Сакральная жертва - Александр Тамоников

– Так, – продолжал Стешин. – Билеты на самолет. Рейс номер такой-то на Москву, отправление завтра в десять тридцать. Фамилии и данные паспортов совпадают. Как насчет ствола?

– Нормально. Я договорился. Командир экипажа, Варенин Константин Андреевич, перед посадкой заберет оружие, после приземления вернет. Где и как конкретно, мы обсудили.

– Иначе поступить нельзя было?

– Я хотел, чтобы он провел Добринского на борт с оружием, но Варенин уперся, сказал, что не будет чувствовать себя в полете спокойно, зная, что в пассажирском салоне сидит человек с боевым пистолетом.

– Тоже правильно. Ты молодец, Витя.

– Сам знаю, что молодец. Я еще налью?

– Пей, заработал.

– Я не только вискарь заработал.

– Конечно. – Стешин достал сотовый телефон, набрал номер.

Ему ответил молодой голос:

– Отель «Млечный Путь», слушаю вас.

– Ты и есть отель? – с усмешкой спросил Артур.

– Пардон, Зуев слушает.

– Это Стешин.

– Добрый вечер, Артур Григорьевич.

– Привет. Как наши постояльцы?

– С ними все в порядке. Сидят в апартаментах, недавно вино заказывали.

– А где твой босс?

– Вы имеете в виду Смагина?

– Что, у тебя есть другой босс?

– Еще раз извините, за день устал. Леонид Андреевич выехал до утра.

– Ладно, как мне поговорить с Добринским?

– Я отнесу им свой телефон, вот и поговорите. Впрочем, вы могли бы и напрямую им позвонить.

– Ты прав, я так и сделаю. Тебя Смага оставил в отеле на ночь?

– Да, Артур Григорьевич.

– Неси службу, Зуев. – Стешин прекратил разговор и набрал другой номер.

– Да?! – услышал он голос Добринского.

– Вечер добрый, господин Филимонов.

– Что? Вы ошиблись номером.

– Не спешите отключать телефон, Дмитрий Иосифович, это Артур.

– Что за шутки, господин Стешин?

– Никаких шуток. Просто я обращаюсь к вам по фамилии, указанной в вашем новом паспорте. Кстати, в нем вы Дмитрий Иванович.

– Значит, документы готовы?

– Готовы. Билеты на самолет тоже у меня.

– Когда вылет? – спросил Добринский.

– В десять тридцать.

– Прекрасно. Что по игрушке?

– С вами будет Болотко, он передаст ее пилоту, тот вернет вам уже в Москве. Где и как конкретно, уточнит мой заместитель.

– Хорошо. Завтра в восемь одна из ваших машин должна быть у отеля. – Добринский отключил телефон.

Вот так, чисто по-американски. «Должна быть» и никаких гвоздей, ни благодарности, ни приветливого словечка, сухо, высокомерно. А что еще ждать от этих людей? Стешин отпил глоток виски.

– Доволен Добринский? – спросил Болотко.

– Еще как! Чуть от радости не подпрыгнул.

– Почему же ты такой хмурый?

– Не много ли вопросов, Витя? Значит, так. Завтра подъем тебе в половине седьмого. Пока то да се, к восьми подъедешь к отелю. Заберешь американцев, отвезешь в аэропорт. Там решишь все вопросы с командиром экипажа, особенно оговоришь порядок передачи ствола в Москве. Добринский тип капризный, не всякий вариант его устроит. Но ты должен решить все вопросы. Как только борт взлетит, позвонишь мне.

– Да, а потом?

– Подъедешь сюда.

– Я хотел в новый гипермаркет заехать, костюмчик посмотреть.

– Разберемся с американцами, посмотришь.

– Ну, тогда я на боковую. Набегался.

– Давай.

В загородном доме под Воронежем Робин проснулся оттого, что кто-то гладил его волосатую грудь. Он очнулся, крепко схватил чью-то руку.

Рядом раздался женский писк:

– Ты что, Андрюша, больно же!

– Мари? – удивился Робин. – А где Градоверов?

– Где ж ему быть, спит как убитый в комнате через коридор. Слышишь, даже сюда его храп достает.

Что-то такое действительно было слышно.

– А ты чего приперлась? – спросил Робин и сбросил с груди руку девицы.

– Как что, Андрюша? Ведь я же знаю, что ты хочешь меня.

– А еще что ты знаешь?

– О вас, мужчинах, практически все.

– Самоуверенно. Время?..

– У меня нет часов.

– Ну так посмотри на мои. Они на тумбочке.

– Половина шестого. Самое время для секса. По опыту знаю, что по-настоящему сильное желание мужчина испытывает именно рано утром.

– Потому что он в туалет хочет.

– Потому что, дорогой, так устроена природа человека.

– И откуда ты умных слов поднабралась?

– По-твоему, я дура какая?

– Судя по тому, что Артур приставил тебя к такой шишке, как Градоверов, нет. Говоришь, такова природа человека? Так чего тогда твой клиент дрыхнет без задних ног? Что-то не заметно, чтобы он очень хотел тебя.

– Андрюша, Градоверов же под химией.

Робин отстранил от себя женщину и спросил:

– Скажи, Мари, и долго так мужик продержаться может?

– Ты имеешь в виду в плане секса?

– Ну, не в выступлениях же на партийных съездах.

– Нет, та доза, которую определил ему Артур, скоро превратит его в импотента.

– И что же тогда ты будешь делать с ним за границей?

– А мне не нужен важный политик, престарелый папочка. Меня бабки его интересуют. Как только наша жизнь за бугром устаканится, разберусь с наследниками, заставлю его переписать все состояние на мое имя, а потом и распрощаюсь со стариком.

– Вряд ли он отпустит тебя, – проговорил Робин. – Подписать, что нужно, ты, может, его и заставишь, но что будет потом? Градоверов не тот человек, чтобы дать себя обмануть какой-то шлюхе, пусть даже дьявольски расчетливой и хитрой.

Марина усмехнулась и подтвердила:

– Конечно. Живой ни за что не даст.

– Ты хочешь сказать, что угробишь его?

– Конечно. – Она сказала это совершенно спокойно, как нечто само собой разумеющееся.

– Ну ты и сука!

– Мы теряем время, Андрюша.

– Я не хочу.

– Чего ты не хочешь? Молодой, здоровый мужик не желает доступную и покорную бабу?

– Да, я тебя не хочу. И вообще, не хрена тут ерундой заниматься, вали в апартаменты, в душ. В шесть Градоверову подъем. Приготовишь завтрак, перекусим и продолжим движение. К шестнадцати часам мы должны быть в Москве. И не просто в городе, а уже на нашей временной хате.

– Ты многое теряешь.

– За меня не волнуйся. Пошла в комнату!

Марина обиженно фыркнула, запахнула прозрачный пеньюар, который совершенно не скрывал прелести ее тела, и вышла из комнаты Робина.

«Живешь ты дурой, такой и подохнешь, – подумал телохранитель Стешина. – Кто ж тебе даст завладеть состоянием Градоверова, выпустит тебя с ним за границу? Одно слово, идиотка».

Он поднялся с постели, прошел через коридор к душевой кабине, встал под струи теплой воды.

Сразу после завтрака Андрей завел «Мерседес». Пока Градоверов и Мари возились с вещами, он набрал номер хозяина усадьбы.

– Миша, извини, что так рано.

– Не стоит, я всегда встаю в шесть часов, привычка. Как провели ночь?

– Прекрасно.

– Когда уезжаете?

– Через десять минут. Спасибо за прием, Миша.

– Не за что, счастливого пути. Будешь рядом, заезжай. Только один! Хорошую компанию я и здесь соберу.

– Обязательно.

– Ну, давай!

Робин набрал номер Стешина.

– Привет! У нас все нормально, в семь стартуем.

– Смотри, впереди самый сложный участок.

– Не волнуйся, я вовремя доставлю нашу милую парочку в нужное место.

– Хорошо, что ты в этом уверен. Напоминать о звонке надо?

– Нет. Я свяжусь с тобой в шестнадцать часов.

– Возможно, у меня тогда уже будут инструкции по дальнейшим действиям в отношении Градоверова.

– Лучше завтра. После отдыха и думается легче.

– А тебе, Андрей, надо не думать, а выполнять то, что прикажу я.

– Вот и хорошо. Меня это вполне устраивает.

– Давай, до связи!

– До связи!

В семь часов утра «Мерседес» с Робиным за рулем покинул территорию усадьбы Хованова и через некоторое время вышел на трассу М-4 «Дон».

В 7.40 к ростовскому отелю «Млечный Путь» подъехала «Ауди». Болотко выбрался из машины.

Ему навстречу вышел Смагин.

– Приветствую. Хорошо, что ты уже на месте.

– Привет! А где мне еще быть?

– Ты же вчера уезжал куда-то.

– Зуев доложил? Совсем не может держать язык за зубами.

– А что это ты разговорился? Никто к тебе не в претензии. Главное, что клиенты на месте.

– Да, Витя, ты пройди к Добринскому. Он требовал, как подъедешь.

– Требовал? – переспросил Болотко. – Не много ли на себя берет этот субъект?

– Не мне решать.

– Чертов янки надоел хуже зубной боли. Побыстрее бы избавиться от него.

– Такие сами от кого хочешь избавятся. Я как встречусь с глазами Добринского, так холод по спине пробегает.

– Его жена не лучше.

– Та еще хуже. Как змеюка. Но ты теряешь время.

– Они в апартаментах?

– Сейчас уже, наверное, в холле.

– Ладно. – Болотко поднялся на второй этаж.

В большом холле сидели Добринский и его супруга. Рядом стояли дорожные сумки. Готовность к отъезду полная.