидите в гостиной, позже я еще поговорю с вами.

Ожидание было очень томительным. Мои нервы были напряжены до предела. Я видел, как мимо двери прошел какой-то костлявый тип и полицейский сказал ему: «Сюда, по коридору налево, док».

Значит, этот костлявый субъект был тем человеком, который мог одним своим словом разрушить всю мою инсценировку. Мне страшно захотелось выпить виски, но я не решался. Оставалось только курить и ждать… Часа в четыре подъехала «скорая», и я увидел, как Льюиса уносили на носилках. Я со страхом подумал, что мог убить его.

— Что с сержантом? — спросил я нашего сторожа у дверей.

— У него проломлен череп, — ответил тот.

В четыре тридцать приехала машина из морга и четверо мужчин вынесли Дестера. Наконец-то, после девятидневного пребывания в холодильнике Дестер был на пути к месту своего последнего успокоения. Лучи восходящего солнца уже начали пробиваться сквозь жалюзи, когда в гостиную вошел Бромвич. Он держался очень самоуверенно.

— Все выяснено, Нэш, можете отправляться спать. Я же говорил Меддаксу, как могло обстоять дело, но он и слушать не хотел… А все было яснее ясного. Дестер не захотел ехать в лечебницу, и супруги поссорились. Он ударил жену, и удар оказался смертельным. Тогда он подкинул ее на лесную базу. Потом у него не хватило самообладания, он вернулся сюда за револьвером и поставил точку… Так-то вот.

Я не верил своим ушам. Неужели у этого лейтенанта нет никаких сомнений в отношении этой истории? Неужели у врача не возникло никаких подозрений?

Я проводил Мариан до гаража, и мы договорились встретиться снова в десять часов.

— Как только следствие закончится, Глин, — сказала мне девушка, — я сразу уеду в Рим, чтобы поскорее забыть обо всем этом кошмаре. Ты поедешь со мной, Глин?

— Да, я обязательно поеду, — твердо ответил я. — Обсудим это позже.

На том мы и расстались. Полицейский сидел на террасе, нежась на солнышке.

Я постоял минуту в холле, радуясь тому, что все позади. Конечно, будет еще следствие, где могут задавать вопросы с подвохом, но главная опасность миновала. Правда, кое-что еще нужно сделать: избавиться от тряпки, от пижамы с халатом, лежащих в моей комнате под матрацем. Как только дом будет пуст, я их сожгу…

Я почувствовал неодолимое желание выпить виски с содовой для поддержания бодрости духа. Напряжение этой ночи полностью измотало меня.

Я вошел в гостиную, направился к бару и вдруг резко остановился. В одном из кресел сидел темноволосый мужчина, примерно моего возраста и телосложения. Он держал в руке стакан виски, а в зубах у него была сигарета.

Он посмотрел на меня и улыбнулся.

— Паршивая привычка пить так рано, — сказал он довольно приветливым тоном. — Я Хармас, сыщик страховой копании «Национальная верность». Я жду здесь старика Меддакса. Он должен приехать с минуты на минуту.

Я почувствовал противную дрожь под коленками.

— Меддакса?

— Вот именно. Этот старый волк не упустит такого дела, чтобы не обнюхать его со всех сторон. — Хармас усмехнулся. — Выпейте со мной. — Судя по вашему виду, вам это не повредит.

Меддакс прибыл в семь утра. К этому времени я побрился, принял душ и переоделся. Я успокаивал себя тем, что если полиция удовлетворена ходом расследования, то и Меддакс будет согласен. Тем более, что самоубийство Дестера также в интересах страховой компании. Ведь тогда «Национальной верности» не придется выплачивать страховую премию.

В течение последнего часа Стив Хармас лениво излагал мне свой взгляд на политическую ситуацию в мире. Его, кажется, очень интересовала позиция русских и американцев в Европе…

Как только Меддакс вошел в гостиную, Хармас совершенно преобразился. Он больше не выглядел сонным. Его лицо оживилось, взгляд стал строже, и он вскочил с кресла, как будто внутри у него распрямилась тугая пружина.

Посмотрев на нас, Меддакс подошел к пустому камину, достал свой кисет и стал набивать трубку табаком.

— Не буду вам мешать, — сказал я, — пойду к себе.

— Нет, нет. Я прошу вас остаться, Нэш, — возразил Меддакс, — вы можете нам помочь. Сядь и ты, Стив. Итак, расскажите мне, как же все это выглядело?

Хармас закурил сигарету и сказал:

— Помните дело с танцовщицей стриптиза в прошлом году? Она тогда с помощью довольно тонкого трюка хотела получить у нас страховку в полтора миллиона долларов! Так вот, мне кажется, что это дело такое же каверзное…

Я почувствовал, что при этих словах мое сердце как бы стиснула холодная рука.

Меддакс спросил:

— Почему ты так думаешь, Стив?

— Потому что предполагается, что Дестер проник в дом через окно гардеробной, а я дежурил под этим окном с шести вечера и всю ночь. А Льюис в это время, когда я занял пост в саду, обыскал весь дом от крыши до подвала. Дестера в доме не было. Но, несмотря на это, его все же нашли мертвым внутри дома.

Меддакс перестал ходить, подошел к креслу и уселся в него.