Стражи полуночи - Дэвид Уитли

До Марка вновь донесся шелест. По всей видимости, скомканная газета полетела на пол.

— Что ж, как говорится, сказанного не воротишь, — прорычал граф. — Теперь ему придется дорого заплатить за свои слова. Дадим ему самого обыкновенного мальчишку, о способностях которого он столь высокого мнения. Мальчишку, имевшего честь быть учеником величайшего из астрологов. — Граф несколько раз ударил тростью об пол. — И пусть он сам убедится, что смысл таинственной звездной мистерии открыт только избранным. Пусть услышит издевательский хохот, сопровождающий жалкий лепет профана. Нелепость его так называемых пророчеств будет особенно очевидна на фоне моих собственных предсказаний, столь же ясных, сколь и многозначительных! — Граф помолчал и спросил тоном заговорщика: — В городе действительно думают, что мальчика выбрал сам Рутвен? Вы в этом уверены?

— Уверен, — невозмутимо изрек мистер Прендергаст. — Я же сказал вам, Лод знает свое дело. Он, как никто другой, умеет пускать слухи и сплетни. Конечно, беднякам, подыхающим с голоду, нет дела до астрологических прогнозов, но все влиятельные люди знают… то, что им следует знать. Я давно уже понял: чем нелепее выдумка, тем скорее люди принимают ее на веру… В особенности те, кто принадлежит к избранным кругам. Можете не сомневаться, городская элита убеждена, что Рутвен сделал ставку на Марка. Он якобы заявил, что этот «самый обычный мальчишка» затмит своими пророчествами всех прославленных астрологов. Более того, в высшем обществе считают, что Рутвен ведет нечестную игру, так как своего ставленника он, дав ему соответствующие наставления, послал на выучку к вам. Согласно версии, запущенной Лодом, вы понятия не имеете, что мальчик подослан к вам из неприятельского стана, и честно пытаетесь передать ученику хотя бы крупицу ваших безмерных знаний. Если Рутвен будет настолько глуп, что попытается это отрицать, он только настроит против себя общественное мнение. Вам остается сущий пустяк, Стелли: добиться того, чтобы пророчество Марка впечатляло своей абсурдностью. И тогда главный ваш недоброжелатель будет уничтожен, разбит, унижен. Его репутации будет нанесен непоправимый урон. Сами понимаете, если человек, в обязанность которого входит вершить правосудие, допускает подобный промах, он может поставить на себе крест. У Рутвена достаточно врагов, и они давно уже выжидают возможности с ним поквитаться. Так что милейший Марк окажет важную услугу множеству людей.

Тут мистер Прендергаст разразился хохотом — резким, пронзительным хохотом, который ударил Марка по ушам. Только сейчас он понял, как глубоко увяз в трясине обмана.

— Разумеется, после такого сокрушительного фиаско общество Весов, возглавляемое Рутвеном, утратит все влияние, которое ему удалось приобрести в последние годы. Полагаю даже, общество это прекратит свое существование, — продолжал мистер Прендергаст. — Согласно донесениям моих осведомителей, Рутвен не пользуется среди членов общества особой любовью. Но лишь благодаря его усилиям им удается преодолевать разногласия и держаться вместе. Получив нового главу, Весы, простите мне этот немудрящий каламбур, никогда уже не обретут равновесия. Кстати, Стелли, вы так и не сочли нужным открыть мне, чем вам так не угодило это общество. Понимаю, их могущество действует вам на нервы. Но они не могут причинить вам ни малейшего вреда. Вы ведь дружны с Директором?

— Точнее сказать, были дружны, Прендергаст, — проворчал граф. — С тех пор прошла целая жизнь. Возможно, после праздника я расскажу вам обо всех отвратительных преступлениях, которыми запятнало себя общество Весов. А сейчас скажу одно: уничтожив это гнездо зла, мы совершим благое дело. — По голосу графа можно было догадаться, что губы его тронула мрачная усмешка. — Хотя не стану скрывать: перспектива увидеть падение Рутвена представляется мне чрезвычайно приятной. Этот человек мечтает выставить меня на посмешище и в результате станет посмешищем сам. Кстати, вы уверены, что мальчик нас не подведет?

— А как он может нас подвести? — фыркнул мистер Прендергаст. — Изречь пророчество, которое потрясет публику своей глубиной? Сами понимаете, подобного вряд ли стоит опасаться. После праздника мальчишка станет порченым товаром наихудшего разряда, и это клеймо ему придется носить до конца жизни. Ни один хозяин не пожелает воспользоваться его услугами. Кому охота связываться с нерадивым учеником, не оправдавшим ожиданий такого наставника, как вы? Конечно, у вас тоже могут возникнуть трудности с поисками нового ученика, но это сущий пустяк…

— Я не собираюсь брать никаких новых учеников, — отрезал граф.

В комнате повисло молчание.

— Но… почему? — изумленно выдохнул Прендергаст. — После успеха, который неминуемо вас ожидает…

— Я уже очень стар, Прендергаст, — заявил граф. — На моем веку зима и лето более восьмидесяти раз сменили друг друга. Всю жизнь я преследовал лишь две цели: стать величайшим астрологом Агоры…

— Этой цели вы давно уже достигли, — перебил мистер Прендергаст. — Все ваши коллеги по гильдии астрологов не только относятся к вам с безмерным уважением, но и признают ваше несомненное первенство…

— Я не нуждаюсь в лести, Прендергаст, — бесцеремонно перебил граф. — Что касается моих коллег по гильдии, моих братьев, как я называю их при встрече, то моя персона внушает им два одинаково сильных чувства: страх и ненависть. Стоит мне совершить неверный шаг, они с презрением от меня отвернутся. Положение мое ничуть не более прочно, чем положение Рутвена. — Граф испустил тяжкий вздох. — Да, но я не сказал вам о второй своей цели. Увидеть падение Рутвена — вот какова эта цель. Я готов идти на риск, лишь бы наказать этого наглого выскочку и его прихлебателей из общества Весов за преступления, которые они совершили втайне. Недалек тот день, когда я или достигну предела своих мечтаний, или потеряю все. В любом случае жизнь моя близится к закату. У меня нет времени начинать что-то новое.

До слуха Марка донесся скрип. Судя по всему, мистер Прендергаст подался вперед в своем кресле.

— Не будем предаваться мрачным мыслям, Стелли, — успокоительно изрек он. — Успех будет на нашей стороне, это ясно как день. У нас на руках все козырные карты. Благодаря нашей предусмотрительности Рутвен в глаза не видал мальчишку, которого, согласно распространенным в городе слухам, он сам выбрал и…

— Прошу вас, довольно разговоров об этом жалком существе, — устало откликнулся граф. — Знали бы вы, сколько сил и терпения я потратил на то, чтобы Марк не выглядел на публике безнадежным невеждой. Я сделал все, что было в моих силах. По крайней мере, у тех, кто будет слушать пророчество мальчишки, должно возникнуть именно такое впечатление. Говоря откровенно, при всем желании я не смог бы добиться от него толку. Я астролог, а не чудотворец и не могу сотворить ученого из недоумка, лишенного малейшего проблеска таланта. — До Марка донесся шелест перебираемых бумаг. — Я терпел присутствие чужака в своей обсерватории, потому что этого требовали интересы дела, — продолжал граф. — Благая цель нередко заставляет идти на жертвы. Но знали бы вы, каких усилий мне это стоит. Дабы ободрить этого тупицу, мне постоянно приходится твердить ему о том, что он делает успехи, и похвалы эти буквально застревают у меня в горле. — Граф откашлялся, словно подтверждая истинность своих слов. — Да, а как насчет помоста, который должны возвести к празднику на Центральной площади? — осведомился он совсем другим, деловым тоном. — Работы уже начались, или…