Глаз Паутины (Труженики Паутины - 1) - Джулия Чернеда

Я прикрыла глаза, запоминая все детали и стараясь сохранить в памяти образ и свои впечатления от картин, представших моим глазам в иллюминаторе. Мой восторг вызывал у членов команды, которые уже успели привыкнуть к не менее впечатляющим видам и поэтому спокойно занимались своими делами, удивление с примесью насмешки. Однако какое чудесное ощущение полноты жизни давали мне их чувства!..

"Этого Эрш тоже не поймет", - напомнила я себе, осторожно пряча новые сведения в потайные уголки своей памяти.

Я отошла от иллюминатора и постаралась не обращать внимания на еще одного члена команды, который вошел с подносом, полным сластей. По крайней мере, ему хватило ума ничего мне не предлагать. Вспоминая о моем позорном поведении после первого обеда на борту корабля, возможно, теперь все понимали, почему ланивариане не любят космические путешествия.

Разумеется, мне было известно и о таком развитии событий, но в душе теплилась надежда, что меня это не коснется. Приступ космической болезни вынудил меня войти в новый цикл практически на глазах у Кирна. Впрочем, тошнота оказалась новым для меня ощущением, и я не сомневалась, что запомню все в самых мельчайших деталях и непременно поделюсь этим с Эрш. Я провела лапой по едва заметному утолщению у себя на животе - предательский пояс по-прежнему оставался на месте. С теми, кто шпионит за мной, я бы тоже с удовольствием разделила пережитые мной неудобства.

- Вот ты где, Эс.

Я ухмыльнулась, продемонстрировав все свои зубы Томасу. Он прошел мимо столов, за которыми сидели его товарищи, кого-то добродушно хлопал по плечу, другим улыбался и остановился только затем, чтобы взять с тарелки одного из своих друзей шоколадку. Вслед ему понеслись протестующие, но отнюдь не обиженные вопли. Мне доводилось встречать щенят с таким же веселым и дружелюбным нравом.

- Итак, Эс, как тебе Ригель И? - спросил он. Томас откусил кусочек шоколадки и заглянул через мое плечо в иллюминатор; увидев, что он закрыт, человек пожал плечами, но разочарования у него на лице я не заметила.

В желудке у меня все сжалось, когда я учуяла запах шоколада.

- Красиво, - стараясь не дышать носом, поспешно ответила я.

- Ну, сверху они все неплохо выглядят, - задумчиво проговорил Томас. Мне ужасно не хочется тебя разочаровывать, но этот мир самая настоящая дыра - даже если для кого-то он дом.

- Ты здесь родился?

Теперь, когда соблазнительная шоколадка исчезла, я проследовала за Томасом к ближайшему пустому дивану и удобно свернулась калачиком в углу, перед этим помахав лапой еще одному своему новому другу. Рыжеволосая Лоренк Джен была корабельным инженером. Она быстро махнула мне в ответ и тут же вернулась к картам, которые держала в руке. Причем на лице у нее расцвела такая улыбка, от которой ее партнеры по игре вдруг резко помрачнели.

Я осторожно прижала ногой хвост, чтобы он перестал резво колотить по дивану. Стало не слишком удобно, к тому же такую позу вряд ли кто-нибудь назвал бы изящной, но я прекрасно знала, как расценили бы мое поведение истинные ланивариане. Безответственное размахивание хвостом, по их представлениям, так же непристойно, как, с точки зрения людей, разгуливать по улицам нагишом - если не считать, конечно, жителей Хинесберга II.

- Родился на Ригеле? - повторил вопрос Томас. Невольно копируя мои движения, он пристроил свое тощее тело в другом углу дивана и тоже подобрал под себя ноги. - Нет, никто из нас здесь не родился - по крайней мере, никто в этом не признается. Группа первого контакта называет домом главную базу сектора. Так проще. Сейчас наш "дом" находится на Ригеле II. - Томас вздохнул с демонстративно печальным видом. - Вот увидишь: как только мы покинем орбиту, станет невыносимо скучно... Представляешь, Эсен, здесь нельзя даже сделать что-нибудь неприличное.

Я достала пилочку из кармана комбинезона. До определенной степени эта одежда оказалась вполне удобной. Правда, пришлось внести некоторые несущественные изменения - например, сделать покороче рукава, отрезать воротник и, разумеется, проделать сзади дырку для хвоста. К счастью, когда я показала результат своих трудов Виллифи, она заверила меня, что все равно собиралась оставить комбинезон мне. Надо отметить, что в одежде я чувствовала себя на удивление цивилизованной.

Вытянув пальцы правой лапы, я изучила мозоли на костяшках и занялась их подпиливанием - занятие, которое своим однообразием наводило на меня тоску. Потребуется немало времени, чтобы уничтожить последствия шестисот дней жизни на четырех конечностях.

- На базе полно начальства? - спросила я у Томаса с легким и вполне приличным, по моим представлениям, любопытством в голосе.

В его голубых глазах загорелись веселые искорки - что было для него совершенно естественным явлением.

- Оно появится, как только "Ригус" выйдет на орбиту. Ты ведь останешься хотя бы ненадолго, Эсен? Устроим вечеринку.

Я уже знала, что в следующее мгновение его очень выразительное лицо помрачнеет - так бывало всегда, когда Томас вспоминал о своих погибших товарищах.

- Посмотрим, - осторожно ответила я.

- Эй, Томас, нам нужен четвертый. Лоренк выиграла и решила, что с нее на сегодня хватит.

Он, извиняясь, слегка пожал плечами, кивнул мне, встал и направился к парням, игравшим в карты.

Я с удовольствием наблюдала за жизнью, кипевшей в кают-компании, которая стала моим любимым местом на корабле - нечто среднее между убежищем и развлечением. Во время вахты в каюте, которую я делила с Рэджемом и Томасом, становилось одиноко. А здесь люди циркулировали постоянно, появляясь и исчезая, точно пена во время прилива. По-моему, в течение корабельного дня тут умудрялись побывать все члены команды. Они разговаривали или просто сидели, отдыхая в одиночестве, ели, лежали на диванах, наслаждаясь ощущением покоя. Лишь немногие разделяли мой интерес к иллюминаторам, и я решила, что люди обладают способностью привыкать ко всему.

Они и ко мне привыкли. На корабле было совсем немного негуманоидов только Сас, модорен, и пара дюжин квебитов, которые плавали в уголках машинного отсека, где была нулевая гравитация, когда не ползали по внешней обшивке корпуса корабля. Сас мне не доверял, а квебиты обладали способностью к поддержанию беседы примерно в той же степени, в какой ею наделены дверные ручки. Замечу, что большинство членов команды "Ригуса" - всего их было двадцать два человека - относились ко мне дружелюбно, особенно когда отдыхали.

Наконец мне стала понятна причина отчаянной храбрости, которую Рэджем продемонстрировал на Краосе, - связи, объединявшие этих людей, были, по-своему, такими же крепкими, как в нашей Паутине. Его поддержка помогла мне войти в их круг, хотя дружелюбие основывалось на довольно легкомысленном объяснении наших отношений.