Девушка из высшего общества - Татьяна Бонкомпаньи

— Разве ты не можешь просто сказать, что я не очень хорошо себя чувствую? — спрашивала она из-под одеяла.

— Мне нужна твоя поддержка, — настаивал он.

Лили со вздохом подчинилась, с трудом встала с кровати и тяжело затопала по полу.

— Узнаю мою девочку, — улыбнулся Роберт, прищурившись.

В ресторане, как только официант наполнил бокал свежевыжатым апельсиновым соком, Лили почувствовала боль внизу живота. Это было похоже на спазм. Она извинилась и вышла в туалет, где, сидя на унитазе, дождалась, пока боль стихнет. Возвращаясь, где-то на полпути между входом в зал и их круглым столиком в самом центре, Лили почувствовала, как поток воды хлынул у нее по ногам на бежевый мраморный пол ресторана. Она доковыляла до столика, боясь поскользнуться и стараясь не смотреть на потрясенные лица других посетителей.

— Роберт, — произнесла она, приблизившись к столу, уже заставленному тарелками с яйцами «бенедикт», бейглами, копченым лососем и вафлями для нее, плавающими в масле и кленовом сиропе. — Похоже, я только что описалась, — прошептала она.

Роберт обернулся. Он был бледен, губы крепко сжаты, и Лили поняла, что, видимо, пока ее не было, он сообщил родителям об уходе с работы.

— Что? Ты уверена? — спросил он, рассматривая ее брюки.

— У меня был спазм, а потом…

— Ты уверена, что это не воды? По-моему, они только что отошли, — пробормотал он.

— Правда? — Лили посмотрела на Джозефин и Эдварда. — Неужели пора?

Джозефин громко фыркнула:

— Что ж, если говорить о времени, думаю, ты должна учиться его правильно планировать. Ты прервала очень важный семейный разговор, — раздраженно сказала она и потянулась за стеганой сумочкой от Шанель. — Думаю, увидимся в больнице, — обратилась она к сыну.

— Мама, постой! — Роберт схватил золотую цепочку, прежде чем Джозефин взяла сумку.

— Роберт, не нужно сцен! — вскипела она, выпучив глаза. — Твоя жена отлично справляется с этим за двоих.

Эдвард раздраженно покачал головой.

— Лили, ты в порядке? — ласково спросил он, помогая ей сесть. — Может, отвезти тебя домой?

Лили почувствовала, как резкий спазм снова сковал низ живота, и, не в силах пошевелиться, смотрела, как Роберт торопится за матерью к выходу.

— Неплохая идея, — выдохнула Лили, как только боль утихла, и, опершись на руку Эдварда, медленно пошла к дверям.

Когда они вышли в огромный, отделанный мрамором холл отеля, Лили услышала пронзительный шепот Джозефин, отражающийся от стен.

— Вот скажи мне, кем надо быть, чтобы начать рожать в отеле «Времена года»?

— Мам, успокойся, она ведь не специально.

— Специально или нет, какая разница. — Джозефин подняла руки к потолку, и ее золотые браслеты громко зазвенели. — Не могу понять, почему она отказалась назначить дату кесарева сечения в «Ленокс-хилл», как все дочери моих знакомых? Это очень эгоистично с ее стороны подвергать ребенка стрессу при родах только потому, что так поступают все деревенщины.

— Но все-таки она не собирается рожать дома. Мы едем в больницу, — перебил ее Роберт.

Но Джозефин продолжала бушевать:

— Я предупреждала, что она не впишется в наш мир. Но нет, ты все равно решил жениться!

— И не жалею! Ни секунды!

— Браво, дорогой! Значит, отправляйся домой и будь счастлив со своей деревенской крошкой!

«О нет, как она могла сказать такое!»

— Мой ответ — нет. Ты не можешь взять деньги из трастового фонда. Разговор окончен.

Лили видела, как Джозефин резко развернулась и, стуча каблуками туфель от Кристиана Лабутена, вышла из отеля. Нахмурившись, Роберт повернулся и увидел, что его жена и отец стоят всего в трех метрах позади.

— О, малышка. — Он виновато посмотрел на Лили. — Она совсем не это…

— Просто отвези меня домой, — попросила Лили.

— Отвези ее, сынок. — Эдвард кивнул в сторону выхода, а потом повернулся к Лили: — Я понимаю, что ты не обязана этого делать, но, пожалуйста, постарайся простить мою жену за ее поведение. Мне кажется, ей тяжело принять тот факт, что она скоро станет бабушкой. — Он слегка обнял Лили и поцеловал в щеку. — А вот я, наоборот, в восторге, что у меня будет внук. Проследи, чтобы Роберт позвонил мне, как только он родится, ладно?

— Конечно, Эдвард.

— Мы позвоним тебе, — эхом отозвался Роберт, вывел Лили из отеля и усадил в такси.

Семь часов Лили терпела схватки дома в относительно комфортной обстановке. Роберт массировал ей спину и заставлял правильно дышать в перерывах, но потом боль стала настолько сильной, что Лили уже не могла терпеть без обезболивающего. В десять часов Роберт взял из спальни заранее собранную сумку, и они поехали в госпиталь, где Лили быстро направили в родильное отделение, прикрепили к животу датчик для диагностики состояния ребенка и сделали эпидуральную анестезию. Боль от схваток сразу стала слабее, и они вдвоем смогли наконец-то немного передохнуть.

На следующий день, через сутки сильных схваток и сорока пяти минут потуг, врачи протянули Лили ее ярко-розовое счастье весом четыре килограмма. Она первый раз держала сына на руках и, рассматривая его крошечные пальчики на ножках, мягкие волосики, слегка прикрывающие ушки, грудь, поднимающуюся и опадающую при каждом вздохе, плакала от усталости, облегчения и… да, от счастья.

— Дорогая, ты сделала это, — сказал Роберт, гладя ее мокрый от пота лоб. — Ты родила замечательного малыша.

Вернувшись на террасу, Лили увидела, что все женщины собрались вокруг марокканского столика. Рядом стояла Слоан Хоффман, которая определенно была королевой этого часа.

— Вот и она, — сказала Слоан, заметив приближающуюся к ним Лили. — Я только что рассказывала девочкам, что благодаря твоей за-а-а-мечательной статье уже продала свой «Путеводитель по местам развлечений», а телеканал «Фуд нетуорк» хочет попробовать меня в получасовом шоу, основанном на книге.

— Правда? И все это только за сегодня? — спросила Лили.

— Да, мэм. Еще звонили из «Тудей шоу», но Эми считает, что мы должны соглашаться только на эксклюзивное интервью с Опрой.

Лили взглянула на Эми, и та кивнула.

— Мы уже договорились о телефонных переговорах на завтра с ее редакторами. Хотелось, чтобы шоу вышло за неделю до книги.

— И я обязательно сама прослежу, чтобы тебя пригласили на коктейльную вечеринку, — сказала Слоан.

— Но не на ужин, — прошептала Ди, обращаясь к Морган.

Лили сама когда-то была самой желанной и популярной гостьей, а потому знала, что существует четкое разделение между приглашенными на ужин и теми, кому остается довольствоваться коктейлями до или после основного празднества. Лили еще не могла претендовать на ужин, но, если уж на то пошло, список гостей второй категории — это тоже неплохо.

И она решила пропустить комментарий Ди мимо ушей.

— А как твой муж отреагировал на статью?

— Ты что, не знаешь? — захохотала Морган.

— Мы в любом случае собирались расходиться. — Слоан пожала плечами. — Но сейчас по крайней мере общественное мнение на моей стороне. Я не говорила, еще звонили из редакции «Шестой страницы». Они собираются назвать наш развод «разводом года», — радостно добавила она.

Боковым зрением Лили заметила, как Кейт де Сантос одним глотком осушила бокал шампанского.

Остаток дня женщины провели, обсуждая места недавнего отдыха и «маленькие пустячки», которые они собираются попросить у Санты в этом году. К концу вечера они выпили добрую половину ящика шампанского. Кейт, которой алкоголь особенно ударил в голову, спускаясь вниз, чуть не упала на лестнице. Потеряв равновесие, она схватилась за перила и выпустила из рук пакет с подарком. Сам подарок — пресс для бумаги в форме сердца из бутика «Баккара» — угодил в литографию Шагала, украшающую противоположную стену, и разбил стекло в раме.

Лили побежала вниз, чтобы проверить, как там Кейт, пока другие мамочки ахали на верхней площадке лестницы. Провожая ее до выхода, Лили, к собственному удивлению, почувствовала облегчение, оттого что на следующей неделе не она, а кто-то другой будет объектом для обсуждения и насмешек. Очень скоро Лили узнает, что ходили разговоры, будто брак Кейт обречен, и история с хрусталем из бутика «Баккара» только сильнее разожгла эти слухи.

Глава 19

В декабре Нью-Йорк превращается в сказочный город. Окна универмагов оживают и становятся похожи на прекрасные иллюстрации к сказкам. В холлах офисных зданий, украшенных гирляндами и свечами в высоких подсвечниках, высятся рождественские ели. Квартиры превращаются в маленькие бутики подарков, торгующие всем — от французского натурального мыла до детской одежды из Португалии.

Во вторник после детского праздника у Морган в марокканском стиле неожиданно позвонила Верушка Кравиц и пригласила Лили на вечеринку покупок к Рождеству в свой суперсовременный пентхаус на площади Колумба.