Украл – поделись - Сергей Семипядный

Татьяна задумалась. Позднее она согласилась последовать его совету.

29

Бабухин и Литиков выпивали в своём номере, когда неожиданно вошёл (стука они не слышали) Виктор.

– Кто ты такой? – спросил Бабухин с угрозой в голосе.

– Я представитель Татьяны и Светланы, – ответил Виктор.

Бабухин и Литиков переглянулись.

– Какой Татьяны-Светланы представитель? – нахмурился Бабухин.

– Той самой Татьяны и той самой Светланы, – невозмутимо произнёс Виктор.

– Мишка, ты что-нибудь понял? – Бабухин уставился на товарища. Затем он повернулся к гостю. – А где они, Танька со Светкой? Тебе известно, где они? – сделав ударение на слове «где», спросил Бабухин.

– Да, – последовал краткий ответ.

– И где же?

– Не имеет значения. Или так уж интересно? – Виктор прошёл вглубь комнаты, уселся на стул и положил старомодный портфель-дипломат себе на колени. – Я – их представитель. Со всеми вопросами прошу обращаться ко мне.

– Мне не нужны представители, – заявил Бабухин. – Пускай они сами себя представят, а мы разберёмся. Верно, Мишка?

– Разберёмся, – кивнул Литиков, приглядываясь к «представителю». Он, несомненно, где-то встречал этого субъекта.

– Не выйдет. Вам придётся иметь дело со мной. – Виктор говорил спокойным, ровным голосом.

– Кто ты такой? – Бабухин зловеще ухмыльнулся. – Я стукну тебе по черепу – и все дела. С тобой – у меня.

– Пашка, а я знаю этого субчика, – вдруг сказал Литиков. – Ты, Пашка, не поверишь, но это он самый… Да, который вёз нас с Татьяной, когда мы драпали из деревни.

Бабухин прищурился.

– Так ты с тех пор… представитель?

– Нет. С сегодняшнего дня.

– А как ты попал… в представители? – продолжал допрашивать Бабухин.

– Случайно. Встретил случайно Татьяну на улице, мы узнали друг друга. Как вот сейчас с твоим другом. А потом ей нужна была помощь.

– И ты пристроился? Помощничком?

– Хватит болтать! – прервал его Виктор. – Ты будешь иметь дело со мной. И только. До тех пор, пока не будет принято иное решение.

– Кем?

– Не тобой. И не твоим приятелем.

– А если мы не согласимся?

Виктор поднялся на ноги и заявил:

– В таком случае – чао.

– Ты думаешь, сможешь отсюда выйти? – улыбнулся Бабухин и посмотрел на Литикова.

Литиков, посуровев, встал, зашёл за спину Виктору и, положив руку на его плечо, приказал:

– Сидеть!

– Хорошо, я присяду, – ответил Виктор и бросил взгляд на развалившегося в кресле Бабухина.

– Давай-давай, – подбодрил Бабухин.

Виктор опустился обратно на стул, однако этим не ограничился – усаживаясь, он стремительно наложил кисть своей левой руки на лежащую на его плече руку Литикова, цепко ухватил её и рванул вперёд. В следующее мгновение Виктор правой рукой вцепился в рукав куртки Литикова повыше локтя, а затем произвёл бросок противника через себя. Тело Литикова грохнулось на не успевшего каким-либо образом отреагировать Бабухина.

Спустя несколько секунд стоны, ругательства и тому подобные проявления испытываемых пострадавшими боли и ярости сменились гробовым молчанием – они увидели направленный на них пистолет.

– На чём мы остановились? – спросил Виктор. – На «чао»?

– Кажется… нет, – ответил Бабухин и зло посмотрел на Литикова, который тут же виновато опустил глаза.

– То есть, если я тебя правильно понял, я устраиваю вас в качестве представителя?

– Да, – морщась, словно от боли, выдавил Бабухин.

– Тогда приступим? – Виктор взял стул и, отставив его поближе к центру комнаты, сел. Руку с пистолетом он сунул в карман куртки. – Ваши вопросы?

– Где наши деньги? – задал основной вопрос Бабухин.

– Да, нам нужны наши деньги, – подтвердил Литиков, присев на второе кресло.

– О деньгах забудьте, – спокойно произнёс Виктор. – Ещё вопросы есть?

– Да, вопросы есть. Где наши деньги? И почему это мы должны о них забыть? Уж не ты ли на них лапу наложил?

Задавая все эти вопросы, Бабухин едва сдерживался, чтобы не вскочить и не броситься на Виктора. Литиков же, придя в страшное беспокойство, завертелся в кресле, будто рыба на сковороде.

– Пашка, этот жук говорит, что мы должны забыть о наших денежках! – почти прокричал он. – Представитель! Он, видите ли, представитель! А мы жизнью рисковали, чтоб ты знал!

– Ты и сейчас рискуешь. Ты должен сидеть спокойно, а не метаться, нервируя мою правую руку.

– Пашка, он нам угрожает, – обратился Литиков к другу. – И – чтоб о деньгах забыли…

– Ладно, не глухой, – отмахнулся Бабухин. – Почему мы должны забыть? – Он поднял тяжёлый взгляд на Виктора.

– Деньги, все деньги, Светлана проиграла возле ВВЦ.

– Это как?! Что такое?! – одновременно воскликнули Бабухин и Литиков.

– Очень просто. Один ставит сотню, другой – две, первый – три сотни, второму надо заравнивать или ставить ещё больше. И пошло-поехало.

– Это же мошенничество! – крикнул Литиков.

Бабухин недоверчиво скривил лицо.

– Она что, свихнулась?

– Хотела увеличить свои капиталы, – пожал плечами Виктор.

– Но она не похожа на идиотку, – сказал Бабухин. – Я не верю! Враньё!

– Враньё, конечно, – поддакнул Литиков. – Да понятно, что враньё и лапша на уши.

– Она что же, думала, что у неё больше окажется, чем у них? – продолжил расспросы Бабухин.

– У неё и оказалось больше.

– Тогда почему… – начал Бабухин и осёкся. – Ну да, понятно. Быть такой дурой… Но я не верю. Пускай придёт и всё расскажет. И пусть скажет, когда вернёт деньги.

– Деньги всё равно обязана вернуть, – поддержал Литиков. – Это ей так не сойдёт. Взяла – отдай.

– Ей негде взять – это раз, она для вас вне досягаемости – это два.

– Найдём.

– Никуда не денется.

– Ищите, – разрешил Виктор. – А мне пора. И ещё. Найдёте её – найдут вас. Те, чьи деньги вы взяли в поезде.

– Как они нас найдут? – с тревогой спросил Литиков.

– Я об этом позабочусь. Пока.

У порога Виктор приостановился и обернулся.

– Деньги легче получить с тех, кому она проиграла, чем с неё, – произнёс со значением.

– Это каким же образом? – удивился Литиков. – Тут, мол, наши мани одна Маня… Так, мол, верните, ребятки, наши мани. Да?

Виктор вернулся и снова сел.

– Я предоставляю план, беру на себя материальное и информационное обеспечение, обеспечиваю безопасность отхода и тэпэ.

– За десять процентов? – усмехнулся Бабухин.

– Пятьдесят, – поправил Виктор.

– Не жирно будет?

– Тебе – пятьдесят, а нам по двадцать пять? – счёл необходимым уточнить Литиков.

– Да. Но изъятие денег по моему плану вполне можно произвести дважды. И будет у вас по пятьдесят.

– А у тебя сто, – подсчитал Литиков.

– Не надо завидовать. Зависть – один из смертных грехов. К тому же, вы станете обладателями «ноу-хау». А в Москве есть и другие точки, где подобным образом лохов разводят.

– И каков же гранд? – спросил Литиков.

– Зависит от того, сколько денег будет в руке крупье в момент проведения операции.

– А приблизительно?

– Когда кинули Светлану, например, то было, пожалуй, не менее чем на четверть больше, чем она вам задолжала.

Глаза Литикова округлились, но почти тотчас же сощурились.

– Пашка, почему мы должны ему верить? Может, он подставить нас хочет. Или кинуть.

Бабухин не ответил, он думал. Точнее пытался размышлять по поводу поступившего предложения, однако у него ничего не получалось, так как подсознательно он чувствовал, что отказаться не сможет.

И Литиков обратился непосредственно к Виктору.

– Почему мы должны тебе верить?

– Вы ничего не должны. Но… – Виктор поставил многоточие и сделал многозначительное лицо.

– Пашка, он довольно непрост, – отметил Литиков.

– Конечно, – согласился Виктор. – Те, кто попроще, улицы подметают или лес валят.

В разговоре наступила пауза, однако некоторые невербальные проявления собеседников наводили Виктора на мысль, что интерес его предложение вызвало нешуточный.

А когда Бабухин и Литиков начали переглядываться, Виктор решил, что пора приступать к делу, и заявил:

– Я мог бы вкратце изложить свой план.

– Валяй, – помолчав, разрешил Бабухин. – Но учти – только серьёзные предложения.

Литиков добавил:

– А если на шару, то мы и впрягаться не будем, не на тех напал. Не наше то, что нам дано фортуною. Слыхал такое?

Виктор изложил свой план. Бабухин долго и мрачно разглядывал его, потом посмотрел на Литикова. Тот поёрзал в кресле.

– Планчик подозрительно… прост, – выговорил не без труда Литиков и почесал сначала грудь, а затем и живот.

Виктор усмехнулся.

– Можно и усложнить. Но – для чего? Так как?

– Подумать надо, – сказал Бабухин.

– Да, надо обмозговать, – согласился Литиков и глянул на журнальный столик с немудрящей закуской и остатками водки на дне бутылки.