Невеста верховного мага (СИ) - Татьяна Озерова

Его рука опустилась ниже талии, прижимая плотнее к себе. Второй рукой он поглаживал мне волосы, нежно и требовательно целовал. В какой-то момент я отдалась ощущениям, поняла, что ловлю его ритм, сплетаю свой язык с его, двигаю губами вместе с Дарио.

Он прижал меня к себе, поднимая и отрывая от пола, пронёс меня в соседнюю комнату и уложил спиной на кровать. Я и опомниться не успела, как он задрал мне подол платья, быстрым уверенным движением снял нижнее бельё.

— Не бойся, сладкая, — его голос звучал хрипло. — Я покажу тебе кое-что ещё.

Дарио положил свои крупные ладони мне на колени, уверенно раздвинул мне ноги широко, удерживая их так, что я не смогла их сомкнуть обратно, и приник губами к моему лону.

Я задохнулась, выгибаясь всем телом и сминая в кулаках покрывало. Его язык ласкал нежные складки, твёрдые губы вбирали набухший клитор, а я то комкала в кулаках ткань на кровати, то запускала пальцы в его волосы, жалея, что не могу застонать, или сказать ему, насколько мне хорошо.

Когда напряжение достигло предела, я попыталась оттолкнуть его, отодвинуться от неутомимых губ, но Дарио перехватил мои запястья, разводя локтями мне бёдра, и крепко держал, продолжая настойчиво ласкать. Как же было хорошо… Вскоре я беззвучно закричала, выгибаясь и бурно содрогаясь всем телом.

Дарио отпустил меня, и тут же лёг на меня сверху, раздвигая бёдрами мои ноги, упираясь локтями в кровать, обнимая и удерживая меня под спину… я никак не могла утихнуть, а он жарко зашептал мне на ухо:

— Да, моя сладкая, да. Вот так, моя хорошая.

Я дрожала и содрогалась в его руках, а Дарио осыпал лёгкими поцелуями мои закрытые глаза, щёки, губы и шептал:

— Какая же ты горячая. Моя сладкая, девочка моя. Такая отзывчивая. Какая же ты чувственная, просто голову уносит.

Всё ещё подрагивая в его руках, я почувствовала его твёрдый член, раздвигающий моё лоно.

— Я буду осторожен, моя Велия.

Глава 23. Дарио. Новая мысль

— Я не сделаю тебе больно, моя нежная, — прошептал я.

Сдерживаясь, я погружался в горячую пульсирующую глубину мучительно медленными движениями. Я рассматривал пунцовые щёки, белоснежную кожу, ярко-розовые манящие губы. Не выдержал, погрузился в неё на всю длину и поцеловал.

Она ответила, сплетая нежный язычок с моим, ловя мой ритм, подхватывая мои движения. Исток торжествующе взревел, но я уже не обращал на него внимания.

Я растворился в медленных движениях, в робких прикосновениях её рук, во всё более раскованных откликах её тела.

Нежная. Чувственная. Страстная.

Невыносимо красивая.

Моя.

Я оторвался от её губ, всматриваясь. Она была уже на грани нового экстаза, а я оттягивал его, любуясь ею, вбирая малейшие движения ресниц, ловя прерывистое дыхание, наполняясь её наслаждением, её близостью, её принятием меня.

От осознания, что эта невыразимо прекрасная женщина отдаётся мне со всем доверием и желанием, я усилил натиск. Её губы раскрылись, тело напряглось, а я продолжал размеренные движения, сдерживаясь, чтобы не спугнуть её накатывающую волну, так как сам был уже на пределе.

Казалось, ещё немного, и я не выдержу, изольюсь в неё, не дождавшись, но моя девочка вцепилась пальцами в мои плечи, выгнулась, и вскоре от моих настойчивых размашистых движений задрожала, притягиваясь ко мне, прижимаясь губами к моим губам.

Сама потянулась за поцелуем. Сама. Её лоно запульсировало, и я уже не смог больше ждать, вдавил перенапряженный член на всю глубину и позволил наслаждению излиться в неё.

Я довольно застонал, прижимаясь губами к губам моей Велии, позабыв обо всём, краем сознания отмечая, как перекатываюсь на спину, укладывая любимую на себя, чтобы не доставить ей неудобств от своей тяжести.

Приходя в себя, я поглаживал мою женщину по спине, чувствуя, как она положила бедро мне на ногу, как она лежит на моей груди и подрагивает от отголосков наслаждения.

В мысли возвращалась чёткость. Я даже не разделся. Да и Велия ещё в платье. А ведь я заходил к ней в комнату с совершенно определённой задачей. От образа Велии, стоящей перед зеркалом с поднятым подолом и трогающей себя, снова ударило вожделением.

В тот момент моё тело отреагировало, минуя разум, рванувшись к ней и захватывая её в объятия. Лишь в последний момент сообразил, что ей могло быть всё ещё больно. И тем сладостнее было осознавать, что она хотела повторения.

Она снова хотела меня.

Я прижал любимую к себе теснее, и вдруг замер, отметив новую мысль.

Как я о ней думаю? Любимая?

Любовь стихийного мага? Любить невесту Истока?

Я окаменел, и Велия подняла голову, глядя на меня. Её улыбка померкла, и я тут же через силу улыбнулся.

Она нахмурилась, и я отбросил мысли. Потом пойму, что с ними делать. Перекатился, укладывая её на спину, нависая над ней и поцеловал, стараясь вложить в поцелуй всю нежность, на которую был способен, всё восхищение ею.

Ни с одной женщиной не испытывал подобного. Да и не хотел я больше никого, кроме неё. За долгие недели без неё извёлся, как никогда прежде. И сейчас всем существом я чувствовал, как Велия для меня важна.

Я помнил о влиянии силы Истока. Я знал, что все эти чувства к ней — всего лишь проявление извечной тяги между стихийником и невестой.

Иллюзии Истока. Пусть так. Но пока я не буду об этом думать.

Впервые за долгие годы я был счастлив. Держать эту женщину в руках. Дарить ей наслаждение. Оберегать и защищать.

Я целовал трепетные губы, с тягучим удовлетворением отмечая, что моя Велия уже увереннее мне отвечает, и никак не мог оторваться от неё.

Не сразу я осознал, что она упёрлась ладонями мне в плечи, стараясь отстраниться. С сожалением я отпустил её губы.

Велия слегка улыбнулась, ткнула изящным пальцем мне в лоб, затем тронула свой висок, и дважды кивнула.

Меня захлестнуло дикой смесью нераспознаваемых эмоций, я глубоко вздохнул, прикрывая глаза, а затем всмотрелся Велии в глаза и уточнил:

— Ты разрешаешь мне смотреть в твою память?

Велия дважды кивнула, широко улыбнулась, а затем обхватила рукой меня за шею и потянулась губами к моим губам.

Я затаил дыхание, такой притягательной и красивой она была. Я снова и снова целовал её, наслаждаясь каждым мгновением. Член твердел, я желал её снова.

С сожалением, я отстранился. Посмотрел на неё и снова забыл, что хотел, от её нежной улыбки.

Так, всё, хорош. Времени исчезающе мало.

— Ты прекрасна,