Сквозь время я пойму себя (СИ) - Данилова Алёна

— Ты думаешь, нам стоит втягивать Эмиллию во всё это? — спрашивает Сонорх Фейл, поднимаясь с постели.

— Если бы был другой вариант, я бы предложил его внук, — после долгих дум отвечает Акитцу. Уходя к себе в контору телепорталом, чтобы записать всё, что узнал за последние часы расследования.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

— Знаешь, ты и без силы отлично справляешься с работой! — восхищённо отметила Санни, каждый раз поражаясь работе элементалия. Конечно, они мало знакомы, но в тоже время буквально все нашли общий язык с Эмиллией.

Только ученики и преподаватели до сих пор не ведали, что их завхоз тайно является инвентарём столовой, хотя стоп. Уже не инвентарь, а работник. Сонорх Фейл со скрипом в зубах добился, чтобы документы заменили. Потому что выяснилось, что горгулья не только тщательно следит за деньгами, но и охраняет их от бессмысленных трат, а замена документа, трата ценных академических денег.

Только почему-то академия до сих пор не смогла стать самой обеспеченной, ни смотря на все манипуляции горгулии. Зато из неё выходили лучшие адепты и профессионалы своего дела. Может и благо всё что есть, большего по идее и не нужно. А то чем лучше, тем разнеженее становятся адепты. И происходят после такого всякие казусы.

Но.

К сожалению, сейчас навалилось всё остальное в плане зачётов и экзаменов. Помимо этого убийство человека пришлось огласить и сделать защитные амулеты людям. Без магического вмешательства в смерти Кристины не обошлось и это понимали все.

— Спасибо, — от всей души поблагодарила Эмиллия сетуя про себя, что один тайплейс никак не находит времени с ней позаниматься. А ведь он обещал и ни разу не сдержал слово. Но она отлично его понимала ведь происходящее в этом мире не выходило из головы элементалия так же как и у Сонорха Фейла.

После утреней работы в столовой Эмиллия направилась к себе в кабинет. Рядом шла раздосадованная демоница. После появления единорога, император не давал той проходу, и обычная умеренная жизнь покатилась к чертям собачим. В такие секунды Лина хотела поведать Эмиллии секрет, скрываемый ото всех, но в тоже время боялась реакции той. Конечно, много времени прошло с тех событий, но не для элементалия и она понимала это. Поэтому ждала подходящего момента, чтобы передать кое-что значимое и в тоже время уже не нужное девушке.

— Тебе не зачем меня провожать, — робко обратилась Эмиллия к Лине. Иначе к императрице элементалий обращаться не решалась. Заученный этикет никак не выходил из головы. Поэтому ей казалось, что такая особа не должна провожать незначимую пылинку как она.

— Шутишь? — недовольно буркнула Лина, нарочно запрокинув голову назад, чтобы капюшон упал, и можно было распустить закрепленные шпильками волосы. — Ты хоть знаешь, что со мной потом твой Сонорх сделает?

— Он не мой! — выпалила Эмиллия, густо краснея. Комнату ей до сих пор не выделили. Она, конечно, могла сделать всё сама, но подписанная бумага, постоянно пропадала таинственным образом. Куда элементалий только не прятал лаваш, то по возвращению его не было на месте. Можно взять с собой, только тот, на котором писался, был слишком хрупким и дорогим. Такими темпами все заработанные деньги за несколько дней можно потерять. Да это не лаваш прямо, а слойка какая-то!

— Прям совсем-совсем? — начала дразнить демоница элементалия поймав смену настроения.

— Да!

— Тогда я его себе заберу?

— У вас император есть!

— Сегодня есть, а завтра уже нет, — шутки ради сказала Лина не замечавшая уже ничего во круге, кроме пыхтящей Эмиллии.

— Вот значит как? — разнёсся неожиданно голос рядом с девушками, от чего демоница вздрогнула. Его ей здесь явно не хватало.

— Упс, — как-то вся сжалась Лина, сразу узнав голос своего мужа. Ну как мужа, если бы он не был истинным для неё, то послала бы его далеко и надолго. Не то чтобы демонице противен император, нет, просто судьба любит шутить злые шутки с теми, кто однажды очень сильно напортачил. А она напортачила и сожалела потом о тех поступках каждый прожитый миг. Только уже не исправить ничего. Время не позволит такого деяния грешным существам, а боги проследят, чтобы никто не вмешался в механизм времени.

Эмиллия остановилась как вкопанная, не веря своим ушам. Они только пару дней назад разговаривали друг с другом. А теперь он рядом. Обернувшись, элементалий рванула к Сапфиру, который не только не постарел, так ещё и свёл пару шрамов с лица. Хотя те его не устрашали, а наоборот красили. Да и какая разница как выглядит человек. Самое главное в каждом это душа. Потому что человек может быть красив снаружи, зато внутри гнилой и мерзкий тип, с которым не то, что говорить неприятно, так от него ещё несёт фальшем за версту.

— Госпожа? — ничуть не удивляясь, Кай обнял Эмиллию. Пусть уже свободный от оков и прожил мужчина множество лет, но юла в виде элементалия всегда останется госпожой.

— Ты жив! — слёзы полились из глаз Эмиллии, благо никто не проходил по коридорам и не видел трогательную встречу воссоединения давних друзей. Но скоро могло всё измениться, близилось время завтрака, позднего, если вспомнить, что накрывали они столовую после первого занятия.

Память, которую сам себе блокировал Кай, стала возвращаться, причиняя боль. Сапфир осел бы, если бы не помощь недоумевавшей Эмиллии и решившей загладить свою вину Лине. Теперь мужчина понимал своё отношение к жене и в тоже время принимал факт, что демоница изменилась. Простить не сложно, если ты готов пойти на такой шаг, сложнее пытаться найти поводы ненавидеть, сгорая с каждым днём и убивая себя жаждой мести.

— А теперь ещё и с памятью, — хватаясь за голову, простонал император.

— Память памятью, но не лучше ли нам отсюда убраться? — порядком напрягаясь, предложила Лина. Оставалось мало времени, вот-вот хлынут потоки адептов и преподавателей, а идти до кабинета завхоза далеко.

— Не успеете, — усмехнулся Сонорх Фейл, который ждал элементалия и забеспокоился, когда той долго не было.

Закукарекали первые петухи, аналог старинных колоколов, только вместо того чтобы в них бить, теперь приходилось сыпать горсти фиолетового гороха и те начинали издавать звуки.

— Ну что величественная чета, через портал пройдёте или спортом займётесь? — создавая дверь, бросил шпильку тайплейс семье императора, Сонорх успел услышать, как Кай назвал Эмиллию госпожой и теперь у него имелись вопросы, особенно в плане памяти, которую тот каким-то образом смог вспомнить.

Проведя опрос близких и знакомых, Сонорх Фейл узнал, что у многих такие потери, его дедушка копнул дальше и сообщил, что множество древних страдают от этого недуга. Но самое главное, что каждый из них косвенно был связан с семьёй Эмиллии. Либо служил высшей знати. Чего стоят только воспоминания грифонов, многие отказались говорить правду и на отрез не пускали на порог. Даже факт что с письмом от императора оказался им не важен. Один ответ: «Пусть сам явится и спросит!». Сапфир бы и кинулся, но положение не позволяло, а обижать свой народ он не намерен. Не так его воспитывала богиня.

— Ирод ты! — констатировал факт император, давно привыкший к выходкам тайплейса.

Они успели как раз вовремя. Но за дверью их ждал неприятный подарок. Кто-то нарочно совершил новое злодеяние.

— Ааа! — заверещала Эмиллия, впервые увидев попытку убийства вживую. Лина прикрыла рот ладошками, а мужчины кинулись спасать вояку.

Хичинэ Даске из последних сил старался не умереть. Его шею сжимала толстая лиана, служившая прочным металлом в их мире. Такую не то, что не разрубишь, её и не каждый зверь зубами возьмёт. Такие использовались лишь в тюрьме для особо буйных преступников, которые, к сожалению, были и будут. Но надежда жила, что когда-нибудь наступит полное благополучие и другие перестанут совершать опрометчивые поступки.

Сонорх Фейл знал, что ни чем не сможет помочь, кроме как встать на колени и стать подставкой для болтавшихся из стороны в сторону ног. Лучше бы Даске ими и вовсе не болтал, но что не сделаешь, когда жить хочется. А вот императору пришлось сложнее. Слишком давно Кай не призывал свой артефакт, меч стихии воды. Тот возник из воздуха призванный своим хозяином с виду самый обычный железный меч с рукояткой усыпанной кристальными всполохами внутри стеклянной полости. Но как только Сапфир влил в него свою силу, тот заискрился, преображаясь в водный клинок, который может менять свою форму, не зависимо от конструкции меча, и становиться как пластичным, так и превращаться в кусок непробиваемого льда. Лишь раз стоило полоснуть по лиане, как та со скрежетом разломалась надвое, опуская пленённого дракона на свободу и рассыпаясь в пыльцу из которой состояла.